Обещание - Джоди Пиколт

После ужина он лежал на спине и вспоминал все учебные этапы эстафетного заплыва, которые его тренер рисовал на доске в раздевалке. Он скрестил руки на груди и представил, как его кровь течет от сердца в артерию и дальше по венам.

Когда он услышал по ту сторону поскрипывание резиновых подошв, то решил, что ослышался.

— Эй! — закричал он. — Эй, кто там?

Он попытался приоткрыть заслонку над щелью, но ничего не увидел. Он напряг слух и услышал, как вращаются колеса и хлюпает в воде тряпка. Сторожа.

— Эй! — крикнул он. — Помогите!

Швабра перестала елозить по полу. Крис опять склонился над щелью, но тут же отскочил, когда что-то ударило его в висок.

Он наклонился, надеясь найти еду, и нащупал толстый переплет Библии, который ни с чем не спутаешь.

Крис вздохнул, улегся на койку и стал читать.

Рождественские каникулы начинались в четверг, поэтому Селена была чрезвычайно признательна, когда миссис Бертран согласилась побеседовать с ней в среду во второй половине дня. Селена сидела на неудобном маленьком деревянном стульчике и удивлялась: кто это, черт побери, придумал, что такая мебель способствует процессу обучения? Крис Харт был таким же высоким, как и Селена, почти метр восемьдесят. Как ему вообще удавалось втискивать ноги под такую парту? Неудивительно, что сегодняшние подростки не могут дождаться, когда закончат школу…

— Я так рада, — заявила миссис Бертран, — что вы позвонили.

— Рады?

Селена была озадачена. За свою профессиональную карьеру она могла по пальцам одной руки пересчитать людей, которые не смотрели бы подозрительно, когда она сообщала, что работает на защиту.

— Да. Я, разумеется, имею в виду, что читала газеты. И сама мысль, что такой, как Крис… Это же просто смешно! — Она широко улыбнулась, как будто одного этого было достаточно. — Чем же я могу быть вам полезна?

Селена достала из кармана куртки ручку и блокнот.

— Миссис Бертран… — начала она.

— Пожалуйста, зовите меня Джоан.

— Джоан, нам нужна информация, которую можно было бы сообщить присяжным, чтобы они сочли обвинение против Криса, как вы выразились, смешным. Как долго вы знаете Криса?

— Года четыре. В девятом классе я преподавала ему английский, и потом мы так или иначе пересекались, даже если он и не был непосредственно в моем классе, — он из тех учеников, о которых учителя говорят постоянно. Ну, знаете, с хорошей стороны. К тому же в этом году он опять оказался в моем классе.

— Вы занимаетесь английским с отличниками?

— С продвинутыми школьниками, сдающими английский, — ответила она. — В мае у ребят экзамен.

— Значит, Крис был хорошим учеником.

— Хорошим? — Джоан Бертран покачала головой. — Крис удивительный ученик. У него талант изъясняться доходчиво, проникать в самую суть сложнейших вещей. Я бы не удивилась, если бы он поступил в колледж и стал писателем. Или адвокатом, — добавила она. — Подобный ум вот так… бездарно проводит месяцы в тюрьме.

Она покачала головой, не в силах продолжать.

— Вы не первая, кто так думает, — пробормотала Селена. Она нахмурилась, взглянув на шкаф с документами. На ящиках были наклеены буквы алфавита.

— Личные дела учащихся, — объяснила Джоан. — Их письменные работы. — Она вскочила со стула. — Сейчас я покажу вам работы Криса.

— А Эмили Голд тоже была вашей ученицей?

— Да, и опять-таки, еще одна отличница. Но более замкнутая, чем Крис. И естественно, они всегда были вместе — даже директор школы скажет вам то же самое. Просто Криса я знаю лучше.

— Она не казалась подавленной?

— Нет. Как обычно, очень внимательная к своей работе.

Селена подняла голову.

— Можно посмотреть и ее дело?

Учительница английского вернулась с двумя пластиковыми папками.

— Вот Эмили, а это Криса.

Сначала Селена открыла папку Эмили. Внутри было два стихотворения — нигде не упоминалась смерть — и сочинение в стиле произведений Артура Конан Дойла. Абсолютно ничего полезного. Она захлопнула папку и посмотрела на учительницу.

— А Крис выглядел удрученным?

Она обязана была задать этот вопрос, хотя и знала, каким будет ответ. Маловероятно, чтобы посторонний человек мог заметить склонность к суициду там, где ее не было.

— Господи, нет, конечно!

— Крис когда-нибудь обращался к вам за помощью?

— По учебе нет. Он и сам отлично справлялся. Он расспрашивал меня о колледжах, когда решил поступать. Я написала ему рекомендацию.

— Я имела в виду, по личным вопросам.

Джоан нахмурилась.

— Я предлагала ему прийти поговорить после… после смерти Эмили. Я понимала, что ему необходимо выговориться. Но он так и не пришел, — тактично ответила она. — У нас состоялось памятное собрание в честь Эмили. К всеобщему удивлению, когда Криса попросили выступить с речью, он начал смеяться.

Селена задумалась о том, стоит ли вызывать миссис Бертран в качестве свидетеля.

— Разумеется, я, отлично зная Криса, списала это на счет перенесенного потрясения, — сказала она. Явно испытывая неловкость от нахлынувших воспоминаний, учительница потянулась за папкой Криса и открыла ее. — Я посоветовала учителям, которые стали шептаться, прочесть вот это, — произнесла она, хлопнув ладонью по сочинению-рассуждению. — Человек с такой жаждой жизни неспособен на убийство.

Селена, вообще-то говоря, повидав на своем веку преступников-интеллектуалов, была не согласна с учительницей, но послушно взглянула на сочинение.

— Задание заключалось в том, чтобы занять какую-либо из сторон в спорном, больном вопросе, — пояснила Джоан. — Привести убедительные аргументы своей точки зрения и разбить доводы оппонентов. Подобное задание большинству выпускников колледжа не осилить. Но Крис блистательно справился с задачей.

Аккуратные абзацы, распечатанные на компьютере.

— «В заключение хочу сказать, — прочла Селена, — право женщины самой выбирать, делать или не делать аборт, — неверная терминология. В действительности выбора не существует. Лишать человека жизни — противозаконно. Точка. Возражение, что плод не человек, — это отговорки, поскольку к тому времени, когда делается большинство абортов, функционируют основные органы и системы. Возражение, что женщина имеет право выбирать, тоже спорно, поскольку это не только ее тело, но и тело другого человека. В обществе, в котором так рьяно отстаиваются интересы ребенка, вообще кажется странным…»

Селена подняла голову, и ее лицо озарила белозубая улыбка.

— Счастливого Рождества, миссис Бертран, — пожелала она.

Казалось пережитком предлагать для успокоения Библию в мире, где бутылочка винца была бы более кстати, но Крис, на удивление, увлекся. Он никогда по-настоящему не читал Библию. Одно время он недолго посещал воскресную школу, но только потому, что отец настоял: школа, по словам организаторов, относилась к местной епископальной церкви. В конечном итоге их семья стала посещать церковь только по праздникам, когда там можно было встретить весь цвет общества.