Снести империю добра - Владимир Мясоедов

Тигра его вид тоже впечатлил, поскольку он попятился назад и чуть ли не спрятался за свою хозяйку.

— Хотел сегодня ночью тебе сюрприз сделать, вот и спер вчера из шкафчика одного из докторов, — объяснил гоблин. — Как чувствовал, что пригодится.

Фиэль задумалась о переходе на сторону потенциального противника. В частности, об обращении с просьбой о принятии нового гражданства к находящейся здесь правительнице темных эльфов. Конечно, в подобном случае ей придется очень постараться и не умирать, чтобы не отдать хотя бы свою душу в лапы мерзкого коротышки. Но ведь друидизм она знает, а благодаря Священной Роще под боком адепты магии природы теоретически могут жить вечно.

— Ай!

— Мама!

— Аааа!

Три чародейки попадали друг на друга, образовав кучу-малу из крайне фривольно одетых женских тел. Обнаруженный секретный проход привел их… куда-то. Причем дверь, ведущая в этом место, смотрелась очень внушительно. Открыть ее удалось лишь групповыми усилиями, а когда преграда наконец-то поддалась и резко уехала в сторону, то удержать равновесие девушки не смогли. Хорошо, что все запоры были исключительно с внутренней стороны. Иначе такую толстую перегородку, сделанную целиком из стали, они вряд ли смогли бы открыть даже при помощи магии.

— Ну и что тут у нас такое? — Выбравшаяся из узкого лаза молодая волшебница с изуродованным лицом оглядела место, куда вел найденный секретный ход. — Так… Руны на потолке, руны на полу, руны на стенах… На двери рун столько, сколько у меня в классе по руноведению никогда не было. И заперта она снаружи. Статуя сидящего в позе лотоса демона по центру. Заклинательный зал, однозначно. Не пойму, правда, для каких он целей. Магия в этом месте странно себя ведет. А активно колдовать я опасаюсь, чтобы не привлечь к себе внимание хозяев или сторожевых заклятий.

— И пыльно тут слегка, — заметила бывшая послушница, поднявшись на ноги и отряхиваясь. — В этом месте явно надо чаще бывать уборщикам или обновлять бытовые чары. Из чего статуя?

— Камень. — Лишенная глаза мускулистая девушка постучала по рогатой и крылатой статуе. — Хм, нет, какое-то дерево. Но сделано искусно, смотрите, он совсем как живой. Да и аура есть, правда, не такая, как у живых существ. Но и не как у простых объектов. Думаю, перед нами артефакт. Или своеобразный алтарь.

— Подписи нет, — вместе сказали абсолютно одинаковые сестры. — Постамента нет. А это точно статуя? Может, какой-то демон под чарами паралича?

— Сейчас проверим. — Мускулистая волшебница сняла с пояса кинжал и стала ковырять им подозрительный объект. — Уф, плотный какой. Даже гномья сталь только стружку снимает. Нет, точно, статуя. Раз она так хорошо выглядит и зачарована, то местным зачем-то нужна. Пожалуй, я ее себе заберу, если не будет возражений.

— Как? — посмотрела на нее черноволосая эльфийка. — И зачем?

— Выменяла у сестер Хорвальдс один мешок со свернутым пространством. — Несущая на своем лице отметины былых сражений девушка извлекла из небольшой поясной сумочки свернутый кусок ткани. — Отдала свои накопления за полгода, но, кажется, теперь это вложение начнет окупаться. В конце концов, мы будущие темные волшебницы или все-таки посудомойки? Надо же нам иметь какие-нибудь подходящие по статусу предметы, которые не стыдно будет поставить в прихожей собственных особняков? Ну, когда они у нас будут, конечно. А пока этим идолом дверь в наше общежитие подпирать можно, чтобы посторонние не вовремя не заглядывали. На встроенные замки надежды нет. Ключами от них, по-моему, озаботился уже каждый мужик на дирижабле.

