Моя драгоценность - Kирa Стрeльникoва

Она очень надеялась, что так и есть, и папа не будет сильно кричать. Они дошли до библиотеки, баронесса ободряюще улыбнулась дочери и открыла дверь. Оробевшая Эни зашла, судорожно вцепившись в юбку и не поднимая взгляда от пола, и пискнула:

– Привет, пап…

Тишина давила на уши, девушка только видела ковёр, отблески огня на каминной решётке, низ кресла и папины ноги в мягких домашних тапках. Нарина встала за спиной Эоны, положив руки ей на плечи, и с такой молчаливой поддержкой юная леди Аметист почувствовала себя увереннее. Подняла голову, посмотрела на отца. Барон с непроницаемым лицом разглядывал её, положив открытую книгу на колени, и по нему невозможно было понять, какие эмоции он испытывает от внезапного появления дочери.

– Добрый вечер, леди, – ровным голосом ответил наконец лорд де Гиларо. – И где вы были, позвольте спросить? Главное, с кем? – он сдвинул брови, в тёмно-фиолетовых глазах загорелся лиловый огонёк.

Эона храбро не отвела взгляда – присутствие мамы и её одобрение случившегося придало уверенности.

– Я… – голос сорвался, девушка откашлялась и продолжила, уже твёрже. – Пап, прости, пожалуйста. Всё не специально вышло.

– Кто он, Эона? – в голосе отца появились рокочущие нотки, а зрачки вытянулись в вертикальную щель.

Сердце леди Аметист ёкнуло, однако она вздёрнула подбородок, не собираясь поддаваться страху.

– Он завтра придёт, – Эни не хотела раньше времени навлекать на голову Уинхилда гнев отца. – Он достойный мужчина, отец, – добавила на всякий случай, и, пугаясь собственной храбрости, закончила мысль. – И я его люблю.

Сердце ухнуло в пятки, заметалось там, потом подскочило к горлу, затруднив дыхание. «Любишь, правда?» – осторожно переспросила Сумеречная. Эона задержала дыхание, потом так же осторожно ответила. «Думаю, да». Брови отца поднялись, он выпрямился, и книга упала с колен.

– Что-о-о-о? – скорее удивлённо, чем разозлено отозвался барон де Гиларо. – Эона, что это значит?! А граф де Мерис?!

Она упрямо наклонила голову.

– Он мой друг, папа, прости, но замуж за него я не хочу, – тихо, непреклонно ответила Эона. – Я понимаю твоё желание породниться с его отцом, но… мы с Суми против, – закончила леди Аметист. – Я встречусь с Экаром завтра и всё ему объясню, он поймёт, – добавила она после маленькой паузы – отец ничего не отвечал, лишь лицо стало задумчивым. – Он ни разу не говорил, что любит, – её голос звучал так же тихо.

Барон откинулся в кресле, побарабанил пальцами по подлокотнику.

– Ладно, иди спать, завтра всё обсудим, – отрывисто ответил наконец он и проворчал напоследок. – Посмотрим, кто такой дерзкий, что посмел похищать тебя прямо со свадьбы.

Эни, не скрывая облегчения, выдохнула, широко улыбнулась и подбежала к отцу, обняв его за шею.

– Я тебя обожаю, пап! – счастливо прошептала она и звонко чмокнула его в щёку.

Барон закашлялся, отвёл взгляд, его лицо налилось краской.

– Всё, милая, иди, поздно уже, – натужно ответил он и неловко похлопал её по спине. – За завтраком пообщаемся.

Повеселевшая и успокоенная, Эона выпрямилась и повернулась к маме. Та улыбнулась и подмигнула в ответ.

– Пойдём, Эни, – Нарина протянула руку.

Они покинули библиотеку, баронесса проводила дочь до её покоев – сообразительный камердинер уже доложил экономке, что младшая леди вернулась, и там весело горел камин, и покрывало на кровати гостеприимно откинуто.

– Ты голодная, Эни? – заботливо спросила баронесса де Гиларо, зайдя за дочерью в спальню.

