История рыцарства. Самые знаменитые битвы - Екатерина Монусова

А потом королевская чета направилась к Альгамбре и вступила в нее через Большие Врата Правосудия. Залы и дворики заполнились любопытствующими, которые блуждали по замку, восхищаясь этим царством изысканной красоты и тонкого вкуса. В нем все было так хрупко и невесомо – трудно поверить, что над этими стенами промчались столетия, что они претерпели землетрясения и войны…

Сами испанцы позже поставят на территории Альгамбры королевский дворец. Его архитектор Педро Мачука был учеником самого великого Микеланджело – и замыслил величественное здание в стиле Ренессанса. Но дворец испанского короля с его пилястрами и барельефами так и не смог вписаться в воздушное кружево Альгамбры. Не зря Вашингтон Ирвинг сравнивал его с «высокомерным и непрошеным гостем».

…Давным-давно, много столетий назад, жил-был мавританский султан по имени Абен Абус, повелитель Гранады. Был он могущественным и богатым правителем, но его постоянно донимали стычки с юными принцами соседских земель – претендентами на его земли. Эти постоянные набеги совершались внезапно и с самой неожиданной стороны. И помог ему старый арабский врач и астролог Ибрагим ибн Абу Аюб, которому по преданию было уже не менее двухсот лет. Он изучал искусства магии и чернокнижия у египетских жрецов, а в Гранаду прибыл во время одного из своих длительных путешествий. Абу Аюб согласился помочь султану и построил ему высокую башню, на шпиле которой была укреплена медная фигура мавританского всадника. В одной руке он держал щит, а в другой – копье. Если на Гранаду двинется неприятель, всадник тут же повернется в нужную сторону и нацелит на него копье. А в самой башне была сооружена круглая комната с окнами на все четыре стороны. И у каждого окна стоял стол, на котором располагались фигурки целого деревянного войска. Так что отныне султану при очередной угрозе, указанной всадником на шпиле, необходимо было всего лишь разгромить игрушечное войско на столе…

Ну конечно же, это «Сказка о золотом петушке»! А вдохновила Александра Сергеевича на ее создание «Легенда об арабском звездочете» – все из той же книги Вашингтона Ирвинга «Альгамбра». В 1832 году она была издана в Париже на английском языке – а вскоре вышла и во французском переводе. Связь между этими двумя произведениями обнаружил не кто иной, как Анна Ахматова. Пересказ легенды и сравнение с ней самой необычной, пожалуй, пушкинской сказки – в ее статье «Последняя сказка Пушкина».

Увы, неблагодарный султан, подобно пушкинскому Дадону, позарился на прекрасную наложницу одного из готских государей. Он рассорился с астрологом, увидевшим в женщине угрозу для Гранады. И во время одной из перепалок между султаном и Абу Аюбом последний вместе с красавицей провалился в подземные чертоги, где, как гласит молва, и живет с ней до сих пор. И с того же времени перестал поворачиваться всадник на шпиле, набеги соседей возобновились, и остаток жизни султан провел в непрерывных войнах.

На горе, где все это произошло, была выстроена Альгамбра, которую годы спустя потомок султана так бездарно потерял. Впрочем, легенда гласит, что мавры оставили Альгамбру по воле Аллаха: ибо здесь они осмелились создать подобие рая. Приезжайте сюда весной, пока жгучее солнце Андалусии еще не тронуло изумрудной зелени. Усевшись за столиком маленького кафе, закажите бокал сухого шампанского – и его кисловатый вкус напомнит вам о несчастной любви последнего вестгота Родриго, обрекшей на слезы и кровь целое королевство. Кстати, по странному стечению обстоятельств, шампанское в Испании называется Cava.

