Единственная для оборотня и теща в нагрузку - Франциска Вудворт

– Нет! – закрылась она.

Я готова была взвыть. Из-за ее импульсивности, мы все находимся в опасности. Ладно, сейчас мы отклонились от маршрута, а дальше? Я же не знаю, что в голове у Владыки. И подойти к нему сказать об открывшихся обстоятельствах я не могу.

«Не стоит придерживаться маршрута, он известен противникам союза с дроу». «А откуда тебе это известно? Просто знаешь? А почему раньше молчала?». В общем, бред. К тому же с Владыкой мы не общаемся.

Самое обидное, что Хризея, сняв камень с души, повеселела, а я ломала голову как быть. Кому сказать? Своей охране, чтобы они передали оборотням? Так фиг его знает, какая будет реакция Владыки, еще их во всех смертных грехах обвинит. Написать письмо с предупреждением Люциану? Расспросов не избежать, да и обращаться к нему после полного игнорирования моей персоны не хотелось ужасно. У меня голова пухла от раздумий.

Утром мы никуда не выехали. Владыка решил дать отдых лошадям и пополнить запасы перед пересечением пустоши. Часть провизии закупили у крестьян, а еще оборотни отправились на охоту. Это вампирам только кровь нужна, а остальным надо чем-то питаться. Оставив небольшую охрану, Люциан выехал со своими людьми. Сверля взглядом удаляющуюся широкую спину, я думала о том, что нам надо поговорить. Неожиданно он обернулся и бросил взгляд в мою сторону. Мой пульс тут же зашкалил, но я не отвела взгляда. Он отъехал достаточно далеко, чтобы быть точно уверенной, куда он смотрит.

«Будь что будет. Если представится возможность поговорить, я ему скажу», – решила я.

Вампиры не знали куда девать себя от вынужденного безделья и кому-то пришла идея устроить свою охоту. Троих из оставшихся в живых после нападения пленников решили выпустить в лес и устроить на них травлю. Идея пришлась многим по душе.

Наблюдая за хмурыми бородатыми мужчинами, которых выпускали для забавы, в моей душе шевельнулась к ним жалость. Все же они были людьми. С другой стороны, они на нас напали и явно не безгрешны. Им дали фору. Местные крестьяне проводили их молчаливыми взглядами. Защищаясь, они бы их на вилы подняли, но такие забавы и им казались жестокими. Вообще, мы свалились им как снег на голову, и в глазах местных людей был страх. Владыка обещал старосте, что мы никого не тронем и хорошо заплатим, но наша компания для них желанной не была.

– Вы будете охотиться? – спросила я Грегори.

– Мы дали слово не отходить от вас.

– Если хотите, идите. Я буду с Хризеей. – Эта красавица, желая избежать неприятного разговора со мной, держалась своей родственницы, но я не оставляла надежды с ней поговорить.

– Мы останемся, – ответил за двоих Грегори. По глазам Хоука я видела, что поохотиться ему хочется, но долг превыше всего. Хотела настоять, но потом махнула рукой. Я не собираюсь уговаривать их участвовать в охоте на людей!

Я была в доме с женщинами, когда с улицы донеслись крики. Нападение? Мы выскочили из дома. Люди не суетились, но все спешили куда-то между домов. Последовав за всеми, увидели в круге Владыку и одного вампира. В стороне стояла плачущая женщина, прижимая к себе мальчика лет десяти.

– Что случилось? – Я завидела Грегори и поспешила узнать у того, что произошло.

– Он хотел напиться от ребенка, но оборотень напомнил о нашем обещании людей не трогать.

– Ты хочешь оспорить мои слова? – рыкнул Владыка, вспарывая грудь вампира и готова поклясться, держа его сердце в своей руке.

– Что здесь происходит? – Появился Лорд Тэрон.

– Ваши люди не держат наших обещаний.

– Вы хотите сказать Ваших? – сделал он упор на последнем слове.

– Пока руковожу я, мои приказы касаются всех, – отрезал Люциан, отпуская вампира и разворачиваясь к Лорду. – И почему ваши люди покинули территорию?

– Они тоже решили поохотиться.

– Вы заведомо оставили без охраны женщин? В случае нападения кто бы их защищал? Крестьяне?

– Пока на моих людей нападаете только вы. Почему вы вернулись?

– Решил, что оставлять людей наедине с вампирами не самая лучшая идея, – ответил Люциан, достав платок и вытирая руку.

– Я заплатил! – прохрипел вампир, держась за грудь. Бросив взгляд на женщину, у ее ног я увидела лежащие монеты. Платы она не приняла.

– Пока я здесь, от детей никто кормиться не будет! – с рычащими нотками заявил Владыка.

– Хорн, у нас достаточно своих запасов. Идите. – Вампир поспешил скрыться, а вот Лорд Тэрон шагнул к оборотню. – Я не потерплю нападения на своих людей.

– Так держите их в узде! И соберите своих людей. Не думал, что придется напоминать, что мы не на прогулку вышли.

– По какому праву вы отдаете мне приказания? – возмутился Лорд.

Я незаметно отошла, оставив их собачиться и выяснять, кто круче. На душе было муторно. Понимала, что это вампиры, но нападение на ребенка произвело на меня тягостное впечатление. Ведь не вмешайся Владыка, и никому до этого дела не было бы. Крестьяне напуганы, твори что хочу.

Айк не выставлял при мне свое питание. К тому же, у него достаточно желающих людей поделиться кровью. Я даже уже спокойно воспринимала, когда при мне Хризея вонзала зубы в свою служанку. Не выбегать же мне из кареты на ходу каждый раз, когда она захочет перекусить. Но вот такое происшествие напомнило, что люди для них еда и стало больно за бесправность крестьян. Одно дело, когда кровью делится желающий, а совсем другое, когда вынуждают. Перед глазами так и стояли деньги, брошенные к ногам женщины.

Ноги сами принесли меня в конюшню. Никого из вампиров видеть не хотелось и пройдя к своей лошади, я уткнулась лбом к ней в гриву. Моя девочка тихо заржала.

– Извини, ничего вкусного не принесла, – погладила я ее. Больше всего на свете мне хотелось в этот момент оказаться рядом с дочерью и не видеть несправедливость. Да, я живу среди вампиров, но Айк достаточно тактичен и я не чувствую неудобства, что являюсь человеком. Ладно, пусть уже не совсем человеком, но не важно, кровь же я не пью.

Я почувствовала себя лицемеркой, закрывающей глаза и не желающей видеть то, что неприятно. К примеру, когда разбойников выпустили для забавы. Они же люди, а я вместо того чтобы возмутиться, интересовалась у Грегори, примет ли он участие в охоте. Когда я успела так очерстветь?

– И как живется среди нелюдей? – раздался вопрос, и я резко оглянулась. В конюшню неслышно зашел Владыка и застыл у денника.

Его неожиданное появление и сам вопрос вызвали искушение перейти в оборону, и ответить что-то язвительное, типа: «Намного лучше, чем среди оборотней», но я прикусила язык. Он первый нарушил молчание между нами, и ссориться не стоило.

– К чему этот вопрос? – только и сказала я.

– Вы правы, ни к чему, – согласился он. – Мне показалось или вы хотели поговорить? – вежливо спросил он, разговаривая со мной отстраненно.