Ветры империи - Сергей Иванов

— Ужас какой! — вздохнула Нора и прижалась к нему. — Они так охотятся, знаешь?.. Ползают по склонам и прощупывают пещеры. Но я и вообразить не могла, что они вырастают до такого… — Ее передернуло. — Он переварил бы нас живьем, представляешь?

Девушка вдруг рассмеялась, в восторге забарабанив кулаками по его гулкой груди, и призналась:

— В первый момент мне почудилось, будто нас настиг Тор!

Горн тоже хохотнул и поднял ее на руки.

— А кого ты боишься больше? — поинтересовался он. — Глупый, маленький, нашкодивший котенок… Львица!

— Ну ладно, чего ты? — пробормотала Нора смущенно. — Мало ли что…

— Кстати, по-моему, эти твари не бродят парами, — заметил гигант. — И я не вижу, почему бы нам не продолжить?

— Погоди, милый, дай дух перевести. Уж очень крутые перепады…

— Тогда самое время подкрепить силы. — Горн присел на неостывший валун, опустив девушку себе на колени. — У меня внутри гуляет ветер.

— Любовь моя, неудивительно! — залилась она счастливым смехом. — Зато я теперь полна тобой…

Улыбнувшись, Горн снял с огня вертел и поднес благоухающее мясо к ее лицу. Львица с охотой оторвала зубами приличный шмат и передала ему изо рта в рот — в духе огрских любовных традиций. Горн снисходительно подыграл, хотя сейчас его больше заботило другое: почему он снова не ощущает боли, хотя держится за раскаленное докрасна железо? И ладно бы — боль, но ведь даже волдыри не появляются… Что за новые странности?

До крепости загорцев Эрик добрался быстро, без блужданий и приключений, однако через боковой вход, обслуживавший наемников, его не пропустили — видно, что-то не сработало в маскировке. Покрутившись вокруг, Тигр набрался нахальства и двинулся через главный. На его счастье, здесь сегодня пускали всех — от вожака и выше; да и пленник, кажется, упоминал об очередной вечеринке, затеваемой обходительными загорцами.

Проследовав пустынным коридором, Эрик остановился на пороге громадного зала, изумленный неожиданными обилием и разнообразием гостей. Помимо неряшливых и громогласных дикарей, за неимением другого щеголявших роскошными мехами, он увидел тут и угрюмых, настороженных шатунов в добротных, хотя и обшарпанных латах; и столь же недоверчивых имперцев, не спешивших менять прежнюю форму — кстати, отменную; и даже осколки высоких родов Империи, недавним взрывом заброшенные в самую глубину Огранды. Похоже, дальновидные загорцы подкармливали для своих будущих нужд всех, до кого только смогли дотянуться.

Не поскупились они и на убранство гостиного зада — с первого взгляда он ошеломлял количеством округлых бассейнов, омывавших постаменты великолепных скульптур, ни одна из которых не повторяла другую. Искусная подсветка ясно высвечивала только эти полированные фигуры, фонтанирующие темной жидкостью, а рассеянные между бассейнами столики были погружены в уютный сумрак, поначалу едва проницаемый. Но в следующий миг гость с содроганием узнавал в ближней скульптуре беспощадно точное изображение раненого, уже умиравшего, — скорее даже полутрупа, предсмертными корчами вывернутого в подобие монстра, из многих и ужасных ран которого хлестала багряная кровь, до краев заполняя бассейн. Затем и во второй фигуре проступал злосчастный смертник, захваченный на последнем пороге, — и в третьей. В неостывшей крови этих начинающих мертвецов резвились странные рыбы, больше смахивающие на пиявок, а по мрачным сводам огромной гостиной, уже обильно проросшим пушистой плесенью, скользили багровые блики, точно подкрадывающиеся призраки. И конечно, все здешние углы и проходы были убраны завесами многослойной паутины, оккупированной гигантскими и, наверное, ядовитыми пауками. Никакой голографии — все добротно и изысканно, словно эта тошнотворная гармония оттачивалась веками. И кого же могло взрастить столь откровенное смакование смерти? — Эрик поежился. Все равно что поселиться внутри склепа.

Краем глаза он ухватил в стороне взмах чьей-то руки и рывком повернул голову. За крайним столиком, в вольготном одиночестве, развалился громоздкий рыцарь, выряженный с вызывающим великолепием, и небрежными, хотя и приветливыми жестами подзывал Эрика к себе. Молодое лицо нахала лучилось надменностью чистокровки, а на грудном панцире блистала эмблема Спрутов — могучего рода бездарного императора, ныне свергнутого.

Усмехнувшись, Тигр нехотя подсел к столику рыцаря.

— Ну вот, — хмыкнул тот. — К эдакому угощению, — кивнул он перед собой, — да приятного собеседника — чего еще желать?.. Разве только зрелища, но ведь и оно уже на подходе.

— Похоже, вы здесь не впервые?

— Да заглядываю изредка, — подтвердил Спрут. — Я ведь давно слоняюсь по этим местам. — Он вдруг рассмеялся и похлопал себя по груди: — Не обманывайтесь этим — с родичами я разругался вдрызг, а так нарядился уже после бунта, в пику нынешним стервятникам.

Рассеянно кивая, Эрик высматривал среди разномастных гостей одиночные фигуры загорцев. По сравнению с имперцами и столичной знатью на тех было меньше пластика и больше металла, и в полном облачении они походили на вздыбившиеся вездеходы, хотя без доспехов выглядели бы куда изящней большинства снежных огров. Однако под любым латным грузом загорцы перемещались с завидной легкостью, а значит, силой их не обделили.

— Ишь ты! — Спрут показал головой на центр сумеречного зала, где, посредине просторного танц-круга, из пола вырастала стальная фигура. — Сам Кэй, наследник здешнего Главы, — впервые его вижу тут.

Тигр сузил глаза, вглядываясь в застывшее лицо юного царевича — с правильными, мелкими и словно бы сглаженными чертами. Поверх пластикового шлема был наклеен пышный парик, составленный, по словам Олта, из скальпов убитых врагов. Мертвая кожа постепенно стягивалась к макушке, высвобождая место для новых трофеев, и с возрастом парик превращался в устрашающую копну, требовавшую специального ухода.

Платформа наконец остановилась, наследник шагнул вперед, и сразу его лицо будто включилось, озарившись безупречными учтивостью и радушием. Подсев к ближнему столику, он оживленно заговорил со своими гостями — видимо, самыми влиятельными из окрестных вождей.

— Ну наконец-то! — вдруг воскликнул молодой Спрут, плотоядно потирая ладони. — Ах, мои чародейки, мои прелестницы!.. Ну почему мы сидим так далеко?

Та же платформа уже доставила на танц-круг стайку улыбающихся девиц, окутанных до колен лишь собственными пушистыми волосами и возбужденно переминавшихся на смуглых ногах, будто юные кобылки перед стартом. Затем по залу прокатился медленный гром, продолженный властным ритмом — гулким и мощным, словно содрогались сами стены. Слаженной вереницей девушки заскользили по краю площадки, поочередно взмахивая руками, лишенными даже браслетов. Прошло немного времени, и Эрик заметил, как завороженные редкостным зрелищем огры покорно раскачиваются в такт колыханиям обольстительных танцорок. Железные волны расходились от уязвимого центра все шире, и даже в себе Тигр ощутил потребность подключиться к общему ритму.