Это зрелище могло бы стать одним из самых ярких кадров в фильме ужасов, ярких не только в образном, но и в прямом смысле. Бегущие огромной толпой к стенам крепости турецкие янычары вдруг вспыхивали и превращались в живые факелы. Затем загорелись перемешанные с землей солома и ветки, которыми были забросаны рвы. В считаные минуты пожар распространился на десятки метров, полыхали люди, деревья, казалось, что расплавятся сами каменные стены… Таким был один из дней знаменитой битвы Средневековья, известной в истории как осада Мальты. Если бы кто-то в тот день производил дневниковую запись, она могла бы выглядеть примерно так. Едва рассвело, турки провели быструю разведку. Два лазутчика, незамеченные часовыми, подкрались к стене. Сквозь отверстие нижней амбразуры, они рассмотрели, что рыцари и солдаты еще спокойно спят. Подали знак своим, и оглушительное «Аллах акбар!» всех подняло на ноги. Но было уже поздно. Янычары, как пауки, быстро и ловко ползли по перекидным мосткам и штурмовым лестницам. Выскочивший им навстречу отряд защитного гарнизона почти весь погиб. Оставшиеся воины едва успели запахнуть ворота. Нападавшие уже готовы были праздновать победу, когда их неожиданно встретил залп мушкетных выстрелов и – о, ужас! – на головы посыпались зажигательные снаряды.

Это опытный и хитроумный рыцарь Ланфредуччи быстро собрал и перестроил оставшихся в живых бойцов крепости. Он понял, что в данный момент их может спасти только огонь, и отдал команду метать в турок заготовленные заранее горшки с горючей смесью и запалами. Заработал и своеобразный «гранатомет» – труба, из которой механизм далеко выталкивал наполненные порохом цилиндры. Взрываясь, те в дополнение изрыгали вокруг себя рой пуль… День завершился для османов печально. Почти две тысячи отборных, яростных воинов остались на поле боя. Подсчитали павших и защитники – смерть нашли десять рыцарей и семьдесят солдат. Гарнизон форта Сент-Эльмо, первым вставший на пути стотысячного турецкого войска, не сдавался целый месяц…

Рыцари суверенного военного ордена госпитальеров Святого Иоанна Иерусалимского до описываемых событий знавали и многие годы победной славы, и тяжелые дни жестоких поражений. Изгнанные из Палестины, они десятилетиями скитались по Средиземноморью. Не смогли остаться на Кипре, получили в подарок и не сумели удержать Родос, уже почти ставший для них второй родиной. И, наконец, обосновались на Мальте, где состоялись самые значительные их деяния, давшие в название ордена самое узнаваемое определение – Мальтийский. Придя в себя после потери Родоса, госпитальеры вновь повели активную борьбу с Османской империей. Их острые морские десанты чередовались с обратными выпадами янычар. В 1551 году, совершив предварительную разведку, турецкие полки одновременно напали на районы Мальты и Гозы, которые оказались недостаточно укреплены. Свыше шести тысяч островитян были угнаны в рабство. Получившие горький урок иоанниты (второе распространенное название госпитальеров), построили на побережье островов несколько фортов, защищавших подходы к гаваням.

Именно в те годы рыцари вынуждены были находиться на постоянном боевом дежурстве, ибо угроза турецкой агрессии просто висела в воздухе, не давая расслабиться ни на минуту. После очередного нападения на Грецию заклятый враг госпитальеров султан Сулейман Великолепный, который изгнал их с Родоса, разработал план захвата Мальты. Даже до Европы уже доходили сведения, что Стамбул готовит большое наступление. В начале 1565 года остров посетил вице-король Сицилии дон Гарсиа де Толедо. Он увидел, что гарнизоны слишком малочисленны. Островные форты Сент-Эльмо и Сент-Анжело, города Биргу и Сенглеа были хорошо укреплены. Но живая сила иоаннитов составляла, по разным источникам, всего от четырехсот до семисот рыцарей и около семи тысяч солдат и ополченцев. На них же 18 мая двинулась стотысячная турецкая армия под командованием Мустафа-паши и адмирала Пиали и начала высадку почти с двух сотен десантных кораблей….