Клинок выковывается - Дмитрий Распопов

Наконец шаман ткнул пальцем в сторону той части ограды, где находилась потайная калитка. Там показался Рон и быстро замахал нам рукой. Подхватив тяжеленного мужика, мы с шаманом потащили его к лазу. Вплотную к нему, на тихой, заканчивавшейся тупиком – что обеспечивало отсутствие движения – улице стояла наемная карета.

Пристроив замотанного в путы пленника между сиденьями, Рон влез на козлы, а мы с шаманом уселись внутри, уперев ноги в лежащий на полу тюк. Карета тихо тронулась и неспешно поехала. Я не стал интересоваться направлением движения, так как Рон лучше меня знал, где можно было бы спокойно поговорить с пленником.

Теперь, когда волнение от стычки улеглось, я погрузился в раздумья, соображая, кого винить в случившемся – наивного себя или Агнессу. «Актриса она, конечно, замечательная», – текли мрачные, но какие-то вялые мысли, в полном контрасте с бушевавшим в груди ураганом чувств. Уже во второй раз меня бросали женщины, которые мне очень нравились, причем так, что и тогда, и сейчас на душе было так погано, хоть вой.

Гадко было чувствовать, что тобой воспользовались, хотя никаких, даже малейших поводов к этому ты не давал.

«Она говорила ему «любимый», значит, они давно знакомы», – продолжал тупо размышлять я, когда почувствовал, что карета съехала с каменной мостовой на немощеную дорогу. Выглянув в окно, я увидел, что мы покинули город и движемся к расположенной неподалеку деревне, за которой начинался лес.

«Ведь спала со мной, ласкала и что? Все потому, что ее любимый попросил добыть информацию!» – я старательно сдерживал себя, чтобы не пнуть лежащего пленника, злость просто клокотала во мне.

«Сатти хоть из страха спала, а эта тварь по расчету». – Настроение мое портилось с каждой секундой, а пленник, поймав мой взгляд, с вызовом уставился на меня.

Наконец карета остановилась, и я увидел, что мы съехали с дороги в лес, скрывшись в густом кустарнике. Дверца экипажа открылась, и нубиец быстро сказал:

– Тащите его на поляну, тут неподалеку, а я пока карету спрячу да лошадям корм задам.

Поляна действительно оказалась совсем рядом, метрах в ста, и, свалив пленника на траву, я присел на поваленное бревно, весьма кстати оказавшееся в самом ее центре.

Шаман подошел к мужику, вынул кляп, а затем присоединился ко мне. Мы сидели и в ожидании Рона играли с молча скалившимся на нас пленником в гляделки. Вскоре появился нубиец и уселся на бревно рядом со мной.

– Ну что ж, давай знакомиться… – Я сделал тяжелую паузу, – Алан.

Захваченный усмехнулся и сплюнул в нашу сторону.

– Какой невоспитанный, – скривился нубиец, приподнимаясь с бревна.

– Погоди, Рон, – я жестом велел сесть ему на место, нубиец нахмурился, но подчинился. – Я расскажу тебе кое-что, а после этого ты сам примешь решение, – обратился я к мужику. – Есть два варианта развития событий. Первый: ты нам все рассказываешь, и мы тебя убиваем не больно, а второй – ты умираешь долго и мучительно, но при этом опять же все рассказываешь. Я доступно выражаюсь?

Мужик, не переставая ухмыляться, смотрел на нас.

– Похоже, он принимает нас за Красный Крест, – поделился я своим мнением с окружающими. На меня недоуменно уставились все трое. – Есть такая организация, которая бесплатно помогает всем вокруг и ничего не берет за свои услуги, – пояснил я.

– Бред какой-то, – не поверил мне нубиец. – Долго они тут прожили, интересно?

– В общем, я правильно тебя понял? Ты избрал второй способ? – Лично мне не хотелось прибегать к пыткам, но время сильно поджимало, поэтому выбора не было.

Мужик снова скривился, но ничего не сказал.

– Рон, достань, пожалуйста, точильный камень. – Я решил не трепать себе нервы и воспользоваться опытом гестапо во Второй мировой войне.

Шаман заинтересованно на меня посмотрел.

– Вставь ему в рот деревяшку пошире и стачивай зубы, сначала нижние, а затем верхние, пока не начнет говорить.

Я сделал спокойное лицо и для виду зевнул, краем глаза наблюдая, как на лице у пленника впервые отразилась обеспокоенность.

– Интересно, – шаман посмотрел на меня, – никогда не слышал о таком методе.

– Сейчас увидишь, обычно он бывает очень действенным.

Я покрутил рукой в воздухе, хотя самого начало мутить – пытки пленных на меня по-прежнему действовали удручающе.

Через минуту пришлось сделать вид, что мне приспичило помочиться – невзирая на то что я догадывался о последствиях применения такой пытки, я оказался не в силах хладнокровно наблюдать ее воочию. Под сдавленный вой дергающегося тела мужика, который сопровождался брызгами крови и мелких осколков зубов, я метнулся в кусты, где меня вывернуло наизнанку.

Когда я вернулся, Рон вытирал руки о траву, а мужик лежал без сознания.

– Слишком эффективно, – прокомментировал шаман, – даже не ожидали такого. Я боюсь спрашивать тебя, Макс, чему еще из области заплечных дел научил тебя твой учитель.

– Не очень многому. – При виде бесчувственного тела меня снова замутило. – У нас мало времени, надо привести его в чувство.

Через пять минут перед нами сидел совершенно другой человек, не тот, что до начала пыток.

– Ты по-прежнему настаиваешь на втором варианте? – Я снова делано зевнул, на самом деле мне нужно было глотнуть свежего воздуха, чтобы снова не замутило при виде того, что раньше было ртом человека.

– Нет, – со страшным сипом и шипением едва разборчиво ответил тот, шевеля окровавленными губами.

– Уверен? – Я едва снова не побежал к кустам, желудок опять подступил к горлу. – Если придется тебя снова уговаривать сотрудничать, то применяться будут менее гуманные методы.

– Куда еще негуманнее-то? – изумился Рон.

– Можно, например, разбить камнем каждый сустав на пальцах, – припомнил я еще одну пытку. – Сначала рук, потом ног. Не поможет – перейти к локтям, коленям… В теле человека много суставов.

После моих слов настала тишина, видимо, каждый переваривал степень эффективности пытки. Больше всех проняло Алана.

– Нет, я все расскажу, – прошепелявил он.

– Отлично, – я снова сел на бревно, – тогда повторяю свой первый вопрос. Ты кто такой?

– Алан, друг Агнессы, – ответил он, – мы давно знаем друг друга.

– Мне это вообще не интересно. Мало ли кто и с кем дружит, – скривился я. – Сам ты кто такой?

– Друг Агнессы… – начал было он.

Мое терпение лопнуло, я разозлился. «Он нас за дураков, что ли, держит? – подумал я, и внезапно меня осенила догадка. – Да ведь он не подозревает, что я слышал их разговор. Думает, что о заказе мне ничего неизвестно! Нужно сыграть на этом».

– Рон, разбей ему пальцы правой руки, – приказал я нубийцу, который тут же поднялся с бревна и принялся озираться в поисках камня.