Охотник на кроликов - Ларс Кеплер

Йона остановился и проверил оружие; ветер раздувал его одежду.

Дом был заколочен, как перед ураганом. Засовы на двери задвинуты, окна забраны ставнями снаружи.

Йона с капитаном спустились к зданию. Сточные желобки заросли травой, вишневые кусты дрожали под порывами ветра.

Возле фундамента лежали оранжевые буи и плавучие якоря. На заднем дворе стояла старая конструкция, похожая на футбольные ворота с ржавыми крючками вдоль штанги.

– Здесь никого, – сказал Джек.

– Посмотрим, – тихо ответил Йона.

Он подумал – не исключено, что Оскар и его подружка приплыли сюда на собственном судне и зашли в лодочный сарай, как в гараж.

Может быть, вход с воды – единственный не забитый досками вход.

Йона, с трудом ступая по скользким камням, прошел возле лодочного сарая, прижался лицом к низшим доскам стены и попытался заглянуть в щель.

В сарае медленно колыхалась вода. Отражение неба покачивалось между посеревших дощатых стен.

– Лодок там нет, – констатировал Йона и зашагал назад.

Он прошел мимо поленницы березовых дров, топор был воткнут глубоко в колоду, по земле вокруг разбросаны крупные щепки.

Йона остановился возле подобия мастерской с деревянными щепками. В щелях набились опилки. Йона жестом показал Джеку остановиться, осторожно приблизился к постройке, открыл дверь и вошел.

Инструменты были аккуратно развешаны по стенам, на полу стоял строгальный верстак с ножовкой, рядом – пильные козлы, поставленные друг на друга.

– Думаю, они здесь. – Йона снял со стены ломик.

– Где?

– В доме.

– Непохоже.

– Он заколотил двери и окна совсем недавно.

– Почему вы так думаете?

– Потому что в последние два дня ветер дул западный… Оскар пилил засовы здесь и носил их к дому… большую часть опилок унесло ветром, но те, что лежали с подветренной для западного ветра стороны, остались, вот они, в щелях.

– Да, верно. Если бы ветер поменялся, опилок бы тут не осталось… но все входы и выходы забиты снаружи. Невозможно сделать это изнутри, если тебе не помогают снаружи.

Они вернулись в дому, снова присмотрелись. Несколько опилок застряло в паутине под заколоченным окном. Йона потянул доски, перешел к другому окну, обогнул угол дома, остановился перед дверью кухни и увидел, что она открывается внутрь.

Заколачивать ее досками снаружи не имело смысла.

Йона взялся за ручку, нажал.

Дверь явно была заколочена изнутри.

Оскар и Каролина заколотили дом снаружи, чтобы казалось, что он необитаем, а потом втиснулись в дом и укрепили дверь изнутри.

Четырехдюймовые гвозди взвизгнули, когда Йона оторвал доски на входной двери. Прижав тяжелое острие ломика к замку, он надавил. Косяк затрещал, посыпались щепки, и запорная планка отстала целиком.

Йона толкнул дверь и заглянул в темный тамбур. Все входы, кроме кухонной двери, были заколочены снаружи.

– Полиция! – громко крикнул он. – Мы заходим в дом!

Его слова унесло в темноту и тишину. Порыв ветра прошелся по крыше, флюгер со скрипом завертелся.

Джек задышал быстрее, прошептал что-то; взгляд сделался напряженным. Йона вытащил пистолет и тихо вошел. На полу лежала маленькая кукла со странно вывернутыми ногами. Кто-то разрисовал ей лицо чернильной ручкой.

Над галошницей с резиновыми сапогами и деревянными башмаками висели на крючках дождевики и старые стеганые куртки.

Йона открыл щиток возле входной двери, увидел, что электричество отключено.

– Здесь никого нет, – снова прошептал Джек.

Они вошли в комнату с телевизором и облезлым кожаным диваном. В стоячем воздухе висел запах сухого дерева и пыли. В черном стекле телеэкрана отражались задернутые шторы и доски, прибитые крест-накрест, закрывающие оконные стекла.

– Полиция! – снова крикнул Йона. – Оскар, нам надо поговорить с вами!

Он открыл дверь и вошел в спальню с застеленной двухэтажной кроватью. Широкие доски пола поскрипывали под его тяжестью. К стене был прислонена москитная сетка, по полу протянулся шнур напольной лампы. На нижней кровати лежал подъеденный сыростью детский рисунок: веселая девочка со скелетом в руках.

Джек вошел в другую спальню, услышал, как что-то скрежетнуло – и затихло. Света здесь почти не было. Глухие шторы задернуты, края сколоты тремя булавками.

Что-то лежало на двойной кровати, покрывало стянуто, на подушке виднелись пятна засохшей крови. Синий пластиковый мешок из “Икеи” набит одеждой и обувью.

Джек открыл гардероб, качнувшийся на неровном полу. На полках оказались лишь пара выцветших футболок и голубое бикини.

Что-то скрипнуло у него за спиной и сбоку; Джек обернулся, пытаясь вытащить пистолет из кобуры.

Он отступил в сторону, но никого не увидел в темном углу возле кровати. Дрожащими руками он поднял пистолет, осторожно приблизился; под кроватью ему померещилось нечто размером с детскую голову.

Снова что-то скрежетнуло, и он понял, что звук идет с потолка – должно быть, чайка оскользнулась на черепице.

Джек двинулся к темному углу, нагнулся, отчего косичка съехала на плечо, и увидел под кроватью всего лишь надувной мяч с изображением желтого покемона.

Йона заглянул в ванную с голубым ковриком на полу: газовый сжигающий туалет, раковина и душевая кабина с закрытой дверью. На стиральной машине стоял поврежденный сыростью пакет со средством для стирки и корзинка с прищепками. Йона шагнул вперед и открыл дверь с потеками извести. В душевой оказались только швабра с красной ручкой и ведро.

Выйдя из ванной, Йона столкнулся с Джеком. Последней неосмотренной комнате в доме оставалась кухня.

Они переглянулись, кивнули.

Джек протянул руку, нажал на ручку закрытой двери, толкнул дверь и сделал шаг назад, когда Йона шагнул вперед с пистолетом наизготовку.

На кухне никого не было.

Йона быстро обошел большой обеденный стол с четырьмя барными стульями, навел пистолет на холодильник, опустил дуло.

Окна были закрыты изнутри картонками, но в слабом свете с неба, который все же проникал внутрь, виднелись на столе рядом с мойкой ряды консервных банок.

Йона прошел по заскрипевшему полу, остановился перед кухонной дверью.

Дверь была заколочена изнутри.

Так вот куда они забрались.

Прямо впереди была раздвижная деревянная дверь, ведущая в пристроенный к дому лодочный сарай. Дверь казалась огромным окном, от пола до потолка.