Мой грешный маркиз - Гэлен Фоули

В нескольких шагах от него Дафна очаровывала местного викария и его супругу. Макс смотрел на нее с восхищением, хотя, наверное, должен был встревожиться. Он знал только одно: чем дольше она держит его на почтительном расстоянии, тем больше все в нем стремится к ней.

Похоже, она воздвигла некий невидимый барьер между ними, и хотя Макс знал, что ему не на что жаловаться, он не привык к такому, и ему все это не нравилось.

В какой-то момент он подумал, не могла ли она случайно увидеть то, что не предназначалось для ее глаз. Возможно, она наткнулась на что-то, выдавшее его роль в Ордене?

Но это невозможно. Вирджил неоднократно предупреждал его об осторожности, но Макс и сам был достаточно опытным агентом, чтобы себя не выдать.

Он не мог предположить, что нарушил маскировку и раскрылся перед собственной женой. Должно быть что-то другое. Но в чем бы ни была причина перемены в ее поведении, Макс желал вернуть прежнюю Дафну.

Немедленно.

— Твой отец рассказывал, что ты любила музыку. Но я не знал, что ты так хорошо играешь, — сказал Макс, когда они наконец проводили гостей.

Было два часа ночи.

— Я рада, что смогла удивить вас, милорд. — Дафна сидела за туалетным столиком и стаскивала длинные перчатки. Макс, войдя в ее спальню, развязывал галстук.

Он подошел и заглянул ей в глаза.

— Дафна, с тобой все в порядке?

— Да, а что?

— Ты выглядишь рассеянной, — осторожно сказал он и обошел жену, чтобы помочь ей расстегнуть колье.

Дафна опустила голову и обеими руками приподняла волосы на спине, чтобы они не попали в застежку украшения. Макс внимательно смотрел на ее отражение в зеркале.

— На самом деле, — после долгой паузы сказала она, — я беспокоюсь из-за Кариссы.

— Из-за Кариссы? — Макс нахмурился и вложил колье ей в руку. Он и забыл о письме ее подруги. — А что с ней?

— Ее кузины не слишком добры к ней. Я думаю поехать в Лондон, чтобы поддержать ее. Ты не возражаешь, дорогой?

Максу показалось, что в ее спокойном вопросе имеется некий неприятный подтекст.

— В такое время года в Лондоне ничего хорошего нет. Почему бы просто не пригласить ее сюда?

— Я могу поехать в Лондон, если захочу. Я же не твоя пленница? — Она одарила его невозмутимой улыбкой и обожгла горящим взглядом.

— Конечно, ты не пленница, — пробормотал Макс и отчетливо понял: что-то произошло. Знать бы еще, что именно. — Тебе надоела деревенская жизнь? Или тебе надоел я?

Стоя за спиной жены, Макс положил руки ей на плечи.

— Если ты действительно хочешь поехать в город и повидаться с друзьями, я отвезу тебя туда сам. Но придется подождать пару дней, пока я вернусь.

— Откуда? — Она вопросительно взглянула на его отражение в зеркале, явно неудовлетворенная ответом.

— Я должен съездить в Горг на металлургический завод. Кажется, я говорил, что имею контрольный пакет акций этой компании.

— Контрольный… да, — прошептала она.

— Теперь, когда война закончилась, на пушки нет спроса. Руководство предприятия хочет продемонстрировать мне некоторые новые идеи. Надо решить, какую продукцию выпускать вместо военной.

— Понимаю.

— Это займет не больше пары дней. Ты даже соскучиться не успеешь. Когда я вернусь, мы поедем в Лондон.

— А почему я не могу поехать с тобой?

— На металлургический завод? Тебе даже здесь скучно!

— Я не говорила, что мне скучно.

Усилием воли Макс приклеил на лицо беззаботную улыбку.

— Станет скучно, если увяжешься за мной. — Он отошел и стал расстегивать жилет.

— Не думаю. Я никогда не видела, как выплавляют металл.

— Это опасное место, Дафна. Там много дыма и огня. А если ты носишь ребенка, тебе тем более нельзя дышать отравленным воздухом.

Дафна снова опустила глаза, словно не видела смысла продолжать спор. Макс почувствовал немалое облегчение. Ведь он вовсе не собирался на завод.

— Хорошо, милорд. Если такова ваша воля.

— Знаешь, что я думаю? — сказал Макс, снова вернувшись к жене. — Ты слишком устала за последние дни. Но теперь все закончилось. — Он чмокнул ее в макушку. — Ты можешь расслабиться. Прием прошел великолепно. Мужчина не может пожелать себе лучшей жены, даже если выбирает ее по каталогу.

Дафна неохотно улыбнулась.

Ее улыбка согрела комнату — и сердце Макса.

— Кажется, я знаю, как поднять тебе настроение. Быть может, приготовить для нас обоих ванну?

Дафна вздохнула и отвела глаза.

— Что-то не хочется.

— Может, тогда отправимся в постель?

Макс начал нежно поглаживать ее шею и плечи. Глаза Дафны заблестели.

Значит, металлургический завод. Теперь это так называется. Дафна, мягко говоря, сомневалась в правдивости слов супруга. Этот человек даже не подозревал, как сильно она его презирает. Но, странно, его прикосновения все еще возбуждали ее.

Дьявол! Он всегда умел заставить ее кровь кипеть, даже когда она знала, что не должна его хотеть. Она постаралась сдержать чувственный стон, когда он стал целовать ее шею.

Дафна уже открыла рот, чтобы сказать, что устала и у нее сильно болит голова, но тут вспомнила, как крепко засыпает ее муж после того, как они занимаются любовью.

И она решила… Нет, она не осмелится. Дафна замерла. Она вспомнила об их сражении относительно сапфирового ожерелья и приемах, которые он использовал, чтобы добиться — по крайней мере он так считал — ее согласия.

Тогда он явился в гостиную ее отца и не ушел, пока не утопил ее чувства в море греховных удовольствий.

«Что ж, мой дорогой, в такие игры можешь играть не только ты один». Она закрыла глаза, наслаждаясь поцелуями. Ей доставляло удовольствие думать, что она вывела своего господина из равновесия своей музыкой.

Дафна тоже была застигнута врасплох. Но раз уж он бросил ей вызов перед всеми, она не струсила, чем очень гордилась.

Увидев, как маркиз удивлен и встревожен ее страстным исполнением, Дафна мысленно праздновала победу. Она, конечно, рисковала и могла опозориться перед гостями, но все обошлось. И игра, безусловно, стоила свеч.

Она сумела поколебать его невозмутимость! Большая победа.

Возможно, стоит продолжать в том же духе, размышляла она. Ведь, судя по поведению, муж продолжает считать, что контролирует ситуацию и он здесь главный.

Посмотрим…

Пора побить маркиза-демона его же оружием.

— Я хочу тебя, — прошептал он, и по телу Дафны побежали мурашки.