Кольцо Гекаты - Наталья Солнцева

– Ты еще долго?

– Мне надо найти свиток, – озабоченно ответила Фионика.

Лаэрт не стал больше ни о чем спрашивать, просто стоял и ждал.

– Вот он!

Фионика схватила буроватый лист папируса и подбежала к светильнику.

– Возьми его с собой и пошли отсюда, – предложил Лаэрт, которому не терпелось покинуть подземелье.

– Нельзя! Свиток должен остаться здесь…

Фионика жадно вчитывалась в едва видные символы, боясь упустить хоть одну деталь. Лаэрт торопил ее.

– Идем же! Я чувствую, что пора уходить. Инстинкт воина подсказывает мне!

Они смогли перевести дух, только когда выбрались из храма и скрылись в густой оливковой роще, спускавшейся к причалу. Там их ждала лодка Лаэрта.

– Куда плывем? – спросил заспанный кормчий.

– Домой! – ответила Фионика.

На море лежала яркая лунная дорожка. Черное небо смотрело на них глазами далеких созвездий. Лаэрту казалось, что у него под ногами горит земля. Вернее вода. Фионика сидела на деревянной скамье, похожая на статую богини, залитую лунным светом. Она глубоко погрузилась в свои думы, так глубоко, что не заметила, как лодка причалила к маленькой деревянной пристани. Лаэрт прикоснулся к ее плечу, гладкому и прохладному.

– Фио, пойдем…

– Да! – встрепенулась она. – Надо спешить! Сегодня полнолуние – надо успеть выполнить волю Гекаты!

Лаэрт неопределенно покачал головой. С Фионикой не соскучишься.

В доме горели светильники, царили суета и беспорядок, предшествующие длительному путешествию. Во внутреннем дворике был накрыт стол – вино, жареная рыба, фрукты и мед. Ели в молчании, под шелест сада и звон цикад. Фионика была занята своими мыслями; Лаэрт любовался ею, испытывая нарастающее желание.

Когда остатки трапезы были убраны, Фионика увлекла Лаэрта в свои покои и вынула из ниши богато украшенный ларец с сушеными травами. Перебирая их, она начала рассказ о великой волшебнице Медее, жрице Гекаты, и о трех вратах на пути к обладанию власти над всем сущим.

– Медея умела возвращать молодость с помощью Гекаты и властвовала над своими и чужими желаниями. Смотри! Вот эти травы, собранные в ночь полной луны, используются в обряде. Но это не все. У богини Гекаты есть и третий лик, его взгляд ведет сквозь третьи врата, открывающие путь в запредельное. Чтобы пройти эти врата, нужны трое посвященных в культ великой богини и кольцо Гекаты, которое хранится в ее тайном святилище.

– Тайны Богов – опасная штука, как и их дары, – поежился Лаэрт. – Они привлекательны, но могут погубить. Ты не боишься?

Фионика долго молчала.

– В жизни все равно нельзя избежать неприятностей, – наконец, сказала она. – Даже если сидеть и ничего не делать. Но есть гораздо более страшная вещь…

– Какая же?

– Не иметь цели, к которой стоит стремиться!

– Ты мудрая женщина, Фио, – вздохнул воин. – Таких, как ты, мало. До сих пор я не встречал ни одной, похожей на тебя.

Под утро Лаэрт уснул, и увидел во сне Фионику. В черных развевающихся одеждах она шла, едва касаясь земли. В ее руках невесть как оказался маленький черный барашек. Гетера склонилась над глубокой ямой и полоснула по шее животного острым кинжалом. Хлынула кровь… «Это жертва Гекате», – догадался во сне Лаэрт. Вдруг… содрогнулось все вокруг, и в зеленоватом сиянии луны появилась сама грозная трехликая богиня с дымящимися факелами в руках. Страшные чудовища и огнедышащие драконы окружали ее; лаяли и выли вокруг ужасные адские псы. Черная молния полыхнула в небе, расколола его надвое… искры посыпались блестящим дождем, окутали Фионику, скрыли ее от глаз Лаэрта. Ужасающий грохот потряс все вокруг. Жуть объяла воина – то ли от оглушительного громового раската, то ли от зловещего хохота Царицы Ночи…

– Что с тобой? – спросила Фионика, когда Лаэрт открыл глаза. – Ты кричал во сне.

– У меня плохое предчувствие.

Гетера склонилась над ним, провела рукой по его влажному лбу. Ее волосы и кожа излучали слабое, едва различимое золотистое сияние.

Лаэрту стало не по себе.

– Ты… изменилась… – прошептал он. – Я подумал, что вижу Медею… мысли путаются.

– Я получила его, – сказала Фионика. – Дар великой богини! Смотри…

Она окунула в широкий золотой кубок, наполненный какой-то густой жидкостью, сухую веточку и поднесла ее к лицу Лаэрта. Веточка медленно распускалась, покрываясь клейкой зеленью, мелкими желтоватыми цветками…

– Опять твои фокусы? – вздохнул воин. – Гетеры многому научились, чтобы заманивать в свои сети легковерных мужчин.

Фионика рассмеялась.

– Поднимайся! Гликера уже все собрала. Мы отправляемся в путь. Немедленно!

– Куда ты собираешься? – удивился Лаэрт, не сводя с нее глаз.

Сияние, исходящее от Фионики то вспыхивало, то угасало. Ему показалось, он бредит.

– Почему я? Разве ты не со мной?

Противится ее желанию Лаэрт не мог и не хотел – за Фионикой он последовал бы в любое самое опасное путешествие.

– Куда мы едем? – спросил он, когда они подкрепились козьим сыром и фруктами.

– В пустыню.

– Надеюсь, ты шутишь.

– Там есть город, укрывшийся между скал, – продолжала гетера, будто не слыша. – Его дворцы и храмы вырублены из розового песчаника, а вода поступает по трубам, зарытым в песках. Там и находится святилище Гекаты. Ты умеешь ездить на верблюде?

– Я-то да, – усмехнулся Лаэрт. – Представляю тебя на верблюде!

Он засмеялся, а Фионика рассердилась.

– Приготовь свое оружие, – бросила она. – Оно тебе пригодится. Выезжаем прямо сейчас.

Путешествие в затерянный город оказалось долгим и трудным. Никто не понимал, о чем идет речь, или просто не хотел показывать им дорогу. Лаэрт хмурился. По пути он нанял нескольких воинов, чтобы обороняться от разбойников. Их на дорогах было великое множество: чем дальше на восток, тем больше.

Ночами Лаэрт глаз не смыкал – караулил, чтобы не напали врасплох. Оказаться добычей злых людей не входило в его планы.

Гетера молча смотрела, как погонщики поднимают верблюдов, и как стелется несомый ветром песок.

Они шли караванным путем, и, наконец, добрались до цели. В храм, куда они стремились, чужестранцев не пускали, да и жители города обходили его стороной. Но… стоило Фионике поговорить с одним из жрецов, и ей разрешили посетить святилище. Лаэрту же пришлось остаться снаружи. Изнывая от жары и тревоги, он ждал гетеру у фонтана, выложенного фигурными плитками. От невыносимого зноя вода в бассейне фонтана почти вся высохла, а отверстие, из которого раньше брызгали веселые струйки, стало сухим и забилось песком и пылью.