Человек-тень - Хелен Сара Филдс

лежащем перед ней. Ее телефон загудел. Она забыла дописать свое сообщение Барде, и он требовал ответа. Нажав на «Отправить», чтобы ответить инспектору касательно Фарзаны, Конни тут же отправила ему еще одно сообщение: «Интересная зацепка от врача. Собираюсь проверить информацию. Еду в Ниддри-Мейнз. Позвоните мне».

Оказалось, что немногочисленные полицейские, оставшиеся в других комнатах, заняты расследованием исчезновения Фарзаны и обработкой других звонков на номер 999. Схватив за рукав полицейского, шедшего мимо, Конни сунула ему в руки листок бумаги со своими записями.

– Проверьте эти имена, – попросила она. – Мне надо знать, какие контакты человек, называвшийся этими именами, имел с полицией, а также есть ли у него другие адреса.

– Хорошо, мэм, – кивнул полицейский.

– Как только у вас появится какая-то информация, позвоните на мой сотовый, мой номер записан внизу. И да, что собой представляет Ниддри-Мейнз? Там высокий уровень преступности?

– Ниддри-Мейнз? Нет, преступлений там совершается немного. Оттуда можно быстро доехать до побережья. Там довольно тихо.

– Ну конечно, – пробормотала Конни себе под нос, беря свой плащ. – Тихое место – это как раз то, что ему нужно.

Сбежав по лестнице, она выбежала из здания и, сев в такси, отправилась в Ниддри-Мейнз.

Глава 36

Зевьер был в тупике. Пока что он находился в безопасности, но что потом? Пока Фергюс связывал Элспит и Мэгги, он принял решение. Он не станет торчать на полу в гостиной, ожидая, пока маньяк явится за ним. Рано или поздно тот откроет заблокированную входную дверь. Надо хотя бы как можно больше затруднить ему дело, чтобы этому психу оказалось не так уж легко убить его.

Это было непросто. Отсутствие света в комнате внизу помогло Зевьеру не привлечь к себе внимание маньяка, но успех его затеи висел на волоске. Если бы его друзья не приставали к нему каждую неделю, уговаривая проводить по нескольку часов в спортзале, чтобы сохранить силу в руках, если бы они не убеждали его при каждом удобном случае играть в баскетбол на инвалидных креслах, он бы ни за что не осилил такое.

Подползя в дыре, зияющей над Элспит и Мэгги, парень спустил в нее ноги. Он старался двигаться бесшумно, пока Фергюс входил и выходил, принося веревки и кляпы и бормоча какие-то имена. Призвав на помощь силу, о наличии которой у себя Зевьер даже не подозревал, и молясь о том, чтобы его расчеты оказались верными, парень, опираясь на руки, опустился в дыру.

– Зевьер, – сказал вдруг Фергюс и обернулся, словно ожидая увидеть кого-то, кто стоял бы за его спиной.

Зевьер застыл.

– Кто это был? Он тоже оставил меня? – Фергюс говорил сам с собой, явно не понимая, что к чему и переходя от одной несвязной тирады к другой.

Затем он проверил узлы на веревках, после чего подошел к намалеванному на стене окну и сделал вид, будто задергивает намалеванные шторы. Зевьер смотрел на маньяка в щелку, не веря своим глазам.

Заставив себя продолжать до тех пор, пока руки смогут выдержать его вес, Зевьер поискал в темноте провала между двумя этажами ближайшую балку. Поле его зрения было ограничено, что нельзя списывать со счетов. Ему придется схватиться за эту балку одним движением, повторить его он не сможет. Ему не за что держаться на третьем этаже, и он начнет падать, едва сдвинется с места.

Опустившись так, чтобы его предплечья прижимались к полу по всей длине, Зевьер дал себе больше пространства для маневра, но сделал свою задачу еще труднее. Ближайшая балка находилась слева от него, о чем можно было только сожалеть, поскольку парень был правшой, а несколько секунд ему придется висеть на левой руке. Впрочем, выбора у Зевьера не было. Если его голова и торс не пролезут в эту дыру, он застрянет здесь, ожидая либо спасения, либо смерти от руки маньяка, который сейчас разговаривал сам с собой, явно полагая, что он беседует с несколькими людьми.

Зевьер сделал два-три глубоких вдоха, постаравшись закачать в легкие как можно больше воздуха. И представил себе, как бы он чувствовал себя, выполняя этот маневр, если бы его ноги были в порядке. Со здоровыми ногами он бы мог согнуть их в коленях или сделать мах вбок. А еще он мог бы спуститься вниз вперед ногами и, зацепившись ими за балку, повиснуть. Однако сейчас не было смысла думать об этом.

Не стоит жалеть о том, чего не вернешь, сказал Зевьер себе. Он такой, какой есть. На выходе из спортивного центра он сопротивлялся не так активно, как следовало бы. Отчасти это объяснялось шоком, который парень испытал, увидев, как был убит его друг, но отчасти дело было в его страхе. Проще было сдаться в надежде на то, что потом в ситуацию по воле судьбы вмешается кто-то и спасет его. Но никто так и не пришел на помощь. Элспит, Мэгги и его самого никто не спасет. Теперь Зевьер это знал. Надо выбираться самостоятельно, иначе их всех ждет страшный конец.

Парень прыгнул и ухватился за балку левой рукой, а через несколько секунд и правой. Зазубренный край расколотой половицы оцарапал ему шею, впился в тело. Зевьер закусил губу, чтобы не вскрикнуть от боли, но теперь за балку он держался уже обеими руками, и как бы ни болело его тело, это было все-таки лучше, чем ощущение падения на второй этаж.

Следующая балка находилась слишком далеко, чтобы просто дотянуться до нее. Зевьер повернул голову набок, чтобы пробираться стало легче, и дюйм за дюймом забрался в провал. Обвив балку одной рукой, он обрел бо́льшую устойчивость.

Фергюс исчез. Внизу царила тишина. Кажется, Элспит была без сознания, а связанная Мэгги лежала так, что Зевьер не мог видеть ее лицо.

– Не теряйте надежды, – прошептал он, обращаясь к ним. – Если я смогу прятаться тут до тех пор, пока Фергюс не уйдет опять, то, возможно, сумею привести помощь. Будь сильной, Мэгги, и заботься об Элспит.

Девочка кивнула и всхлипнула. Конечно, с какой стати ей верить ему? Его некому спустить вниз, некому привести помощь, и, вылезши обратно наверх, Зевьер не сможет выбраться наружу. Он просто дал Мэгги ложную надежду.

Наконец Зевьер забрался в полость между этажами целиком, больно оцарапав руки. При этом он не разрешал себе думать о зловонии, окутавшем его.

Сверху послышались шаги, потом крики, заскрипели рассохшиеся половицы. И Фергюс оказался прямо над головой Зевьера. Парень отполз в сторону, отворачивая лицо от тусклого света, льющегося сверху, поскольку знал