"Выход" - Александр Александрович Яйков

над моей раной, я осмотрелся по сторонам… и ожидаемо наткнулся взглядом на стоящего рядом и грозно смотрящего на меня Амихаша.

— Ты же не хотел сражаться с этой мелочью и обещал дать возможность лучникам стать сильнее! Что успело измениться за эту осень?!

— Случилось многое, поэтому я передумал. Узнал от главного жреца творцов, что вражеский старшина уже добрался до сотни боевого владения. И если я не успею сравняться с ним в рангах… Он даже в одиночку сможет убить нас всех. Поэтому уже плевать на этих криворуких лучников. Пришло время для увеличения личной… Поэтому прекращай думать о других и тоже спускайся вниз, если еще хочешь спасти людей. Я только что в лесу попал в подготовленную засаду из больших монстров. И это значит что большая часть вражеского воинства уже давно бродит поблизости и наблюдает за нами. Так что давай, присоединяйся ко мне в этой погоне за рангами. Думаю врагов тут хватит и на двоих.

Немолодой мужик даже вспотел от натуги, заращивая магией мое нутро и пока мы с Амихашем еще немного рычали друг на друга, словно два соседских пса, он практически закончил свою работу. Кожа и некоторые мышцы еще продолжали зарастать когда я остановил умаявшегося целителя и заверил его в том, что дальше все само закроется. Он хотел мне что-то возразить, но я отмахнулся от его слов и развернулся к Амихашу. Упрямство этого бывалого воина мне уже надоело, поэтому, вновь изменив свое мнение в угоду своей жадности, сказал что думаю ему прямо в лицо.

— Прости уж за прямоту, но… Теперь, средь нас двоих, уже ты стал бесполезным слабаком. Поэтому лучше не мешайся у меня под ногами и займись защитой города и людей. Ну а я пойду и дальше искать свою смерть и сильных врагов — он явно хотел высказать мне что-то в ответ и даже набрал воздуха в грудь, раздувшись будто злой индюк…, но так ничего и не сказал, так как было уже некому. Я опять протолкался к краю стены и ухватившись за канат, сразу прыгнул вниз. Прямо в пытающееся лезть друг по другу, омерзительное месиво из тварей.

Глава 29

Два дня практически беспрерывных сражений. Я бился, изредка получал раны и лез на стену к целителям, а потом сразу возвращался обратно, сталкиваясь с все новыми и новыми волнами тварей. Деоны явно не жалели подарок творцов и надеялись измотать людей безостановочно накатывающим на стены чудовищным валом, только вот пока им удалось лишь измотать меня и наверняка натерших мозоли на пальцах лучников. Еще изредка наши боевые маги кидали какие-то ледяные глыбы и огненные шары в особо густые скопления чудовищ или разрушая собирающуюся гору из тел, мешая им забираться на стену, но это все было малыми каплями в огромном озере врагов. Тварей было так много, что уже к середине первого дня я отказался от своей жадности и был только рад такой небольшой помощи.

Один раз вниз даже спустился Амихаш, но он не смог долго выдерживать этот постоянный напор, поэтому уже скоро мне пришлось помочь ему отступить и прикрывать от метателей, пока старшина воинов забирался наверх. Благо, большие чудовища очень редко выходили из леса, а управляющие ими разумные не догадались кинуть их в атаку пока я был отвлечен на помощь отступающему бойцу. Сам же, попав в первую засаду, теперь даже и не думал лезть к далеким деревьям, понимая что за ними точно кроется много всего опасного. Один раз тройка Деонов в сопровождении десятка больших тварей попыталась отрезать меня от города, но на открытом пространстве получилось довольно легко от них отбиться и, убив больше половины врагов, погнать их обратно, в спасительное укрытие леса.

Но это было вчера. А сегодня… я перестал радоваться не только помощи со стен, но даже новым рангам. Не имея времени чтобы посмотреть свои характеристики, я и без этого знал что получил их очень много. Так много, что какая-то из них точно перешагнула через очередной, равный десяти, порог. При чем точно не один раз, так как появившаяся еще утром боль в мышцах становилась все сильнее и сильнее, оказываясь порой просто невыносимой и крайне отвлекающей. Из-за чего я едва не лишился головы, когда враги вновь попытались избавиться от неприятной преграды в моем лице. Эти рогатые выродки с луками прихватили с собой целый десяток метателей и бросая с разных сторон костяные слеги, попытались загнать меня на двух, когда-то успевших спрятаться хлыстов. И у них это вполне получилось. Я убил одного воина и трех монстров, а потом сдвоенная атака оторвала мне правую руку. После чего, взяв топор в левую, а потерянную конечность в зубы, пришлось вырываться из этой засады и, уворачиваясь от копей пока лучники вытягивали канат, обращаться за помощью к, кажется работающим только на меня, целителям.

Тогда мне нужно было остаться наверху и дать себе немного отдыха, но я, дождавшись окончания лечения, упрямо бросился обратно, желая отомстить наглым тварям. Правда практически сразу пожалел об этом, когда все тело опять скрутило болью, которая была сильнее той, что испытал при грубом расставании с рукой. Она была настолько внезапной и сильной, что я даже споткнулся на ровном месте и случайно задавил кинувшуюся ко мне гончую. Почувствовав слабину, но понимая что не смогут меня хоть как-то ранить, монстры воспользовались моментом слабости и принялись просто наваливаться сверху, видимо надеясь раздавить меня или хотя бы удержать на одном месте до прихода хозяев. Им хватило и пары ударов сердца чтобы создать кучу из сотни живых тел, с каждым новым мгновением, кажется, добавляя еще столько же. Мне конечно такая их прыть не понравилась, поэтому, понимая что тянуть нельзя, первым делом поджал под себя ноги, а затем, усиливая себя до опасного предела, попытался распрямиться. Получилось плохо, но часть лежащей на мне горы точно осыпалась и я, прикрывая лицо от пытающихся добраться до глаз лап, начал вставать небольшими рывками. Ну а поднявшись наконец-то на ноги, встряхнулся словно мокрая псина, расталкивая и раскидывая свободной рукой все это месиво из монстров. А когда вновь увидел закатное небо… Просто прикрыл голову широким лезвием топора, защищая ее от атаки большого жнеца. Он ударил своей косой так сильно, что я сам себе сломал нос и порезал грудь, но после этого, скрипя зубами от боли во всем теле, окончательно вырвался из живого вала и, подпрыгнув,