Алан Мур. Магия слова - Ланс Паркин

Строчка из «Прометеи» № 12 (февраль 2001-го) «инициация может быть мрачным и опасным путешествием, странствием по земле тени, необходимым перед прогрессом» предполагает, что ранний опыт Мура не во всем был приятным. Мы знаем, что что-то в этом роде случилось «через месяц» после первой встречи с Гликоном (значит, опять же февраль 1994-го):

Мур отмечал, что Асмодей говорил «с великими вежливостью и очарованием». В отличие от Гликона, утверждает Мур, он читал об Асмодее только после встречи с ним, хотя нам известно, что он знал как минимум его имя – оно упоминается в одном из его же первых опубликованных произведений. Вот третья строфа стихов «Голова смерти» (Deathshead) в «Эмбрионе» № 2 (декабрь 1970-го):

Позже он изобразит Асмодея в «Прометее» зловещей и страшной силой.

Эти ранние магические опыты вызвали у Мура взрыв креативности, когда он попытался их ассимилировать и описать. Он нарисовал Гликона и назвал картину «Сад магии, или Силы и Престолы приближаются к Мосту».

Через неделю после первой встречи с богом он написал две песни – «Волос укусившего меня змея» (The Hair of the Snake That Bit Me) и «Город света» (Town of Lights). Первая начинается так: «Подходите, дамы и господа, устраивайтесь поудобнее в Великом египетском театре чудес «Луна и Змей», – а вскоре и настоящая организация под этим названием «ввалилась в бытие – вымышленное фриковатое шоу с отсылкой к тексту песни, который будто так и просил, чтобы его воплотили в какую-то необычную жизнь».

Великий египетский театр чудес «Луна и Змей» состоит из Алана Мура, Стива Мура, Тима Перкинса, Дэвида Джея, Джона Култарта и Мелинды Гебби, но это очень распыленная «организация», у которой нет ритуалов посвящения или даже формальной иерархии, вплоть до того что она «вообще не существует в традиционном смысле». Участники выдумали фальшивую историю общества, уходящую в века, – пародию на тайные общества вроде розенкрейцеров и масонов, известных похожими претензиями. «Луна» и «змей», соответственно, Селена и Гликон.

Когда журналист Д. М. Митчелл брал у Мура интервью в феврале 1994-го, он сумел передать первоначальную дезориентацию Мура от пережитого опыта: «Для меня все это слишком ново. Я пережил какой-то уцененный апофеоз, и голова до сих пор кружится. Наверное, через пару месяцев смогу рассказать об этом спокойней и внятней». Митчеллу было известно, что Мур начал новую книгу – «Культуры Юггота» (Yuggoth Cultures), сборник стихов и прозы, основанных на творчестве Говарда Лавкрафта, – потому что тот вырос из рассказа Мура для антологии Митчелла «Звездная мудрость» (The Starry Wisdom). Хотя Мур интересовался Лавкрафтом с тринадцати лет, он сказал Митчеллу: «Недавно я увидел его в другом свете». Явно потому, что Мур прочитал труды Кеннета Гранта – оккультиста, назначенного (по крайней мере, если верить самому Гранту) самим Алистером Кроули его преемником[35]. Грант заявлял, что рассказы Лавкрафта о Великих Древних «представляют собой подлинные каналы магической информации». Но Мур заявляет, что забросил «Культуры Юггота» после того, как забыл рукопись в такси, и есть подтверждения, что это не просто байка: он упоминал книгу в интервью Rapid Eye, а также она рекламировалась и получила номер ISBN. В итоге уцелевшие фрагменты – всего несколько сотен слов – были напечатаны в антологии, тоже получившей называние «Культуры Юггота».

Две песни Мура стали открывающим и закрывающим номерами в дебютном перформансе новой группы, тоже получившей название «Великий египетский театр чудес «Луна и Змей», который поставили семь месяцев спустя после первой магической встречи, 16 июля 1994 года. Перформанс задумывался как одноразовый: в детстве Мур видел выступления комика Кена Додда и поразился, что Додд ночь за ночью повторял одни и те же шутки, что спонтанность и близость с аудиторией – иллюзия и что зритель мог испытать практически то же самое, просто вернувшись на следующий вечер. Напротив, каждая работа «Луны и Змея» становилась специфичной для времени и места: в этом случае комета Шумейкеров-Леви столкнулась с Юпитером – одно из самых зрелищных астрономических событий двадцатого века. Мур с коллегами задумывали концерт как публичный магический ритуал, принявший форму – явный отголосок старых деньков Творческой лаборатории – мультимедийного перформанса, который увлечет зрителей иммерсивной и насыщенной смесью музыки, монологов, танцев и поэзии.

Произведение информативно изложило основы космологии Мура и изобразило магические переживания – предположительно очень близкие к его собственным. Перформанс начинался с призыва «подходи, подходи» из «Волоса укусившего меня змея», переходил к «Карте, написанной на пару́ (I)» (The Map Drawn on Vapour (I)), где Мур объяснял основы ассоциативной натуры Пространства идей (Ideaspace) и соотносил со своим пониманием Йена Синклера и психогеографии. Эта тема продолжается в «Книге Литвиноффа» (Litvinoff’s Book) о гангстерах Ист-Энда, прежде чем перейти к «Карте, написанной на пару́ (II)» – буквально пересказу тура Галла по Лондону в «Из ада». Далее Мур переходил к более трансцендентальной реальности. «Лестницы за веществом» (The Stairs Beyond Substance) обсуждали квантовую физику и пределы познания, затем «Призрачный сад» (The Spectre Garden) погружал в три поэмы о встречах с богами: «Енохианский ангел 7-го эфира» (The Enochian Angel Of The 7th Aethyr), «Демон-регент Асмодей» (The Demon Regent Asmodeus) и «Божество Гликон». Заключительный акт – «Книга сношений» (The Book of Copulation), длинная поэма, нарастающая до крещендо, где утверждалось, что все мы – каждый человек, каждое сверхъестественное создание – аспекты одной сущности. Кодой была песня «Город света», рассказывающая, что внутри нас – ангелы, а Иерусалим уже на горизонте.

Это была одна из частей программы на три вечера с ведущим Йеном Синклером, и привлекла она «на удивление маленькую» аудиторию. На заднем фоне играла кассета, записанная Дэвидом Джеем и Тимом Перкинсом. Перкинс не пришел, но «Дэвид Джей изображал пантомимы и энигматические символы на периферии сцены – Ариэль для Алана-Просперо». Мелинда Гебби стала голосом ангела. Мур покинул сцену под аплодисменты аудитории, потом прошел по залу, чтобы оценить реакцию, которая была позитивной.