Анагел мой. Колесница Богов - Роман Дингер

что рано или поздно Кримм скажет, почему.

Риур включил запись активности головного мозга Ло, и только было собрался пойти за водой, как замер, а потом удивлённо спросил:

— Ло? Сильно болит?

Она отрицательно помотала головой и улыбнулась. Тонкие электронные штрихи, которыми сканер обозначал активность, зашкаливали в бешеной пляске. Риур нахмурился, выводя данные программы, проверяя возможные ошибки. Но аппарат упрямо выдавал большую активность…

— Ничего не понимаю… — Риур вскочил, подбежал к люку и рявкнул со всей дури: — Кримм!!!

…— Как думаешь?

— Понятия не имею, — пожал плечами Кримм. — Но такое я видел один раз.

— Где? — удивился Риур.

Кримм устало откинулся на спинку кресла и потёр глаза:

— Помнишь, я рассказывал, как служил в изыскательных партиях с Главой Боккра? Молодой, зелёный. В группе исследования и состоял. Но… это сезонов пятнадцать, а то и больше назад было… Короче. Мы были тогда на Колониях Астума.

— Где нашли… этих, как их там?

— Угу. Их самых, народ Прото. Думали, что вымерли они. А нас отправили зачистить местность. Я там был для виду, чтобы проверить колонии на заражение. Ну, чтобы, если что, было место для последующих жизней… — Кримм замолчал, вспоминая. — Много наших полегло, пришлось Разведывательный Корпус вызывать.

— Да, я слышал.

— Так вот… Был там один бой. Всё никак не могли крохотную группу сковырнуть. Лупят туда, где сидят — мимо. Радары и сканеры отслеживают, дают цель. Стреляют — опять мимо. Протосы в последний момент умудрялись исчезнуть из сектора обстрела. Будто мысли читали…

Риур вздрогнул. И первёл взгляд на монитор, где вновь и вновь прокручивалась запись активности мозга.

— Да, брат. Когда одного взяли, решили проверить активность мозга. Дальше рассказывать?

— Рассказывай. Такое же было, как у Ло?

— Угу. Только помощнее.

— В смысле?

— Ну… — Кримм показал на штрихи. — Это повышенная активность, видишь? 39 %, для сравнения, у того же Гелла — всего 14,5 %. У того Прото, которого мы взяли, была выше восьмидесяти одного…

Риур сел, продолжая рассматривать картинку. Потом повернулся к Кримму:

— Подожди… Ты хочешь сказать…

— Угадал. Хочу. Они вычисляли наши предположения и утверждённые команды. Прото — это раса, обладающая высочайшим уровнем ментальности и предвидения. Короче говоря, что бы ты ни предпринял — они прочтут твои мысли ещё в самой стадии обдумывания. Как бы смешно это не звучало.

— Я давно уже не смеюсь над многими вещами… — глухо сказал Риур. — Особенно сейчас. Расскажи-ка мне о Прото.

Кримм задумчиво посмотрел на Старшего:

— Что-то нарыл?

— А это тебе ни о чём не говорит? — кивнул Риур на монитор. — На моей памяти это вообще первый случай такой активности у примитивных… прости, у Субстантов.

— Ага… Так. Прото — довольно древняя раса. Сейчас их осталось всего несколько миллионов на нескольких крохотных колониях. Если я помню верно, они не меньше нашего колесили по Большому Небу. Если провести аналогию, то эти Субстанты — как мы, по сравнению Прото, те старше нас минимум этак лет на пяток-другой миллионов… Потом неизвестно, что произошло, мы не нашли данных. Раса стала вымирать. На тех колониях остались их потомки. Жалкие остатки некогда сильных исследователей.

— Ну, судя по мощности мозга… Я даже боюсь представить, какие были их предки.

Кримм вдруг замер. И совсем тихо произнёс:

— Риур… А ведь… Сейчас, погоди.

Он вскочил и активировал бортовой компьютер. Вывел какие-то данные на экран, и стал лихорадочно стучать по клавиатуре. Потом как-то удивлённо всхрипнул и произнёс:

— А ведь… это… Риур, они были здесь.

— Кто?!

— Прото.

— Чего?!

Риур сел рядом и уткнулся в экран, быстро пробегая глазами архивные отчёты. Эхе-хе…

— Получается, что они были здесь задолго до нас, — произнёс Кримм. — Хорошо. Пусть. Другой вопрос: что они тут делали? Если архивы не врут, то Прото тут побывали как раз на временном стыке между вымершими Субстантами и зачатками жизни новых. Этих, нынешних.

— Вот тебе и раз, — усмехнулся Риур и первёл глаза на монитор безопасности, соединённой с внешней камерой и сканером. Под навесом сидели все их Субстанты, перед ними стоял, подбоченившись, вечный весельчак Кам и что-то рассказывал… — Ты знаешь, Кримм. Мне кажется, потому и сняли эту планету со всех реестров, что это просто полигон.

— Для нас всех?

— Угу. Пришли одни, поставили жизнь. Пришли другие, посмотрели, не понравилось что-то — добавили своё. Пришли третьи, вообще всё удалили, сделали своё… Тут и Мори были. И Прото. И Мраа, хотя подозреваю, что они по-другому себя зовут. И даже, если по архиву смотреть — метанодышащие С’корк. И все оставили что-то своё…

Кримм смотрел, не отрываясь, на монитор. И тихо сказал:

— Знаешь, что плохо? Что мы попали во весь этот замес времён и исследований. По своей воле. И дороги назад нет.

— Мне кажется, что не мы первые, Кримм. Меня пугает другое. Сколько пройдёт времени до следующих, кто придёт убрать предыдущих?.. Чтобы вырастить что-то своё, на уже существующих видах…

— Не знаю. Но пока я жив — никто не посмеет коснуться моих детей…

Риур лишь кивнул.

продолжение.32

"Год 4917/9 стандартного летоисчисления. Сегодня ровно тридцать пять лет, как мы сели на поверхность этой планеты. Если бы…

Впрочем, это уже и правда неважно. Я, Риур Астар… Ладно…

(долгая пауза)

Сегодня мы прощались с Ва…

Сказать, что она дожила до глубокой старости — было бы неправдой, хотя так и есть. По их меркам это так. Она могла бы ещё прожить, но я не учёл момент, что организм Субстантов изначально настроен природой, не нами. Средняя продолжительность жизни на сегодняшний момент — сорок-сорок пять лет, так что можно смело сказать, что Ва умерла в очень глубокой старости, увидев внуков от своих детей. Просто её сердце изношено. Сердце, которое, несмотря на все усилия, я не смог заставить биться и дальше. Не осталось ресурсов.

Но во всём этом был и положительный момент. Ва — она первая, кто подвергся изменению генома. Она первая, кто на моих глазах ушёл в столь преклонном возрасте. И она дала поистине бесценный материал для изучения. Сегодня мы её похоронили.

Хэ, до сих пор сохранивший ясность ума, силу и подвижность, он… Я не знаю. У меня ощущение, что горе не просто подкосило его — убило. За два дня он постарел настолько, что я даже боюсь что-либо предполагать.

Ва, девочка моя… Ты мой самый бесценный свет на этой странной планете. Ора, ты и Айла. Но ты — первая, с кем я познакомился и узнал близко. Ты знаешь меня лучше всех, даже лучше меня