Революции 1917 года в России как серия заговоров - Коллектив авторов -- История

образом, сами поставили бы под угрозу завоеванные свободы. В качестве добавочного аргумента следовало бы внушить Милюкову и Гучкову, что Англия в связи с неустойчивым положением в России могла бы попытаться договориться с нами за ее счет».

Таким образом, германским руководством рассматривались два варианта германской политики по отношению к русским событиям, при этом первый вариант – дальнейшая ставка на усиление хаоса, на поддержку крайних партий, с большей степенью вероятности был реализацией плана А. Гельфанда-Парвуса. Очевидно, что он был приоритетным. Отметим и указанные три месяца на организацию кризиса в России, что намечало июль как ключевой месяц.

Следует также уточнить, что линию на усиление кризиса в России позднее в апреле поддержал и рейхсканцлер Германии Теобальд фон Бетман-Гольвег. Он рассчитывал в этот период в первую очередь на усиление мирной пропаганды и процесса разложения в России.

Отметим два намечавшихся весной-летом 1917 г. направления немецкой работы:

пропаганда незамедлительного мира в России;

поддержка процесса политического разложения в России.

Оба процесса в период военных действий были взаимосвязаны и служили задаче вывода России из войны против Германии.

Вскоре в самом начале апреля 1917 г. состоялась встреча А. Парвуса со статс-секретарем МИД Германии Артуром Циммерманом, где возможно значимая часть вышеуказанных пятимиллионных средств была передана А. Парвусу При этом, сразу отметим, что достоверных сведений о распределении всех этих денег в исторической литературе нет. «Возможно, способы использования этих громадных средств стали еще одним предметом разговора Гельфанда со статс-секретарем. Гельфанд, единственный человек, связанный с Министерством иностранных дел, имел дело с суммами такого порядка. Теперь он стал намного предусмотрительнее и уже не давал, как делал это раньше, никаких расписок в получении денег». Следует отметить, что Артур Циммерман был очень увлекающейся натурой, проделавший подобные шаги (поощрение развала противников или потенциальных противников Германии изнутри) неоднократно. Так, в январе 1917 г. Циммерман выступил автором дипломатической депеши в германское посольство в Мексике, в которой в случае вступления США в мировую войну он предлагал передать Мексиканскому правительству предложении о союзнических отношениях. Мексике была бы обещана поддержка Германии по вопросу возврата утраченных территорий: «Мы намерены начать с 1 февраля беспощадную подводную войну. Несмотря ни на что, мы попытаемся удержать США в состоянии нейтралитета. Однако в случае неуспеха мы предложим Мексике: вместе вести войну и сообща заключить мир. С нашей стороны мы окажем Мексике финансовую помощь и заверим, что по окончании войны она получит обратно утраченные ею территории Техаса, Новой Мексики и Аризоны. Мы поручаем вам выработать детали этого соглашения. Вы немедленно и совершенно секретно предупредите президента Карранса, как только объявление войны между нами и США станет совершившимся фактом. Добавьте, что президент Мексики может по своей инициативе сообщить японскому послу, что Японии было бы очень выгодно немедленно присоединиться к нашему союзу. Обратите внимание президента на тот факт, что мы впредь в полной мере используем наши подводные силы, что заставит Англию подписать мир в ближайшие месяцы. Циммерман».

Депеша Циммермана была перехвачена британской разведкой и передана в США, что послужило одним из поводов вступления США в войну на стороне Антанты 6 апреля 1917 г. Циммерман, который публично подтвердил подлинность документа 29 марта 1917 г., был позднее снят с указанной должности. Однако его мнение в начале месяца было уже учтено. Для А. Парвуса же последовавшая отставка Циммермана возможно была благом, так как контроль над конкретным использованием денег А. Парвусом был ослаблен и он получил большую свободу в реализации своих планов.

Первый шаг по реализации планов А. Парвуса должен был быть осуществлен с помощью отправки эшелонов с российскими эмигрантами, в среду которых Парвус намечал внедрение своих людей. Однако организация этого процесса с самого начала не задалась. Парвусу не удалось контролировать организацию «ленинского» эмигрантского поезда в Россию. К этой поездке имели отношение германские круги, но не Парвус. Более того, Ленину удалось провести свою линию в организацию этого первого эшелона, не только контролируя состав пассажиров, но и характер проезда по немецким территориям. А. Парвус не был инициатором или организатором этой поездки, хотя и пытался в этот период встретиться с В.И. Лениным и другими большевистскими деятелями до их отправления из Швейцарии и особенно в момент переезда через Швецию. Получив денежные средства, А. Парвус пытался их незамедлительно вложить в Ленина: встретиться для этого в Стокгольме с Лениным во время его проезда через Швецию. Несмотря на свои безуспешные попытки наладить контакты с лидером большевиков, Парвус всячески подчеркивал свою роль в железнодорожной отправке Ленина пред своим немецким начальством и эмигрантами. Однако за этими уверениями ничего не стояло.

Для укрепления своих позиций в переговорах с Лениным, Парвус в этот период пробует организовать себе поддержку со стороны немецких социал-демократов, среди которых у него было много хороших знакомых. Поэтому важным направлением деятельности А. Парвуса стало выдвижение идеи организации мирной конференции в Стокгольме. Вопрос о ее созыве был поставлен еще в марте 1917 г. Инициатором этой конференции выступил Объединенный комитет партий Дании, Норвегии и Швеции, но за ними стояла немецкая социал-демократия, а за ней А. Парвус. Характерно, что в качестве делегатов от немецкой социал-демократии на конференцию должны были поехать такие немецкие социал-демократы как Каутский, Гаазе, Ледебур и другие.

В вопросе пропаганды конференции особая заслуга принадлежала председателю социал-демократической фракции в фолькетинге, редактору центрального органа СДПД «Социал-демократен» И. Боргбьергу. Данную кандидатуру продвигал также А. Парвус. Еще вечером 4 апреля он выступил перед Исполнительным комитетом немецких социал-демократов в Берлине и предложил выехать представителю партии в Копенгаген для инструктирования Боргбъерга. В Копенгаген выехали Шейдеман, Эберт и Густав Байэр. Все трое в течение суток получили паспорта в Германском МИДе для выезда в Данию. 6 апреля они вчетвером с Парвусом выехали в Копенгаген. Парвус организовал, как поездку в поезде, так и остановку в дорогом отеле «Централ». За ужином в его доме он познакомил всех с Боргбьергом. Также немецкие социал-демократы выдали А. Парвусу письмо, уполномочивающее его вести переговоры с проезжающими через Стокгольм ленинцами. Таким образом, теперь в намеченных им переговорах с лидером большевиков, Парвус мог опираться на авторитет немецкой социал-демократии.

13 апреля первый «ленинский» эмиграционный поезд прибыл в Стокгольм. Через Я. С. Ганецкого, представителя большевиков в Стокгольме и близкого к нему в ряде экономических проектов человека, Парвус предложил Ленину встретиться и обсудить российские события. Однако Ленин вновь категорично отказался встречаться с Парвусом. Встреча не состоялась. Поезд с Лениным прибыл в Петроград 16 апреля. На следующий день А. Парвус вынужден был вернуться в Копенгаген. Спустя сутки он отчитался в Берлине