Рыбари и Виноградари - Михаил Харит

— Есть, — наконец сказала она. — От нас не убежишь, не скроешься, не сгинешь. Неделю назад они были в Каире, в национальном музее. На фото с камеры они стоят у статуи бога Гора, принимающего жертву от умершего.

— Ну и что? — удивлённо спросил Вадим.

Софья задумчиво посмотрела на него:

— Вот так так… Понимаешь, в начале прошлого века Алистер Кроули тоже был в Каире и вместе с женой проводил магический ритуал в этом же музее. У той же статуи бога Гора. Зачем молодым людям через сто лет тащиться по следам мага? В их возрасте предпочитают напиться и тискаться в койке. Что намного приятнее…

В это время Андрей неожиданно растянулся на полу, прямо у ног статуи. Полежав секунду в неподвижности, он слегка отполз в сторону, вглядываясь в нечто видимое только ему.

Ольга ощутила тревогу. Каждая клетка мозга вопила: «Сейчас что-то произойдёт». Самое дурацкое — была уверенность, что мешать неизбежности не надо. Ничего не предпринимать, стоять и ждать, как умудрённый опытом врач не сбивает температуру, а даёт организму самому побороться с болезнью.

Поймала взгляд Вадима и поняла, что тот тоже что-то почувствовал и теперь смотрит на неё в попытке сверить ощущения. Чуть заметно кивнула.

Под ногами продолжал елозить неугомонный Андрей. Неожиданно Ольга почувствовала раздражение:

— Тебя действительно так заводят голые каменные женщины? Ищешь лучший ракурс? — И сама удивилась этой вспышке: «Какое мне дело до чужой придури. Пусть хоть спит со своими скульптурами…»

— Слушай, это гениально, — взволнованно заговорил Андрей. — Невероятно! То, что я вижу…

Вдруг Андрей словно поперхнулся и, недоговорив, замолчал.

«С ним что-то случилось», — поняла Ольга.

Краем сознания ощутила вспышку, мгновенную и неяркую. Словно где-то за спиной невидимый папарацци нажал затвор камеры. Или солнечный зайчик на мгновение ворвался в комнату. Быстро обернулась. Похоже, что кроме неё и, возможно, Вадима, вспышку никто не заметил. Ей всё меньше нравилось место, где они находились. Что здесь могло сиять?

Она подошла к камину и зачем-то заглянула внутрь. Там стоял бронзовый таз. Может, это он дал яркий отблеск?

— Ольга, оставь свои шуточки, — вдруг закричал Максим. — Что ты с ним сделала? Он не дышит.

Все бросились к Андрею, лежавшему неподвижно, уставившись открытыми, застывшими глазами куда-то в складки плаща, обвивающего ноги нимфы.

— Это не я… — задумчиво произнесла Ольга.

Она почувствовала, что по ногам дует. Нет, не сквозняк, скорее, это был поток какой-то энергии. Догадка взорвалась в её разуме:

«Андрей мёртв. Господи, какая же я дура! Почему вместо того, чтобы послушать парня, сразу решила, что тот сексуальный маньяк? И чего ради решила ждать…» Но ругать себя было некогда.

— Быстро отойдите! Не трогайте его! Дайте мне какое-нибудь зеркало.

Вадим подал ей зеркальце в аккуратной викторианской рамке, стоявшее на каминной полке.

«Он всё знал заранее и ничего не сделал, — поняла Ольга. — Действительно, какое ему дело до смешного клоуна? Что такое смерть человечка? Подумаешь, лёг солдат на амбразуру, на то он и солдат. Меня-то что беспокоит? Разве я не такая же?»

Ольга осторожно, не дотрагиваясь до Андрея, присела на корточки и, держа в руках зеркало, повернула его в направлении взгляда лежащего без движения тела. Осторожно заглянула внутрь. «Свет мой, зеркальце, скажи, да всю правду доложи». Она увидела то, что и ожидала. Привычная работа колдуньи.

— Ага, — удовлетворённо заметила, словно бенгальский тигр, обнаруживший в джунглях упитанного индусского мальчика. — Снизу эта драпировка выглядит совсем по-другому.

Максим присел, заглянул в подставленное стекло. С этого ракурса складки плаща оказалась кольцами змеи, обвивающей ноги нимфы.

— Я не вижу голову змеи, — прошептал изумлённый Максим.

— На голову смотреть не рекомендую, — сразу отреагировала Ольга. — Ты был прав, — безжалостно добавила она. — Андрей действительно пригодился. Заметить этот фокус могли бы только дети, которые любят играть на полу, или профессиональный скульптор.

Она почувствовала смущение Максима и не поверила ему. «В нашей компании никто не страдает излишней сентиментальностью. Использовать старого друга — почему нет. Вадим хоть не притворяется порядочным. А этот строит из себя Махатму Ганди. Но понадобится — бабушку продаст за сто евро. Хотя, нет, наверняка попытается получить двести. Вот непонятно, почему меня это так злит…»

— Что с ним? — спросил Максим, словно не знал ответа.

— Умер, или его душу кто-то забрал.

— Ты можешь что-нибудь сделать? Я не собирался использовать парня таким образом! — взорвался Максим.

«Орут, когда чувствуют вину», — зло подумала Ольга, не ответив.

— Кто забрал его душу? — негромко спросила София, до этого хранившая молчание.

Ольга взглянула на Андрея. У того беспомощно вывернулась рука. Тело обмякло и прижалось к полу, отчего штаны с курткой казались велики в размере.

— Где-то там, по ту сторону реальности, сидит какая-нибудь страшная калюка-малюка, — задумчиво начала она. И вдруг выпалила, сама не зная почему: — Думаю, то, что забрало Андрея, напрямую связано с загадкой озера Лох-Несс.

— Делай что-нибудь. Не стой! Кто из нас ведьма? — продолжал требовать возбуждённый Максим.

— Не ори на меня.

— Я не ору, а прошу спасти Андрюшку. Он классный и добрый парень. Ты же можешь, ты же колдунья, — в голосе Максима проявились незнакомые человеческие нотки.

«Может, и правда пожалел плюшевого зайца своей юности. Что я могу? Я могу много. Этот сердобольный святоша даже не представляет, на что я способна».

Вадим подошел к Максиму и нехорошо положил тому руку на плечо:

— Не суетись, не кричи. Дай ей подумать…

Максим отпрянул, стряхивая руку, словно брошенную перчатку. Не похоже было, что он испугался.

«Зря, — подумала Ольга. — С Вадимом лучше не ссориться. Не хватало, чтобы мы тут передрались».

Её мысли стремительно бежали: «Можно, конечно, отправиться вслед за Андреем. Вдруг удастся вытащить его душу обратно, а нет — так сдохну за компанию. Впрочем, сдохнуть я готова давно…»

— Могу попробовать, — слова произнеслись сами. Если бы кто-нибудь ещё десять минут назад сказал, что она рискнёт жизнью ради некрасивого толстого скульптора, она бы не поверила. «Никогда не говори „никогда“».

Среди всеобщей суеты островом спокойствия была София. Она сидела за столом, неподвижно уставившись в компьютер.

Пальцы бегали по клавиатуре, и, кажется, она с кем-то шёпотом беседовала. После слов Ольги она подняла глаза и с интересом посмотрела на девушку: