Белая весна - Галина Гончарова

Просто – единственная.

Россия, Анна

– Ванечка, ты чего?!

Подруга (однодневка, но вполне приятная на ощупь) потеребила Ваню за рукав. Но парень так уставился на происходящее на улице, что даже не заметил ее усилий. Тряхнул рукой, словно муху сбрасывал, и вякнул что-то неразборчивое:

– А… да…

Иван Игоревич не отрываясь смотрел на мужчину, который помогал женщине выйти из машины.

Да, это были Борис и Анна.

Ваня как раз к Борису и приехал. Поговорить насчет Лизы.

Ну, честно-то говоря, Лиза ему была нужна здесь, в городе. Самому Ване. С сестрой у них было взаимопонимание настолько, насколько это возможно.

Ваня прикрывал Лизины похождения, Лиза – Ванины. Они делились друг с другом деньгами, понимая, что сегодня отец благоволит одному, а завтра второму, они неплохо понимали друг друга, и это неудивительно. Цель-то у них была одна и та же.

Прожить долго, приятно и со всеми возможными удовольствиями. Это ж понятно!

В удовольствия входили секс, алкоголь, а у Вани с некоторых пор еще и наркотики. Лизе пока хватало натуральных ощущений, иногда приправленных травкой или дорожкой, а вот Ваня уже предпочитал что потяжелее. Кокаин ему казался слишком слабым.

Но он – не наркоман!

Он просто для удовольствия, а сам может соскочить в любой момент! Просто пока не хочет… ну, может, через полгодика или годик…

Отец деньги для чего зарабатывает? Правильно, чтобы дети их тратили! Вот они и тратили…

Были и минусы. Выйти замуж – жениться им рано или поздно пришлось бы. Лизе, понятно, раньше. Но у девушек меньше времени в запасе, чем у мужчин. Им надо быстрее жизнь устраивать.

Борис Савойский устраивал и Ивана, и Лизу.

В меру лопушастый, чтобы не замечать некоторых шалостей супруги, достаточно щедрый и очень, очень занятый на работе.

Что еще надо? Ивану ничего, а вот Лизе… темперамент у девушки был неуемный, и секс ей требовался.

Много, часто, изобретательно. И в разных, скажем так, сочетаниях. Борис ее попросту не удовлетворял. Хотя Лизу и рота солдат не удовлетворила бы. Разве что на денек-другой.

Если бы это вовремя заметили и отволокли девушку на консультацию к сексопатологу, все еще можно было бы исправить. Не заметили.

И Лиза постепенно срывалась «с нарезки».

А сейчас… сейчас отец отправил ее в пансионат в Англии. Или, простыми словами, в тюрьму.

Да, есть там и такие заведения.

Будешь жить, соблюдать режим, а за ограду не выйдешь. Если тот, кто платит, не позволит.

Положа руку на сердце, Лизе это было даже полезно. Медики в таких заведениях зря хлеб не едят, и с ее проблемой тоже справятся. Но Ване-то это объяснить было невозможно!

С его точки зрения, все выглядело намного проще.

Не больная от безнаказанности и вседозволенности девица, которой наконец-то выписали необходимое, хоть и горькое лекарство.

А любимая сестренка, которую заперли в тюрьме.

Из-за Бориса.

Хотя факт измены отрицать было сложно, но тут опять же виноват Савойский. Первое – он сестру не удовлетворял. Второе – сам толкнул ее этим на измены. Третье – вместо того чтобы пить виагру, принялся ловить невесту. Это вообще куда годится?

Так делать решительно нельзя!

Ваня и отправился пообщаться с Савойским.

Если они вместе поговорят с отцом, тот отменит наказание для Лизы. Чего тут непонятного?

Зачем это надо Борису, Ваня даже не задумывался. Надо же сестру выручать?

Надо!

Но вот именно сейчас, глядя на то, как Борис осторожно, нежно даже помогает Анне выбираться из машины, Ваня понял, что неспроста Савойский от Лизы отделался.

Ой, неспроста.

И вот с этой бабой у него все серьезно…

Кажется, она воспиталка его дочери… вот стерва!

А Лизка страдает…

Ну, погоди у меня, зараза! Я с тобой еще разберусь.

Русина, генерал Логинов

Логинов точно знал, что на войне надо вредить противнику.

А потому…

По пути его следования не оставалось ни одного целого телеграфного столба. Что свалили, что сломали, что подожгли. Провода они заботливо срезали и сматывали с собой. Столбы не унесешь, а провод пригодится.

Мосты в обязательном порядке поджигались, разрушались или вообще взрывались. Ибо нечего тут! Логинов собирался максимально затруднять работу своим преследователям. Будь его воля, он бы и дорогу вскопал на метр в глубину. Да вот некогда и нечем.

Несколько раз их таки догоняла кавалерия освобожденцев.

Когда это случилось первый раз, Логинов подумал, что их серьезно атакуют. Потом понял, что ошибся…

Какая там кавалерия? Тьфу, слезы горькие…

Так, комариные укусы, мелкие отрядики человек по двадцать-тридцать, и те – соплячье… налетят, постреляют издали…

В чем-то они были даже полезны! А нечего тут расслабляться!

Его люди и не расслаблялись. Впереди Волчий, а потом и Архарск. Волчий… нельзя сказать, что этот город был важен или особенно нужен имперцам. Но все равно ведь по дороге?

Значит, надо воспользоваться. А Волчьим он был назван потому, что в окрестных лесах водились волки. Много, в иную зиму их сотнями отстреливали…

Логинов планомерно двигался к городу.

Он понимал, что освобожденцы это видят, понимал, что они мечтают его остановить… ну и пусть! Сколько у них людей в Волчьем? Тысяч пятнадцать, по данным разведки?

Много, конечно. Но если там тоже крестьяне, как в том эшелоне…

К Волчьему он подошел на шестой день пути.

Подумал. И выслал парламентеров.

Все просто. Кто сдастся, того отпускаем домой.

Кто сопротивляется – повесим.

Если есть те, кого силой загнали в армию к освобожденцам, бросайте оружие и ложитесь прямо на поле боя, вас не тронут.

Будете стрелять – убьем. Это война.

Освобожденцы в Волчьем оказались хлипкими. Куда им было до Счастливого! Тот приказал казнить посланца.

Эти… эти выслушали – и сдались.

Логинов въехал в город без единого выстрела. Так, пара дурачков попробовала что-то сделать, но их порубили быстрее, чем выяснили, что им нужно. Болваны!

Потом началась работа.

Логинову требовалось: первое – допросить тех, кто занимал у освобожденцев важные посты, узнать, что можно, про их планы, расстановку войск, вооружение, командиров… про все!