– Нет, мам, спасибо, я поела, – она улыбнулась, а при воспоминании о последнем ужине в чудесном домике Уинхилда её глаза мечтательно затуманились, взгляд стал отсутствующим.

Нарина вздохнула, на её губах мелькнула понимающая улыбка.

– Ты не скажешь, всё-таки, кто это был? – попробовала она предпринять последнюю попытку узнать у дочери, с кем же она провела эту неделю.

Эона очнулась от приятных воспоминаний и, поколебавшись, покачала головой.

– Прости мам, – с искренним сожалением ответила она. – Не могу пока. Завтра всё узнаешь, – Эни улыбнулась, обняла мать. – Всё хорошо будет, вот увидишь, – шепнула она Нарине.

– Очень надеюсь, – тихо произнесла баронесса, обняв дочь. – Я хочу, чтобы ты была счастлива, девочка моя, – она отстранилась, глянула ей в глаза. – Как я с твоим отцом.

Леди Аметист улыбнулась шире и кивнула.

– Обязательно, мама.

Нарина отпустила Эону и ещё раз посмотрела на неё.

– Спокойной ночи, Эни, – после чего вышла из спальни.

Девушка обхватила себя руками, улыбка сошла с её лица, и на нём появилось выражение тревоги. Она прошлась по комнате, кусая губы и хмурясь. Так непривычно после этих недель остаться одной и ложиться в кровать тоже одной… Эни покосилась на постель, вздохнула. Что может случиться всего за одну ночь? Утром придёт Уин, официально попросит её руки у отца, она поговорит с Экаром и всё решится. Отец вряд ли откажет такому жениху, да ещё после заявления, что дочь его любит. А Экар найдёт себе другую девушку по сердцу, и все будут счастливы. Убедив себя таким образом, что волноваться нечего, Эона переоделась в ночную рубашку – тоже непривычно, ведь в последнее время она спала без ничего… – и легла в кровать. Повозилась, устраиваясь поудобнее, завернулась в одеяло по самый нос и вскоре дыхание девушки выровнялось, она погрузилась в крепкий сон. И снились ей любимые рубиновые глаза и ласковая усмешка маркиза де Модано. Эни надеялась – её будущего мужа.

Проснувшись утром, она несколько минут, пока сознание ещё плавало на границе сна и яви, пыталась понять, где находится и почему. И кто эта незнакомая девушка, которая раздвигает шторы в комнате… А потом разом вспомнился вчерашний вечер, возвращение, разговор с родителями. Эона зевнула, потянулась и поздоровалась со служанкой, рассеянно разглядывая узоры на потолке. Интересно, а какой потолок в спальне Уина?.. И будут ли они жить с его родителями или всё же отдельно? Последнее, пожалуй, волновало Эни больше, чем потолок – а пока они проводили время в том чудесном домике, такой вопрос в голову не пришёл. Ладно, когда сегодня Уинхилд явится, она обязательно поинтересуется.

– Госпожа, вам завтрак сюда принести? – горничная остановилась у кровати и присела в реверансе.

– Нет, я спущусь, всё в порядке, – Эни села и откинула одеяло, чувствуя себя отдохнувшей и полной сил.

Скорее бы маркиз пришёл. Леди Аметист поспешила в гардеробную, придирчиво изучила домашние платья, невольно вспомнив те наряды, в которых щеголяла последние недели. Губы девушки тронула немного смущённая улыбка, сердце кольнуло сожаление, что в таких не походишь по дому. Уин был бы рад видеть её в чём-то подобном… Тряхнув головой, Эни сосредоточилась на настоящем, выбрала простое муслиновое платье в мелкий бледно-розовый цветок с рукавами-фонариками и квадратным вырезом. Завышенную талию украшал широкий бархатный пояс на несколько тонов темнее рисунка, и в общем выглядел наряд хоть и просто, но элегантно. Волосы она заколола на затылке, оставив локоны свободно лежать на спине. Уину же нравится, когда они распущены. Бросив на себя последний взгляд в зеркало, Эона вышла из спальни.