Кто суккуба? Я суккуба?! - Антонина Клименкова

— Ох! — срывалось с губ Клавдии.

— Ох-ох-ох-ох! — не отставали лепреконы, размахивая фонариками.

— Аа-АА!.. — протяжно взвизгнула напоследок Клава, доведенная Космическим Началом до края Вселенной.

— А! А-а! А-аа!.. — в разнобой заорали лепреконы и принялись обниматься друг с другом, словно услышали звон новогодних курантов. Садовые с домовыми, домовые с подвальными и чердачными — все кланы объединились под началом Богини.

Флавиан сел под деревом. Не удержался от смешка-хрюканья, когда под ликование мелкого народа обессилевшая, запыхавшаяся, но довольная Клава-Богиня «родила» сперва синее яйцо, а затем кокетливо «высидела» черное. Дальше лепреконы в ее присутствии не нуждались: всё их внимание переключилось на «обновленные» реликвии, влажные от «плодородных» соков. Они принялись их ритуально с песнями отмывать шампунями, поливать ароматическими маслами и полировать старыми зубными щетками, после чего собирались спеленать в носовые платочки и завязать атласными ленточками до следующего праздника. Клава с облегчением и с чувством исполненного долга покинула центр поляны, подхватив с травы платье.

— Как тебе представление? — весело спросила она. Подойдя, бросила платье на землю, чтобы сесть рядом с инкубом и не исколоть голую попу травинками.

Флавиан покосился на ее вздымающиеся груди, на колени, расставленные не по-девичьи вольно, чтобы высушить ветерком обильную влагу между ног. Но промолчал, пусть она сама напрашивалась на отповедь своей вызывающей позой и многозначительной хмельной ухмылочкой.

— Я и не знал, что у домовых есть собственный культ, — пожал плечами Флаф. Всё-таки не выдержал, снял куртку и накинул на плечи суккубе.

Клава кофту, хранящую его запах и тепло, тут же сбросила легким движением. Слишком ее распалила роль богини. Каменный фаллос пусть и был по-своему хорош, однако ее тело посчитало эту забаву лишь разминкой и ждало большего.

— Простудишься! — укоризненно покачал головой Флаф.

— Тогда согрей меня? — охотно развернулась к нему Клава всем телом.

Он замер.

Суккуба этим мгновением растерянности воспользовалась и обвила ногами его за пояс, обняла руками за плечи, прижалась грудью к груди, тесно и жарко. Даже кончики носов почти соприкоснулись.

— Согласен, тебе не повредит немного остыть, — сглотнув, произнес Флавиан, не отводя взгляда.

Клава молчала. К чему слова, разве непонятна ее просьба?

Но инкуб не шевелился. Сидел, хуже каменного истукана! Кажется, космический фаллос в ее руках недавно и то был отзывчивее. Недовольно стиснув зубы, Клавдия сама взялась за ширинку на его брюках:

— Чего жадничаешь? Ты ведь не кончал с Сиреной, я видела.

Он дернулся от имени русалки, будто она дала ему пощечину.

— А тебя разве не достаточно удовлетворил бармен? — парировал он.

— Скажи еще, что я должна быть сыта после секса с Космическим Началом и рождения Неба и Земли! — тихо рассмеялась она, уткнувшись носом ему в шею. Прошептала мечтательно: — Флаф, я ведь тоже девушка, не хуже, чем твои девять из десяти. Я тоже любви хочу, а не только секса. Вон, видел, как Стёпа на эту селёдку смотрел? Аж завидно!.. Что?

Пока она изливала душу, он резко поднялся и ее за плечи вздернул, поставил прямо. Наклонился перед ней, у Клавы мельком блеснула мысль, чего это он вздумал ей кланяться в пояс — ан нет!

— Ой! Ты чего вдруг? — изумилась она, в мгновение ока оказавшись закинутой на плечо попой кверху, головой вниз. — Флаф?

— Что? — невозмутимо спросил он, собравшись куда-то ушагать далеко с грузом в виде нее.

— Поставь меня, я тяжелая!

— Нормально, — сухо буркнул он.

Клава трепыхаться опасалась, как бы инкуба не опрокинуть. Он и так, кажется, пошатывается под ее весом.

— Флаф! Моё платье забыли! И твою куртку!

— Домовые нам принесут потом.

— Не принесут! Они уже все пьяные!

— Наплевать.

— Не наплевать! Хорошие вещи! — не желала угомониться Клава. — И вообще, куда ты меня несешь? Я же голая совсем! Тебе не стыдно светить моим задом на всю округу?

Уговорила всё-таки, инкуб развернулся и поставил ее на землю.

— Дурак совсем? А если пупок развяжется? — покрутила пальцем у виска Клава. И быстро оделась, нырнув в платье, а сверху и куртку накинула, присвоила.

Не ввязываясь в дискуссию, подождав, когда она будет готова, Флаф крепко взял ее за руку и повел за собой.

— А куда мы идем? — не унималась Клава. — Если далеко, то я босиком далеко не дойду…

Вот зря она опять! Когда с травянистых тропинок вышли к булыжной мостовой, Флавиан снова взвалил ее на плечо. Пришлось Клаве затаиться и по возможности держаться за него самой, чтобы не раскачиваться и не нарушать центра тяжести двойной шаткой фигуры.

К счастью, далеко добираться не понадобилось, Флаф обитал в квартирке на полпути от дома Пумы до центральной площади.

Когда он открыл перед Клавой дверь, та не удержалась:

— Какая пошлость! Прямо как в бульварных романчиках! — восхитилась она.

Флавиан насупился, прошел в прихожую и дальше, в спальню. Клава, пошаркав ногами о ковровый половичок перед дверью с изображением кошачьих лапок, поскакала следом.

— И многих твоих клиенток ты так встречаешь? — спросила она, внутренне замирая.

— Я не вожу клиенток к себе домой, — отрезал он, строго на нее сверкнув глазами. — И ты не моя клиентка.

Клава притихла. А рот сам собой растянулся в дурацкой счастливой улыбке. Еще никто на свете не приводил ее в тайное любовное гнездышко, где в тесной прихожей висит связка воздушных шариков в форме сердечек, в кухонном секторе на столе стоят зажженные и уже оплывшие воском свечи, а еще специально купленный кремовый торт в коробке, перевязанной бечевкой. Возле полутораместной старенькой софы, (застеленной недавно вытащенным из упаковки постельным бельем, так что остались характерные складки), в ведерке для мытья полов стоит охапка бордовых и розовых крупных цветов, похожих то ли на пионы, то ли на махровые розы.

Они оба в сомнении посмотрели на софу.

— И что? — робко спросила Клава.

Сосредоточенно нахмурившись, Флавиан сперва расстегнул свой браслет коммуникатора на запястье, снял с шеи медальон инкуба, положил всё на тумбочку. Затем проделал то же самое с Клавой, пробормотав:

— Это нам пока не понадобится, мы же не собираемся тянуть друг из друга энергию.

Потом снял с нее кофту и стянул через голову платье, оставив снова в неглиже. И Клава сразу немного застеснялась, прикрылась ладошками.

— Ложись, — велел он, кивнув на постель.