Своя сторона - Рекс

class="p1">— Сам долго ломал голову над этим парадоксом. — Задумчиво ответил я. — Считаю, причина в том, что им очень хочется настоящего Чуда.

— Что? — даже поперхнулась от неожиданности Гермиона. — Фомальгаут, ты серьезно? Чистокровным волшебникам МАЛО владеть магией? Им ещё какого-то чуда подавай?

— Понимаешь в чем дело: для них в проявлениях магии нет ничего необычного. Волшебство — обыденная деталь окружающего их привычного мира. Причем в отличие от нас с тобой знакомая с детства. Чему тут удивляться? Вот телеграф — это настоящее Чудо! А магия существовала всегда…

Потрясенная шатенка только молча покачала головой, не в силах понять душевные терзания чистокровных волшебников, с рождения попавших в сказку и ещё после этого недовольных своей судьбой!

— Кстати таких чистокровных не столь уж и много. Не стоит считать, что большинство волшебников можно поразить обычным фонариком. — Продолжил я объяснять девочке: — Отец говорит, что недооценивать магов глупо: их культура отличается от магловской, но она столь же полноценна и многогранна.

— Культура? Да какая у них может быть культура? — не поверила второкурсница. — Ты сам посуди: никакого искусства нет! Досуг и тот занять нечем!

— Это не так. У волшебников есть своя художественная литература, музыка, живопись, скульптура, архитектура, ювелирное искусство. А для развлечения в свободное время существуют магический цирк, взрывающиеся карты, волшебные шахматы, клыкастые фрисби, плюй-камни, гонки на мётлах и квиддич. Просто самих магов мало, поэтому все эти виды деятельности также развиты слабо. Того что магглы называют «массовой культурой» у магов действительно нет.

— Ладно. Допустим, все это есть. — Не стала спорить когтевранка. — Но ты на одежду их посмотри: все эти мантии, сюртуки, остроконечные шляпы, тюрбаны. Они же застряли в Средневековье!

— Твоя правда: одежда волшебников застыла во времени с 17 века, когда маги начали скрываться. — Я равнодушно пожал плечами. — Ностальгическую приверженность этой старомодной форме одежды можно рассматривать как способ зацепится за былые пути и прежние времена, вопрос культурной гордости. Вряд ли маги станут следовать в покрое одежды за магглами, поэтому и выглядят нелепо, наряжаясь по архаической моде, когда посещают маггловский мир.

— А почему маги используют для письма чернила, пергамент и перья? Тоже традиция?

— Разумеется я не специалист в данном вопросе. Но думаю дело не только в этом. Ведь многие книги в волшебном мире обладают собственной жизнью. Такие вряд ли можно напечатать на маггловской бумаге. Даже фотографии нужно обработать специальным составом, чтобы люди начали двигаться. И волшебные газеты печатают особые станки. Поэтому если ученики станут писать заклинания шариковыми ручками на обычной бумаге, ничего хорошего из этого не выйдет.

— Кстати, почему ты до сих пор не отдал дневник преподавателям? — внезапно спросила Гермиона. — Он не похож на обычный планировщик домашних заданий! А мистер Блэк приказал нам обо всем подозрительном немедленно сообщать школьному начальству!

Найдя в туалете Плаксы Миртл дневник Тома Реддла, я недолго пообщался с ним, а потом показал подруге. Конечно же, она сразу предложила отдать его профессорам. Но я боялся, что Сириус окажется прав: Дамблдор найдет способ вернуть дневник Джинни и тогда нападения на магглорожденных возобновятся, а мисс Грейнджер станет новой жертвой. Поэтому от такого шага нужно воздержаться, пока не придумал, как защитить девочку. Но вот объяснить ей свое бездействие, не раскрывая всех карт, оказалось очень сложной задачей.

— Не так все просто. Том Реддл обвиняет Хагрида. Передать дневник преподавателям — значит поддержать и обнародовать обвинение. Отец написал мне про настроения среди родителей учеников. Фадж испытывает давление со стороны общественного мнения. От него требуют наказать хоть кого-то за нападения. Получив только повод, он не станет разбираться, а просто арестует лесника и отправит в Азкабан. Ты уверена, что это он выпускал Чудовище из Тайной Комнаты?

— Не знаю. — Неуверенно протянула Гермиона. — Хагрид очень любит всяких опасных волшебных тварей. Достаточно вспомнить историю с дракончиком в прошлом году.

— Но ведь когда спросили об этом начистоту, он рассказал нам, что из школы его в свое время исключили за выращивание акромантула. — Резонно ответил я. — А к Тайной Комнате не имеет никакого отношения.

— Но ведь Хагрид мог и солгать нам! — Справедливо заметила когтевранка. — Неужели сказал бы правду, будь он действительно виноват?

— Наверное, нет. — Уклончиво ответил я, пожимая плечами. — Но нельзя исключать и возможность того, что мы не правы. Ведь ошибались же в прошлом году в отношении МакГонагалл. Тем более профессор Дамблдор верит в невиновность Хагрида, хотя ему известна та история. Думаешь, он изменит свое мнение о леснике, выслушав показания дневника?

— Вряд ли. — Ответила второкурсница. — Это всего лишь слова. Нужны более весомые доказательства.

— Вот именно. Поэтому было бы очень хорошо для начала добыть их и только потом передавать дневник профессорам. А для этого нам и нужна видеокамера. Ведь запись сразу покажет, кто именно открывает Тайную Комнату. Но пока, как видишь, ничего не получается.

На некоторое время между нами воцарилось тягостное молчание.

— Слушай, а зачем тебе вообще нужно приспосабливать видеокамеру к работе на магии? — задумчиво спросила самая умная ученица Хогвартса, наморщив лоб.

— А как же иначе она будет работать? — я недоуменно пожал плечами.

— Так ведь можно взять старую кинокамеру начала века с пружинным приводом. — Предложила девочка. — Те же часы отлично работают в Хогвартсе, несмотря на магию. Значит и она должна функционировать.

— Слушай, а ведь это идея! — я восхищенно посмотрел на неё. — И почему мне самому в голову не пришла такая мысль?

Шатенка смущенно покраснела от похвалы и поспешила охладить мой восторг:

— Мы ещё не знаем, что в результате получится. Поэтому не стоит радоваться раньше времени. Тем более при помощи механической кинокамеры можно получить только одно изображение без звукового сопровождения: так называемое «немое кино».

— Ничего страшного! — я беспечно махнул рукой. — Для нас главное выяснить личность Наследника Слизерина. А о чем он будет говорить со своим Чудовищем не так важно. Пусть с ними обоими потом разбираются преподаватели школы.

— А если он заявит, что просто случайно столкнулся с Чудовищем и остался жив? — задала законный вопрос Гермиона. — Лучше бы все же иметь звуковую запись того как Наследник отдает своему слуге приказ напасть на магглорожденного волшебника. Вот тогда он уже точно не отвертится!

— Так то оно конечно верно. — Я был вынужден признать её правоту. — Но что же тут сделаешь?

— Можно использовать фонограф. — Предложила подруга и, видя мое непонимание, пояснила: — Это такое устройство для записи звука без электричества. Я однажды читала о нем в книге по истории техники.

— Да ты просто гений! И что бы я без тебя делал? Сегодня же напишу