"Пятая колонна" и Николай II - Валерий Шамбаров

Японцы предлагали послать свои войска во Владивосток, погрузить там в железнодорожные эшелоны и не только свергнуть большевиков, но и восстановить Восточный фронт против немцев. Однако за это просили исключительное право эксплуатации Восточной Сибири и признание их интересов в Китае. Франция соглашалась, но США и Англия решительно воспротивились. Свергать большевиков, да и отдавать Сибирь с Китаем японцам они вовсе не желали.

Хотя скинуть ленинское правительство в данный период было очень просто. Оно едва удерживалось у власти. Против него выступали меньшевики и эсеры, руководившие профсоюзами, местными Советами. Бастовали служащие. От новой власти стали отворачиваться рабочие, понявшие, что ничего хорошего она не принесла. Большевиков спас непревзойденный мастер интриг — Свердлов. Помог договориться с левыми эсерами, что они войдут в Совнарком, правительство станет коалиционным. При этом Всероссийский Центральный исполнительный комитет Советов (ВЦИК) превратился в многопартийный парламент. А главное, Совнарком признал себя тоже временным правительством, до Учредительного Собрания. И все его декреты дополняли пометкой «временно, до решения Учредительного Собрания». С таким вариантом смирились и другие партии, и население. Казалось, можно потерпеть, осталось недолго.

Народу уже целый год внушались надежды на Учредительное Собрание. Ждали, что оно-то все расставит на свои места и начнется настоящая, лучшая жизнь. Поэтому большевики отказаться от обещаний Временного правительства не посмели. В ноябре началась предвыборная кампания. Но Ленин и его товарищи рассчитывали, что рычаги власти обеспечат им выигрыш. Срывали агитацию конкурентов, закрывали их газеты. «Контрреволюционные» области вообще выпали из «всенародного волеизъявления». И все же, невзирая на такие ухищрения, становилось ясно: большевики безнадежно проигрывают.

Открытие Учредительного Собрания было намечено на 5 января, эсеры с меньшевиками и кадетами уже предвкушали победу. Заранее писали речи, составляли резолюции. Особенно надеялись на поддержку союзников, ведь новые правители «изменили», заключили перемирие с немцами. На открытие Учредительного Собрания пригласили послов держав Антанты. Но… они единогласно отказались.

Большевикам это дало возможность без всяких церемоний разогнать «учредилку». Демонстрации рабочих и интеллигенции, начавшиеся в защиту Учредительного Собрания, встретили пулями. Погибло более 70 человек. Однако теперь зарубежная пресса почему-то не поднимала шум о Кровавом воскресенье. О расстреле шествий, действительно выступавших за демократию, мир вообще не узнал!

А Робинс докладывал в США: «Советское правительство сегодня сильнее, чем когда-либо. Его власть и полномочия значительно укреплены в результате роспуска Учредительного Собрания… Нужно поддерживать большевистскую власть как можно дольше». Да, Ленин с помощью Свердлова нашел способ укрепить власть. Замышляя разогнать Учредительное Собрание, заранее созвали III съезд Советов рабочих и крестьянских депутатов. Он собрался 10 января, и на нем было предложено — высшим органом власти должно считаться не Учредительное Собрание, а съезд Советов. Конечно же, делегаты охотно проголосовали за самих себя. А попутно им предложили решить два вопроса, как будто формальных. Изъять из названия правительства слово «временное». И из всех декретов, принятых Совнарком. Ленинское правительство и все его акты одним махом стали постоянными.

И обратим внимание, что съезд Советов получил куда большую поддержку Запада, чем Учредительное Собрание. Приехали делегации иностранных социалистов, даже президент США направил «Воззвание к русскому народу». В своих заявлениях он указывал: «Наши надежды на будущее во всем мире пополнились новой уверенностью благодаря чудесным и греющим сердце событиям, которые происходят в последние несколько недель в России. Вот подходящий партнер для Лиги Наций!» Правда, 10 февраля 1918 г. Совнарком принял декрет, ударивший по иностранцам. Было объявлено об аннулировании долгов царского правительства. Тут уж Англия и Франция встали на дыбы. Впрочем, им иначе было нельзя. У них пострадали многочисленные обыватели, вкладывавшие средства в облигации российских займов.

