Вик Разрушитель #5 - Валерий Михайлович Гуминский

как врага. Еще раз: вы не обязаны мстить за Ушатых, так как не являетесь их вассалами, а их младшие родственники убедительно доказали следствию, что никто из них не давал тебе право на месть. Значит, я могу сейчас тебя убить, Ваня. И никто не пошевелит пальцем в мою сторону.

— Кто здесь угрожает моей семье⁉ — раздался куда более впечатляющий рык. В гостиную влетел крепкий, жилистый мужчина с легкой проседью на голове. Под рубашкой уже просматривалось брюшко, и все же оно не мешало ему преодолеть расстояние от двери до дивана.

Гость поднял левую руку с раскрытой ладонью и резко выбросил ее вперед. Иван с легкой удовлетворенностью увидел, как папаша остановился и попятился назад, а потом с тяжелым грохотом завалился на пол. Если бы он бросился на его защиту так же, как на Афонькину, то Иван не колебался бы ни секунды. Но… остался лишь горький осадок, что он так и остался для папаши ублюдком.

Примечания:

[1] В Польше землевладельцы или шляхта, проживающая на соседних территориях и, вероятно, являющиеся родственниками, во время войны выступали под одним знаменем или хоругвью. Родовые знаки, помещенные на знамени, сначала гербом не являлись. Они служили, вероятно, лишь системой опознавания «свой-чужой», будучи следом древних кланов и родов. С развитием феодальных отношений герб крупного феодала-магната закреплялся не только за его семьей, но и за его вассалами-шляхтичами. При завоевании Польшей каких-либо земель, феодал, внедрившийся на эти территории, при этом сообщал свои геральдические эмблемы и новым подданным.

[2] Плакарт (плакард, планкарт) часть доспехов эпохи Средневековья и Ренессанса, первоначально созданная для защиты нижней передней части торса.

Глава 4

1

Мне надоело, честно говорю. Упрямый студент даже не понимал, куда вляпался. Игнорировать намеки можно до бесконечности, если ты туп или тебя гложет месть. Но рано или поздно даже до идиота доходит, что все не так просто. Чтобы найти, где проживает Иван Алексеев, понадобилось всего два дня. Евгений Сидорович вместе с прытким молодым адвокатом Ильей потратили несколько часов для посещения МИУ и накопали много чего интересного про моего несостоявшегося убийцу.

Оказывается, его учебу оплачивала не семья, а наследник Рода Ушатых Семен, что сразу наводило на определенные мысли и удачно вписывалось в картину происходящего. Ваня действовал несообразно своему статусу. Мало того, что умудрился родиться с Даром в семье неодаренных, само по себе подразумевающее сидеть тихо и не светиться перед Магической Коллегией, так еще пошел вразнос, пытаясь уничтожить меня. Оставалось выяснить, кто слил информацию, что именно я уничтожил Источник. С Ваней было все понятно. И я решил навестить его не с целью покарать, а с гораздо изощренной мыслью.

Когда мне удалось нейтрализовать прытких родственников Вани, я встал и подошел к нему, создавая вокруг замершего студента ту самую 'давилку, от которой сам едва не окочурился. Подбавил чуть температуры и стал ждать результата. Через две минуты парень заерзал на месте, не в силах сдвинуться или упасть на пол. Полагаю, всем было страшно, что здесь происходит. Женщину я не трогал, она и так в прострации, пытается помочь младшему сыну. Держать под контролем троих мужчин оказалось не так просто. Разогрев ядра шел с сумасшедшей скоростью, энергия выплескивалась наружу, грозя в скором времени все здесь разрушить.

Я положил руку на макушку Ивана и послал ментальный приказ в виде неких образов, ломающих стереотипное поведение мстителя. Отказаться от преследований, заняться учебой и не ввязываться в игры «больших мальчиков» — вот основной посыл. А заодно и образ огромных зубастых шестеренок, перемалывающих даже камни — намек на то, что его ожидает, если не остепенится. Ну и как вишенка на торте: образ матери и младшего братца. Посыл, надеюсь, понятен.

Ну и крохотная закладка для подстраховки, если парень вздумает и дальше играть в героя. Трудно себе отказать в вербовке человека, состоящего в отношениях с Ушатыми. Кто-то же из этой семьи направлял руку Алексеева, вложил в его голову вредные и опасные мысли!

Оставив Ваню истекать слюнями, я подошел к Зинаиде Кирилловне, коснулся ее плеча, убрал с Афони «саркофаг», и как только тот с облегчением задышал, тоже легким касанием ввел нужную программу. Буйного отца счел нужным не трогать. Про взаимоотношения в семье я был наслышан, прослушав на диктофоне рассказ декана и однокурсников Алексеева.

— Слушай внимательно, Иван, — я повысил голос. — Жизнь твоей семьи отныне находится в моих руках. Любая попытка преследовать меня, воздействовать через друзей на мой образ жизни отразиться на матери и брате. Ты ведь их любишь, а значит, не причинишь вреда.

— Ты блефуешь, — мотнул головой Алексеев, приходя в себя.

— Я могу убить на расстоянии, просто отдав приказ во сне или через вызванный образ, — мне пришлось пояснить механизм воздействия на этого идиота. — Малейшая угроза с твоей стороны, и брат шагнет под колеса автомобиля. Не угомонишься, то же самое произойдет с Зинаидой Кирилловной. Я не угрожаю, а предупреждаю.

— Он никогда к вам не подойдет, господин Мамонов! — зарыдала женщина. — Я обещаю, я буду следить за ним!

— Слушайся маму, Ваня, — мне стало противно от того, что пришлось сделать. Но иметь за спиной фанатика, не обезопасив себя от удара, тоже не хотелось. — До свидания, дверь закрою сам.

В прихожей меня ждал Куан. Он просочился размытой тенью в квартиру в тот момент, когда Зинаида Кирилловна открыла дверь на мой звонок. И находился рядом с нами все это время, умело отводя глаза от себя. Настоящий кумихо!

Наставник молча пропустил меня на лестничную площадку и аккуратно прикрыл дверь. Никанор, Яким и Василий облегченно вздохнули. Они так и стояли снаружи, пугая жильцов своим видом. Ничего, все на пользу Ване.

— Домой, — я устало побрел вниз, стараясь не рефлексировать. В конце концов, никого не убил, только слегка попугал, продемонстрировал свои возможности. А они, кстати, весьма возросли! «Драконья поступь», «давилка», сметающие с ног ментальные оплеухи — раньше бы я после одного приема загнулся, а сейчас чувствую себя как огурчик. Ну ладно… лукавлю. Немного потряхивает, но, скорее, от эмоций и адреналина.

— Андрей Георгиевич, у вас кровь из носа идет, — озабоченный голос Игоря, ждавшего нас на улице, мгновенно привел в чувство.

Все-таки перенапрягся, хоть и сбросил часть энергии в пространство! Зачерпнув горсть снега, приложил к носу. Телохранители молча стояли вокруг, прикрывая меня от любопытных взглядов. Куан слепил снежок и подал мне, чтобы я заменил окровавленную кашицу.

— Нормально, — сказал я через минуту, когда почувствовал себя лучше. — Будешь ругаться?

— Буду, — подтвердил Куан и легонько подтолкнул меня к «Фаэтону». — Поехали домой.

Он сел со