— А что все-таки за дверью? — требовательно спросила аристократка, наблюдая за тем, как безразмерный мешочек, словно чулок, пытаются натянуть на статую. — Мне кажется, я слышу какой-то шум.

— Ругаются… Топают… Э-э… Мычат? — прислушалась бывшая послушница. — Ой, я, кажется, голос этого мерзкого зеленого коротышки узнаю. Он тут, в нескольких десятках шагов за дверью.

— Уходим быстро и делаем вид, что ничего не было, — решила одноглазая девушка. — Новых трофеев нам все равно не дадут. А вот за самовольную отлучку с позиции всыпать могут. Да, кстати, унитаз-то кто-нибудь отмыл?

— Ага, — кивнула аристократка, забираясь обратно в лаз. — Я в него зарядила очищающим заклинанием. Только будем надеяться, что у того сварливого дварфа артефакта со свернутым пространством не отыщется. Пусть он его на своем горбу тянет!

На теле упрятанного в свернутое пространство Иллариона Предателя наконец-то выступила кровь. Демонолог, из-за слишком смелых экспериментов ставший почти неотличимым от своей добычи, за тысячелетия пребывания в каменном мешке практически окаменел. Ну, как минимум заживо мумифицировался. Нанесенные на все поверхности его тюрьмы самим Реннариусом руны мешали ему даже пошевелиться, чтобы стряхнуть с себя пыль. И это приходилось делать тюремщицам. Вернее, самой Эрев, поскольку подчиненным она столь ценного пленника не доверяла. Обязанности уборщицы изрядно злили некромантку. После каждой такой процедуры количество пленников обязательно сокращалось на три-четыре жертвы. Нет ничего удивительного, что в таких условиях живущий на одной только магии организм частично усох и теперь уже не совсем подходил под определение живого.

— То есть как это нет?! — схватилась за сердце Рэна спустя пять минут, лично перепроверяя камеру своего бывшего возлюбленного.

— Сбежал! — воскликнул Фурион и принялся рвать листья из бороды, раскачиваясь из стороны в сторону. — Но как?! Мы же три дня назад заходили сюда вместе с учителем, чтобы проверить, не ослабла ли рунная вязь!

— Я испытываю нехорошее чувство, что Ватагу и меня лично хотят обмануть, — недовольно прогудел Шерн, оглядывая абсолютно пустую камеру.

— Поддерживаю, — кивнул гоблин, буравя взглядом темных эльфов так, что они без всякой магии чувствовали, куда именно он сейчас направлен. — Либо нам сейчас предъявят Иллариона Убийцу, либо Фиэль выселится из моей спальни на диван в прихожей. И в таком случае я разозлюсь. У меня на эту ночь баальшие планы.

— Это все вы виноваты! — нашла тех, на ком можно сорвать свою злость и страх, верховная жрица. — Наверняка он уже давно готовился к побегу и дал деру, когда все стражницы и головой отвечающая за него Эрев были отвлечены сражением! Теперь его не найти, он заляжет в самую глухую дыру Арсарота!

— После этой камеры ему все равно везде будет хорошо! — дополнил супругу друид. — А то и вовсе свалит из этого мира!

Трехстороннюю перепалку перед дверью в самое сердце подземной тюрьмы прервал визит орка. Вернее, не орка целиком, а его отрезанной чем-то острым левой половины. Под аккомпанемент оглушающего рева сверху она вывалилась из самого дальнего прохода с верхних ярусов, пятная все вокруг себя кровью. И отряды всех собравшихся в подземелье сторон поспешили уведомить об этом своих командиров. Которые до того оживленно ругались перед пустой камерой, предназначенной для самого важного в тюрьме пленника.

— У меня есть такое неприятное ощущение, что мы кое о чем забыли, — сказал гоблин, нарушив установившуюся после этого события тишину. — Но вряд ли это кое-что забыло о нас. Вот только не пойму, с кем это Громокрокх дерется, если все мы здесь?