НЗ. набор землянина - Оксана Демченко

«Системой» дрюккели корабля называли огромную сеть лабиринтов, пронизывающую кору планеты-корабля на много километров вглубь. Полного плана системы не знал ни один солдат. Высокие носители, и те имели доступ лишь к оговоренным для каждого зонам ответственности и маршрутам. Кое-где перемещение происходило лишь локальным портатором, вполне безопасным на малых дистанциях.

Тиль в прыжке поднялся к самому куполу зала и расплавил часть контрольных модулей, прицельно расстрелял механизмы ворот – и солдаты Огги не смогли получить быструю помощь из резерва, ожидавшего команды в тоннелях. Затем Тиль оставил на своем месте двойника-обманку и метнулся к высокому носителю, пользуясь сумятицей. В двойника старательно палили все солдаты охраны: это тоже просчитал Игль, заранее уточнивший уровень интеллекта здешних охранных рюклов… Как много раз в давнюю войну, дрюккели были сильнее, быстрее и имели несравнимо более высокую живучесть. Но их атипичность оставалась близка к нулю, что решало бой до начала – если враг предлагал нестандартный ход. Солдаты Огги ждали прорыва к поверхности. Но группа психов упрямо вгрызалась в недра корабля, оставляя за собой обвалы, огненные ловушки и разрушенные контрольные узлы.

Уильям мчался вслепую, лишенный привычного зрения стараниями того чертика, что сейчас сидел в его голове. Габнор не спотыкался и не сомневался. На плече тряпкой висел беспамятный Игль. Телепат, который не поскупился и поставил свою жизнь против большой войны… Автора второй ставки большой игры Уильям не знал, но подозревал, что искать говнюка надо в рядах многочисленного змеевника – империума. Голова Игля безвольно моталась, Уильям старался придерживать ее по возможности бережно. Но собственное сознание едва слушалось, оно было оглушено и слабело. Зато росла, пожирала мозг тьма, и была она жутче и чернее мрака лабиринтов корабля Огги. Внутренняя тьма – холодная, спокойная, всезнающая. Она одна понимала без ошибок и промедлений, куда надо свернуть. Число коридоров ветвления не имело значения. Направление, узость, внезапные преграды – тем более. Уильям Вэйн, оболочка, заполненная тьмой, нацелился и пер вперед. Осколок сознания Игля – азартный черт в голове габнора – жаждал пройти через систему безопасности и вгрызться в недра огромного чужого мира сколь угодно глубоко. Да хоть насквозь проткнуть! Это ведь не игра. Это последняя и вполне отчаянная попытка добиться права быть услышанным тем, кто не готов слушать людей и тем более тэев.

Коротко полыхнула боль в затылке – и группа стала неполной. Имя того, кто еще жил и прикрывал тыл, Уильям не знал. Но мысленно простился, кивнул, подтверждая свое высочайшее почтение к тому, как умеют воевать солдаты рюкла Оберег.

Пол под ногами делался все более странным. Он отчетливо шевелился, вздрагивал, прогибался и пружинил. Каменная шкура планеты осталась выше, группа вошла в иной слой, который нельзя назвать иначе, чем живым. Здесь сразу стало много хуже. Тьма в Уильяме и черт, центр её, теперь управляли движением каждого в группе. Не осталось надежных коридоров, прочных стен и твердых поверхностей. Залы в единый миг схлопывались, коридоры выращивали лес лезвий, полы затягивали в болото огня, стены оказывались нашпигованы оружием ужасающей убойной силы.

Юфф ощутил, что человеку стало чуть тяжелее нести своего соплеменника, сунулся было помочь – и сошел с выверенного для него маршрута на ширину ладони… Еще долго Уильям слышал позади грохот, еще долго под ногами чудилась удаляющаяся дрожь взрывов. А безжалостный личный черт гнал вперед, наплевав на мнение габнора о том, можно ли бросать своих на верную смерть.

