Мила Рудик и тайна шестого адепта - Алека Вольских

Мила заметила, как на пороге возникли двое молодых ребят. Судя по внешнему сходству, они были старшими сыновьями чернобородого мужчины. Один из них бросился на помощь отцу, но, не успел он сделать и двух шагов, как со стоном уже корчился на полу, словно кто-то невидимый ударил его в живот.

Раздался лязг металла, и в воздух взметнулась отлетевшая от печи большая кочерга. В черных глазах мужчины впервые промелькнул испуг.

— УМРИ! УМРИ! УМРИ-И-И!!! — бешено сверкая глазами, крикнул ему второй близнец, и тотчас толстый железный прут полетел прямо в его отца.

Раздался крик «Лукой, не надо!», и снова все исчезло в водовороте смутных образов: потоки красной жижи, страшные глаза в темноте, огонь. Нечеловеческий вопль пронзил все существо Милы, и наплыв странных видений рассеялся, открыв ее глазам новую картину.

В темном погребе откуда-то сверху пробивались тонкие полоски света. Из угла доносилось чье-то слабое дыхание. Присмотревшись, Мила поняла, что видит перед собой близнецов. Они тесно жались друг к другу, стуча зубами то ли от холода, то ли от страха, и невозможно было понять, кто из них двоих отчаянно цепляется за другого. Казалось, что это единое существо, сплетенное из двух худых детских тел.

Вдруг послышался скрип половиц и лязгнул металл. Откинулась крышка люка, и вверху возник квадрат света. Вниз по лестнице спустились двое старших сыновей хозяина дома. В руках у обоих были вилы, которые они тотчас наставили на сжавшихся в углу погреба детей. Один из близнецов повернул лицо и глянул на старших братьев полным ярости взглядом.

— Не дури, — сказал ему старший. — Надумаете колдовать — обоих вилами проткну. Отец наказал вас привести. Вылезайте из погреба.

— Лукой, не надо, — шепотом попросил тот из близнецов, который до сих пор не поднял глаз. — Давай сделаем, как они велят.

Близнецы первыми стали подниматься вверх по лестнице, а за ними — их старшие братья.

Мила смотрела им вслед, когда ее глаза вдруг накрыло беспросветной тьмой, а в следующий миг ее выбросило прямо на пол комнаты скального замка.

Первые несколько мгновений она сидела, не шевелясь, и удивленно смотрела на каменную стену. Потом, словно очнувшись, встала на ноги. Рядом кто-то охнул. Резко обернувшись, Мила увидела поднимающегося с колен Вирта. Он придерживал себя одной рукой под локоть, словно больно ударился. Похоже, только что он побывал там же, где и Мила.

— Что это было, Вирт? — спросила ошеломленная она. — Ты видел?

Он кивнул, потирая локоть, и окинул стены задумчивым взглядом.

— Странно… Похоже, вся эта комната была превращена кем-то в Меморию. Эти стены — вместилище чьих-то воспоминаний. Судя по всему, они принадлежат кому-то из близнецов.

— Лукой, — задумчиво произнесла Мила, вспомнив, как один из близнецов у реки назвал другого этим именем, и нахмурилась. — Ведь не может быть, чтобы… Это не Многолик — выглядит так, как будто все это происходило очень-очень давно. Это не может быть он, значит…

— Ученик Славянина, — закончил вместо нее Вирт. — Шестой адепт, основатель рода Ворантов — должно быть, это он.

Мила окинула взглядом комнату и почувствовала легкое головокружение — похоже, такой марш-бросок по чужим воспоминаниям изнурял ее.

— У него был брат-близнец, — произнесла она, решительно отгоняя от себя внезапный приступ слабости. — У основателя рода Ворантов был брат-близнец. Почему Константин Фуна не рассказал нам?

— Возможно, — отозвался Вирт, — потому что он не знал о нем. Я сомневаюсь, что Фуна стал бы утаивать что-то от Тераса Квита, учитывая, что предложенный Терасом обмен был выгодным в большей степени именно для Фуны. А нам он рассказал в точности то же, что и Терасу.

— Ты уверен в этом? — спросила Мила.

— Он не обманывал, — сказал Вирт. — Я бы почувствовал ложь.

— Подожди! — внезапно вскинулась Мила. — Если ты видел те же воспоминания, что и я, если эти стены — Мемория и мы оба побывали в ней, то почему тогда… — Мила удивленно моргнула. — Я тебя там не видела, Вирт.

Он кивнул.

— А я не видел тебя.

Скользнув задумчивым взглядом вдоль стен, Вирт произнес, словно обращался в этот момент не к Миле, а просто говорил вслух с самим собой:

— Я впервые встречаю такую Меморию. Она создана как будто с нарушением всех законов сохранения памяток или даже… Такое чувство, что тот, кто ее создавал, вообще не имел представления об этих законах… Но в то же время… это самая грандиозная Мемория из всех, что мне приходилось видеть.

Взгляд Милы прошелся по каменной стене, остановился на зарешеченном окне, через которое в это обжитое тенями место заглядывало ярко-голубое небо, и переместился дальше.

«Ученик Славянина не был обычным ребенком… У него была своя тайна, которой он не желал делиться ни с кем… Эта тайна из глубины веков оплела паутиной весь род Ворантов, связала каким-то загадочным образом первого из них и последнего… Я бы многое отдал, чтобы узнать тайну шестого адепта», — отрывками всплывали в памяти Милы строки из дневника Тераса.

— Воспоминания того, кто основал род Ворантов, — пробормотала себе под нос Мила. — Воспоминания шестого адепта… Я хочу узнать больше!

Она решительно двинулась в сторону противоположной стены, но, не успев сделать и трех шагов, вынуждена была остановиться.

— Постой, — сказал Вирт, ухватив ее за руку. — Эта Мемория непредсказуема, туда не стоит заходить в одиночку.

— Тогда давай вместе, — едва сдерживая нетерпение, сказала ему Мила.

Вирт лишь вздохнул, смиряясь с ее настроем, и, едва заметно улыбнувшись, кивнул.

Приблизившись к стене с другой стороны комнаты, они дотронулись до нее одновременно — водоворот кровавого цвета закружил Милу, и она поняла, что рука Вирта больше не держит ее руку. В уши хлынул поток звуков: крик, кашляющий смех, звон бьющегося стекла. Перед глазами ярко вспыхнуло пламя и погасло. В тот же миг исчез и алый водоворот.

Милу сильно встряхнуло. Оглядевшись, она обнаружила, что находится в повозке. Вокруг нее раскинулись степь и черная ночь. Лишь вдали виднелись смутные очертания гор, а над головой сияли серебряной россыпью созвездия.

Повозку шатало из стороны в сторону. Треск и шорох колес в тишине ночи казался неестественно громким. Мила даже не удивилась, когда увидела на дне повозки сидящих поверх соломы и рваной мешковины черноволосых близнецов. Переведя взгляд в сторону, она заметила девочку в грязной бесформенной одежде и с растрепанными длинными волосами.

— Сказать, куда нас везут? — спросила у близнецов девочка. — Слыхали о замке в скале?

Она говорила нарочито оживленным тоном, и Мила поняла, что девочка храбрится, изо всех сил стараясь показать, что ей совсем не страшно. Один из близнецов покачал головой.

— Там живет колдун, — произнесла девочка. — Он крадет детей.