Британия отозвала своего посла из нашей страны. Но Вильсон даже после этого заявил, что «отнюдь не потерял веры в происходящие в России процессы». По инициативе посла США Френсиса все иностранные посольства покинули Петроград и обосновались в Вологде. Как бы отдельно от Советского правительства, но и в России остались. А сношения с большевиками перешли на уровень неофициальных миссий. У американцев она уже существовала под видом миссии Красного Креста. У французов ее возглавили военный представитель генерал Лавернь и разведчик капитан Садуль. Как мы помним, он еще летом 1917 г. близко сошелся с Коллонтай, провожал ее на банкет к Ашбергу.

Англичане создали аналогичную миссию под крышей генерального консульства в Москве. Для этого был определен Локкарт, который и до революции вел работу с московскими заговорщиками. Теперь его кандидатуру определило не министерство иностранных дел, а Милнер и Ллойд Джордж [43]. Рекомендательные письма к Троцкому Локкарту дал неофициальный представитель большевиков в Лондоне, Литвинов. Да, в западных странах уже были такие представители. В Швейцарии — Шкловский, в Скандинавии Ганецкого сменил Красин. В правительственных кругах о них знали, поддерживали контакты. Хотя вся пропаганда стран Антанты обрушивалась на большевиков как на ставленников Германии.

Правда, Ленин со своей командой, придя к власти, принялись уничтожать следы своих связей с немцами. Но один документ в российских архивах все-таки сохранился. Доклад от 16 ноября 1917 г.:

«Совершенно секретно.

Председателю Совета Народных Комиссаров.

Согласно резолюции, принятой на совещании народных комиссаров тов. Ленина, Троцкого, Подвойского, Дыбенко и Володарского, мы произвели следующее:

1. В архиве министерства юстиции из дела об “измене” тов. Ленина, Зиновьева, Козловского, Коллонтай и др. мы изъяли приказ германского имперского банка № 7433 от 2 марта 1917 г. с разрешением платить деньги тт. Ленину, Зиновьеву, Каменеву, Троцкому, Суменсон, Козловскому и др. за пропаганду мира в России.

2. Были пересмотрены все книги банка “Ниа” в Стокгольме, заключающие счета тт. Ленина, Троцкого, Зиновьева и др., открытые по приказу германского имперского банка № 2754. Книги эти переданы Мюллеру, командированному из Берлина.

Уполномоченные народного комиссара по иностранным делам Е. Поливанов, Г. Залкинд» [40].

Г. А. Латышев, опубликовавший этот документ, делал вывод — улики изъяли, а расписку забыли. Но не слишком ли много сведений изложено в обычной расписке? Номера счетов, фамилии вождей, лейтенант Мюллер — да еще и уточнено, откуда он командирован. С большой вероятностью расписка была составлена таким образом и сохранена в архивах Совнаркома преднамеренно. Как раз для будущих историков. Еще раз навести их на «германский след» — маскируя американский и британский.

Множество компрометирующих документов удалось добыть и американскому разведчику Эдгару Сиссону, однако его эпопея выглядит загадочной. 22 октября 1917 г. из России в США вернулся помощник Крейна, профессор Чикагского университета Сэмюэл Харпер. Сразу после этого, 23 октября, глава Комитета общественной информации (одна из «крыш» разведки США) Крил командировал в Петроград Сиссона. Его задание считалось очень важным, с Сиссоном беседовал сам Вильсон. 27 октября он отчалил, и на одном корабле с ним оказался британский резидент Вайсман. Опять совпадение?