Викинг. Мы платим железом - Александр Мазин

– Ты мне нравишься! – без обиняков заявил нурман и ухватил Зарю за плащ.

Девушка рванулась, плащ затрещал…

И это остановило Зарю. Плащ был новенький, дорогой, белый, как снег, а главное, подаренный ей Гудрун, которая собственноручно вышила на нем знаки рода.

Если он порвется, не будет ли это дурным знаком? Заря оглянулась…

Гудрун рядом не было. И это было плохо. Заря не знала, как следует себя вести здесь, на земле данов. Может, здесь такое в обычае? И что следует говорить таким наглецам?

Заря растерялась. Но уже через мгновение растерянность сменилась злостью. Никто не смеет так обращаться с женой Ульфа-ярла!

Нурман хохотнул:

– Так-то, рыбка! От меня не уплывешь! Не знаю, если ли у тебя мужчина, но…

– Если ли у меня мужчина? – перебила Заря звонко и сердито. – А ты что же, отбить его у меня хочешь? Так даже не старайся. Он не из мужеложцев!

Многие из тех, кто услышал Зарю, а таких было немало, засмеялись.

А все, кто был рядом, уставились на дерзкую женщину. Так оскорбить воина со знаком Рагнаровой дружины на шейной цепи – это… смело.

Гудрун с трудом удержалась, чтобы немедленно не кинуться на выручку Зарре. Даже она не бросила бы такое в лицо хирдману сёлундского конунга. Она бы назвала себя, воин смекнул бы, что покусился на чужое, и принес извинения. Возможно, деньгами, если бы она потребовала. А она потребовала бы. Схватить свободную женщину, да еще из хорошего рода, за одежду – за это положено платить. Хирдман, скорее всего, пьян, но не настолько, чтобы совсем ничего не соображать. Но после таких слов примирение уже невозможно.

Гудрун должна была вмешаться. И знала, что должна. Она старшая жена. Ее долг – оберегать жену младшую, так же как долг младшей – повиноваться. Тем более что Зарра носит в чреве ребенка их мужа.

Но Гудрун медлила. Она понимала, насколько это рискованно, но ей очень хотелось поглядеть, как поступит сама Зарра.

Гудрун много слышала о ее храбрости, но бывает так, что в основе храбрости лежит отвага и честь, а бывает – дерзость или глупость.

Асгисль опешил. Даже плащ выпустил от удивления. Он не сразу понял, что ему сказали. Его удивил сам факт, что овечка, которую он собирался изжарить и съесть, вдруг выразила протест.

А потом до Асгисля дошла суть сказанного, и он взъярился.

Будь перед ним мужчина, Асгисль разрубил бы его от макушки до пупка, но перед ним была женщина. А женщину после таких слов совсем не обязательно убивать. Довольно обойтись с ней как с женщиной.

Вот этот прилавок – подойдет. Асгисль смел с него то, что лежало, какую-то утварь, одарив торговца таким грозным взглядом, что тот не посмел протестовать.

– За такие слова мне следовало бы проткнуть железом твоего мужчину, – сообщил Асгисль, – но я сделаю лучше. Я проткну тебя! Прямо здесь! – Он стукнул по прилавку мозолистой ладонью. – Клянусь мошонкой Фрейра, копье у меня не хуже, чем у него, и пронзит тебя насквозь. А если ты будешь правильно вилять попкой, я сочту это подходящим выкупом за твои поносные слова! – Асгисль задрал кверху бороду и гордо глянул на брата. Слышал ли тот, как он красиво сказал? Однако дерзкую красотку Рябой тоже держал в поле зрения: вдруг та попытается удрать? Глупо надеяться женщине убежать от воина, но дурочка может попытаться…

Нет, она не стала убегать.

Смотрела на него и ждала. Может, совсем перепугалась и не понимает, что от нее требуется? Ну так Асгислю нетрудно самому задрать ей подол. Он шагнул вперед, протянул руку… И замер.

Кто-то из женщин в окружившей их толпе ахнул.

Под плащом у дерзкой оказался меч. И сейчас его острие было направлено на вершок пониже края короткой Асгислевой кольчужки, то есть на то самое копье, которым только что хвастался Рагнаров хирдман.

– Видишь мое оружие? – спросила Заря. – Думаю, оно подлиннее твоего. И уж точно потверже.

Она больше не волновалась. Спокойствие снизошло на нее. Если ей придется сражаться, значит, она будет сражаться. Именно этому и учил ее муж. И она не уронит его честь. И свою тоже. Жаль, что Гудрун где-то потерялась и не увидит…

Асгисль нахмурился. Женщин убивать неправильно. Женщина – это добыча. Особенно красивая женщина.

Но женщина с оружием, тем более – с оружием воина, это уже не добыча. Это враг. По тому, как красотка держала меч, по тому, как она стояла и как глядела, Асгисль понял: кое-что она умеет. Но уж точно не так хороша с железом, как он, Асгисль. Его ведь не зря приняли в хирд самого Рагнара. Жаль, что не удалось обойтись с девчонкой по-доброму. Но по глазам видно: она лучше умрет, чем позволит Асгислю себя отпахтать.

Мелькнула мысль: жаль убивать такую. Может, найти ее мужчину, мужа или отца и потребовать выкуп за оскорбление? Вот ее в качестве выкупа и потребовать!

Мысль пришла и ушла. Раньше надо было. Если он не разберется с ней прямо сейчас, кто-то может подумать: Асгисль испугался женщины. С такой репутацией в хирде Рагнара ему места нет. Прощай, слава и богатство! Нет уж!

Асгисль потянул из ножен меч… и жутко закричал.

Заря ждала. Ульф учил ее тому же, чему когда-то обучал Гудрун. Твой шанс – это твоя слабость, говорил он. Тебе вряд ли удастся выстоять против опытного воина, потому что он управляется с железом намного лучше. Твой шанс в том, что ему тоже известно, что он – лучше. И в этом его уязвимость. И это даст тебе миг. И этого мига тебе должно хватить на один точный удар.

Вот только сейчас Заря знала: одного точного удара будет мало. Потребуется как минимум два.

Асгисль всё-таки успел вынуть меч из ножен. Больше он не успел ничего. Узкий и острый клинок, выкованный франкскими мастерами, угодил туда, куда и целила Заря. Снизу вверх. Безукоризненный по скорости и точности выпад, укол, поворот – и назад, а дальше…

Удар Гудрун предвидела. И оценила. Сама она не смогла бы лучше. А вот то, что случилось дальше – летящий в спину Зари топор, – оказалось для Гудрун полной неожиданностью…

Но не для Зари. Она успела заметить связь между этими двумя. И даже их сходство, хотя второй был поменьше ростом и не рябой. Увидела, как они переглянулись, и ждала от второго подвоха. И дождалась.

Топор прилетел, когда она уже начала оборачиваться. Заря уловила его боковым зрением и откинулась назад, прогнувшись настолько сильно, насколько позволял округлившийся живот. И брошенный в нее топор прогудел мимо цели.

Но совсем без добычи не остался, долбанув обухом в переносицу скрючивающегося от боли Асгисля, да так сильно, что рябой опрокинулся на спину. Метатель же застыл с открытым ртом: он явно ожидал другого результата. И этого, еще одного подаренного ей мгновения Заря не упустила. Метнулась атакующей змеей и вонзила меч прямо в разинутую пасть, вложив в укол всю массу разогнавшегося тела. Слишком сильно. Меч прошел насквозь и, пробив всё, включая позвоночник, на полпяди вышел с той стороны шеи. И увяз.