Честь, слава, империя. Труды, артикулы, переписка, мемуары - Петр I

В прочем имеют младые девы и младые жены всегда в благочинии обучаться и, где ни будучи, везде, хотя на постеле в дом, на торжище, на улице, в церкви, или в беседе, или в бане, колико можно, подражать постоянству; яко о сем Апостол Павел напоминает к Римлянам во 12 главе: подражайте постоянству пред кииждом [каждым]: а, против того, должны всяких побуждений к злочинству и всякой злой прелести бегать: яко злых бесед, нечистого обычая и поступков, скверных слов, легкомысленных и прелестных одежд, блудных письм, блудных песней, скверных баснеи, сказок, песней, историй, загадок, глупых пословиц и ругательных забав и издевок; ибо сие есть мерзость пред Богом.

11. Зде приступим по чину к добродетели приветливости, ей же и другие подобные добродетели касаются; а именно: кротость, терпение, приятство и снисхождение; услужливость с благочестными, доброе иметь содружество, никого нарочно или с умыслу не изобижать; ко всякому быть услужливу, ближнего сожалеть, терпеть, ласкову и единодушну быть, а не себя представлять весьма, и паче[174] других непорочна в повседневной беседе приятливо и тихо обходитися. С чуждым говорить учтиво, отвечать ласково, других охотно слушать и всякое доброжелательство показывать в поступках, словах и делах, которые добродетели выше всех мер украшают девицу.

12. По сей добродетели следует милосердие, что человек милосердует о нищем и со благонравием сожаление и терпение имеет, дабы и ему взаимно помощи рука следовать могла.

13. Третия надесять добродетель, пристойная девицам, есть стыдливость: когда человек злой славы, и бесчестия боится, и явного греха бегает, и опасаяся гнева Божия, и злой совести, также и честных людей, которые иногда о иных, как кто живет: худо или добро, рассуждать могут. Все свои желания и похоти усмиряет, дабы в словах и в делах так себя явить, что оный с натурою правым умом и с обычаем других людей согласен, что и всякой похвалит.

14. Четвертая надесять девственная добродетель есть чистота телесная, в которой девица, умываясь, в честной одежде и пристойном убранстве чисто себя содержать имеет; таким образом, чтоб, с одной стороны, гордости, а с другой – скверной не было поступки, ежели токмо кто право о том рассуждать будет.

15. Зде же ныне последует воздержание и трезвость, когда человек в естве и питии желание свое и хотение тако умеренно укрощает, что, с одной стороны, не может в молитве своей и в повседневном труде помешан быть от отягчения телесного, а с другой стороны – здравия своего и спокойства повседневным истощанием и голодом помешать и разрушить.

16. Шестая надесять добродетель есть девственное целомудрие, когда человек без всякого пороку, или с другими смешения и без прелести плотские наружно и внутренно душою и телом, чисто себя вне супружества содержит, и сия добродетель зело удобно равняется и уподоблена, о котором всем и каждому известно.

17. Седьмая надесять добродетель есть бережливость и довольство, когда человек в настоящем времени тем, что ему Бог определил, довольствуется; помогает убогим, и ближнего носит тяготу, и свое имение, которое он от Бога честно получил, осторожно и бережно хранит. И из оного столько расточает, како потребность позовет.

18. Осьмая надесять добродетель девическая есть благотворение, благодеяние и щедрота, когда человек из собственного своего нищим уделяет и оным служит из природной [или натуральной] должности, когда где потребно явится, так, чтоб в том не было скупости или проторжливости имению.

19. Девятая надесять добродетель девическая имеет быть правосердие, верность и правда, когда человек мнение сердца своего истинно, праведно, ясно и чисто открывает, и объявляет, и слова и дела других людей соблаговоляет: а что сумнительно говорено или сделано бывает, к лучшему толкует и изъясняет; а без крайней и важной причины о мысли и намерении другого, ради подозрения во зло, не рассуждает; и когда кому добра желает, то имеет быть из прямого доброго сердца, а не лицемерно, должно о благополучии и счастии другого от сердца срадоватися и веселитися.

20. Ныне приступим к двадесятой и последней добродетели девической, а именно к молчаливости. Природа устроила нам токмо один рот, или уста, а уши даны два; тем показуя, что охотнее надлежит слушать, нежели говорить, сему и древние детей своих обучали; когда придет в чуждый дом, то буди слеп, глух и нем, которое тебе может в молчаливость причтено быть.

Девическое целомудрие

Потупляет стыдливая девица очи свои, яко Ревекка, когда узре еще издалеча Иакова грядуща, яко Книги первыя Моисея глава 24 пишет, что оная закры тогда лице свое: и каждая стыдливая девица закрывает окна сердца своего; ибо сердце всегда прелестно очам последует; того ради блюди, дабы девический стыд пристойную красоту, очи в землю потупляя, являл; так же и ты, когда на тебя человек взирает покрасневся, очи свои не возвышай, но зрак свой в землю ниспущай.

Украснение девиц, и младых невест также, и замужних, есть достохвальная фарба, или цвет, и о сем Диоген пишет, что украснение есть признак к благочестию.

И Назианзин[175] увещает, что един токмо цвет в девицах приятен, то есть краснение, которое от стыдливости происходит.

В других странах, когда невеста в день замужества своего имеет идти в церковь, предуготовляют, и при ней девицам обретающимся с сахаром и корицею вареное вино, доброй винной суп, потчуют их, дабы кушали; увещевая: что оттого могут быть изрядно красны, когда пойдут в церковь; но ежели невеста от себя сама не может быть со стыду красна, то винной суп недолго может краску в лице содержать, а кроме того, говорится принужденная любовь и притворная краска недолго постоят.

Рассуждается в человеке от стыда в лице бываемая краска за добрый признак, того ради и Терентий повествует: кто от стыда покраснеет, тот нужды не имеет; иные ж безумные побледнеют, которое, однако, не всегда зло бывает, но краснота есть приятнее и похвальнее.

Стыдливая [зазорная] девица не токмо в лице краснеет, но и стыдливые имеет уши; устрашится, когда что бесстудное [бесстыдное] слово услышит, яко легкомысленные, неискусные издевки и скверные песни, сущая девица потупит лице свое, яко бы она того не разумеет, или, восстав, отходит далее; а которая смеется и к тому спомогает, такая не лучше иных.

Григорий Назианзин, советуя нам, вопиет: от скверных слов и соблазных песней заключи уши твоя воском, употребляй оныя всегда к честным, и похвальным делам, и вещам; кто стыдлив, оный отнюдь не говорит скверного слова, честный стыд возбраняет бесчестные слова, которые не токмо благочинны девицам, но и благочинным мужчинам досадуют, когда кто сквернословит пред женскими персонами и младыми людьми.