Третьим срезался незнакомый обережник. Это было на выходе из живого слоя, солдат принял приказ Тиля, коротко качнул головой и рванулся в неведомое, вставшее на пути подобием стеклянного озера. Жидкая агрессивная среда не находила способа уничтожить нарушителя, он уходил все глубже, и Хум приготовился нырнуть следом, когда нечто слоистое возникло из водоворота – и стерло солдата из жизни, смахнуло, как пылинку. Тиль некоторое время оставался неподвижен, затем проскрипел несколько звуков, понятных его последнему живому бойцу – и костюмам людей. Хум настроил должное, нырнул и пошел отвесно вниз, точно по курсу, невесть с чего известному Уильяму в качестве безопасного – и приведшему одного из членов группы к смерти. Габнор сжал зубы и прыгнул вторым, продолжая буксировать Игля. Тиль ушел в стеклянное озеро замыкающим, чуть задержавшись. Грохот и дрожь скоро догнали группу: наспех изготовленная ловушка сработала.

Жидкость была подобна маслу и для Уильяма она оказалась худшим из этапов спуска. Тьма утратила часть своего всезнания, поскольку изменчивость среды делала угрозы исключительно непредсказуемыми и внезапными. Но группа вырвалась в воздух без новых потерь. Уильям ощутил полет, свет полоснул по закрытым щитком глазам – и черт в голове прекратил подхихикивать, крышка его коробки плавно закрылась… Падая, габнор уже вполне сознательно контролировал тело. Спину сводило от холода, угроза была повсюду и казалась так равномерна и непреодолима, что уклонение не имело смысла.

Тело распласталось по поверхности. Упруго хрустнули ребра – и выдержали. Костюм поднапрягся и помог обрести свободу дыхания. Непрозрачная маска сползла с лицевого защитного слоя костюма. Моргая и щурясь, Уильям осторожно ощупал поверхность и начал собирать разбитое, переутомленное тело в сидячее положение. Рядом мычал и всхлипывал Игль, несомненно, он был на грани срыва! Подобного состояния у друга Уильям ни разу не замечал. Обернулся, поймал под локоть, постарался вглядеться в лицо, чтобы оценить хоть осмысленность взора.

Рядом полыхнуло, звучно и коротко лопнуло – и группа пополнила список скорбных потерь. Уильям оскалился, стер с лица темную кровь, счистил с ладони обгорелые ошметки. Встал, опираясь на подставленную лапу Тиля. И осознал, что сейчас те, кто ждал врага у последнего рубежа, целятся в командира обережников, который стоит и закрывает собой настоящую мишень – Игля. Как прежде его закрывал Хум…

– Габнор Уильям Вэйн, – громко и быстро сказал Уильям, делая шаг влево и рывком поднимая на уровень глаз раскрытую ладонь. Встроенная сфера идентификации сделалась велика и заплясала оттенками света, бросая в сознание чужих солдат универсальные, похожие на удар хлыста по мозгу, параграфы закона о нейтральных служащих. – Я заявляю о прямой немотивированной агрессии. Я не намерен применять оружие. Я пришел, чтобы отдать подарок и не подвергнуть риску его нового обладателя. Фиксирую факт агрессии. Фиксирую…

– Мы готовы допустить за этим существом право жить еще сто щелчков. Мы желаем получить ответы.

Уильям шагнул вперед и сразу вправо, чтобы стать первым щитом и закрыть сразу Игля и Тиля. Спина более не мерзла. Значит, тот высокий носитель, что стоит за двумя рядами солдат Огги, говорит вынужденные, обязательные речи – и не угрожает никому по-настоящему. Хитрюга Игль очнулся. Ста щелчков этому пройдохе хватит даже на то, чтобы продать умирающему от жажды бедуину горсть горячего песка. И выслушать благодарность…

– Снимите вооружение. Все, полностью, – спокойно велел тот же носитель.

Тиль за спиной первым завозился, щелкая замками на упряжи. Уильям дождался, пока то же сделает Игль и третьим начал исполнять приказ. Он стаскивал сбрую бойца и во все глаза любопытствовал, кое-как удерживаясь, чтобы не раскрыть рот и не ахать.