Трудный клиент - Сандра Браун

Кэролайн подняла руку, и Додж почувствовал, как ее пальцы, нежные, как лепестки, касаются его небритой щеки и подбородка. Затем она снова подалась вперед и прижалась губами к его губам. И на этот раз уже больше не отстранялась.

Додж издал звук, который, будь он сам женщиной, напугал бы его до смерти. Один из тех звуков, которые можно услышать в темном сердце джунглей. Но Кэролайн и бровью не повела. Губы ее вдруг стали мягче и раскрылись навстречу языку Доджа. И несколько секунд спустя он забыл, как это — целовать другую женщину. Потому что он целовал Кэролайн. Слово «поцелуй» приобретало совершенно новое, неожиданное для Доджа значение. Теперь поцелуй был для него актом любви, соединения не только тел, но и душ.

Но самым большим чудом было то, что Кэролайн отвечала на его поцелуй с такой страстью и дерзостью, от которых восторг его был во много раз сильнее. Это Кэролайн первой оставила его губы и стала целовать в другие места. Она расстегнула ворот рубашки Доджа, и губы ее заскользили по его шее. И Додж решил, что раз она сделала это, то не рассердится, если его руки скользнут под ее рубашку, чтобы почувствовать, какая нежная у нее кожа. Кэролайн не возражала. Додж провел рукой по ее тонкому позвоночнику и прижал даже не думавшую сопротивляться девушку к себе. Тела их соприкасались все теснее, оба чувствовали нараставшее возбуждение друг друга.

Додж понятия не имел, как надо раздевать приличную девушку. У него не было соответствующего опыта. Кэролайн решила эту проблему за него. Она начала раздеваться красиво и грациозно, в то время как Додж срывал с себя одежду так, словно она горела ярким пламенем.

Затем Кэролайн, полностью обнаженная, легла на спину, а Доджа вдруг охватил странный страх. Кэролайн была такой красивой, и он почувствовал себя так, будто собирается осквернить национальное достояние или религиозную святыню. Кто-то мог бы подумать, что нос у нее длинноват, а губы тонковаты, но для Доджа ее лицо было самым красивым из всего, что ему приходилось видеть в жизни. Худощавое тело Кэролайн тоже не было образцом женственности, но Додж никогда еще не хотел ни одну женщину с такой силой и страстью, как ее.

От падавшего сквозь ставни света на светлой коже девушки, покрытой очаровательными веснушками, были полоски персикового и кремового цвета. Соски Кэролайн были розовыми, волосы внизу живота — золотисто-рыжими.

Кэролайн лучезарно улыбнулась.

— Ты собираешься сегодня ко мне прикоснуться? — поинтересовалась она.

Додж положил ей на грудь руку. Он чувствовал себя огромным. Волосатым. Безобразным.

— Ты такая… розовая… и маленькая. Я боюсь сделать тебе больно.

— Не сделаешь.

— Твои ребра…

— Они уже почти не болят. — Кэролайн положила ладони на плечи Доджа и притянула его к себе. — Ты не сделаешь мне больно, Додж.

Они снова начали целоваться, и скоро все страхи оставили Доджа. Одного касания его языка оказалось достаточно, чтобы соски девушки напряглись от охватившего ее желания. Она шепотом выкрикнула имя Доджа и нетерпеливо задвигалась под ним. Затем ее нежные пальцы сомкнулись вокруг его возбужденной плоти. Она направляла его, помогая проникнуть в ее тело. Додж был вне себя от возбуждения, а лоно ее оказалось таким теплым, влажным и жаждущим его проникновения.

Между тем рука Доджа легла на затылок девушки, и он вдруг горячо зашептал в самое ее ухо:

— Я хотел этого с того момента, как увидел тебя впервые. Хотел оказаться сверху вот так, как сейчас. Внутри тебя. Хотел почувствовать твою… твою…

Додж знал много грубых слов и фраз и совсем не знал слов любви и нежности.

— Я не знаю, как это выразить, — признался он.

Кэролайн повернула к нему лицо и потерлась губами о подбородок.

— По-моему, у тебя отлично получается.

Додж вошел в нее еще глубже и застонал.

— Господи, какая ты потрясающая…

— Ты тоже, — Кэролайн обвила ногами его бедра и выгнулась всем телом ему навстречу. — Оставайся внутри так долго, как захочешь!

Но у него не получилось продлить удовольствие. В первый раз он просто не смог с собой совладать. Месяцы сдерживаемого желания заставили его кончить быстро. Но следующий раз длился уже дольше, последовавший за ним — еще дольше.

Додж и представить себе не мог, что в этом мире возможно такое счастье. Никогда еще не испытывал он ничего подобного. Последовавшие за этим днем несколько недель наполнили его душу глубоким чувством покоя и удовольствия, и даже скорбь по Джимми Гонзалесу не могла этому помешать.

Додж думал, что быть счастливее просто невозможно. Но он ошибался.

Через шесть недель после того утра, когда они первый раз занялись любовью, Кэролайн, смущенно потупясь, сообщила Доджу, что они зачали ребенка.

— Просыпайтесь, леди! Только что звонил из Меррита Скай.

Додж раздвинул гардины, не пропускавшие в комнату свет.

Кэролайн резко села на кровати.

— Что случилось?

— Старкс снова объявился. Подробности сообщу по дороге.

Он вышел в дверь, соединявшую его комнату с их спальней. Кэролайн и Берри растерянно смотрели друг на друга. Обеим потребовалось несколько секунд, чтобы понять, где они и почему, вспомнить, что случилось с Салли Бакленд и о чем они говорили вчера до глубокой ночи.

Затем, словно кто-то выстрелил из стартового пистолета, обе женщины почти одновременно вскочили с кроватей. Вернувшийся через пять минут Додж обнаружил их одетыми, с упакованными чемоданами, готовыми покинуть отель. Поскольку вчера их зарегистрировал Скай, а их пребывание в отеле оплачивало полицейское управление, им не пришлось проходить при выезде никаких формальностей.

Додж довольно сурово поговорил со служителем на стоянке, который недостаточно расторопно подал их машину. Берри помимо воли забавляло его нетерпение, поскольку она вполне понимала его состояние. Видимо, эту черту характера она унаследовала от отца. И мысль об этом заставила ее улыбнуться.

Берри требовалось время, чтобы осознать до конца все, что она узнала этой ночью от матери. Кэролайн говорила, пока у нее не стал заплетаться язык, а Берри уже была настолько сонной, что не могла больше воспринимать информацию о той далекой от классических канонов любовной истории, в результате которой она появилась на свет. Тогда они договорились продолжить этот разговор завтра, но теперь вот выясняется, что надо срочно ехать в Меррит. Так что с историей отношений родителей, из которой Берри особенно хотелось услышать, почему же они уже тридцать лет живут врозь, придется пока подождать.

Додж рычал по дороге, возмущаясь дорожным движением Хьюстона. Кэролайн настояла на том, чтобы они остановились хотя бы выпить кофе в придорожном кафе быстрого обслуживания.

— Насколько я понимаю, разрешения покурить можно не спрашивать?