Почти идеальные люди. Вся правда о жизни в «Скандинавском раю» - Майкл Бут

Берггрен не одобрял цензуру, которой СМИ подвергли «Шведских демократов», хотя заметил, что присутствие на датском телевидении очень помогло Датской народной партии. Во многом благодаря вниманию медиа эта партия стала третьей силой в датском коалиционном правительстве и сумела превратить свои драконовские антииммиграционные идеи в законы.

«Мне кажется, в Дании публично произносится то, о чем не говорят в Швеции. Выбор простой: либо изолировать тех, кто не нравится, либо дать им возможность стать частью власти и отвечать за свои действия перед избирателями, – сказал Берггрен. – Многое говорит в пользу второго варианта, но бывают партии, с которыми так не получается. Я думаю, мы в Швеции учли то, что случилось в Дании. Мы поняли, что такое разнообразие не полезно, и решили так не делать».

Я тоже считаю расизм и ханжество скандинавских правых отвратительными, но меня смутила фраза «Мы решили так не делать». Что именно решили не делать эти «они», то есть, по-видимому, шведская элита и СМИ? Они решили не допускать к публичным дебатам представителей почти 6 процентов электората (если исходить из результатов последних выборов[96]). Датчане сразу же обвинили шведов в нежелании признавать проблемы и в нарушении принципов свободы слова.

«У датчан довольно любопытный взгляд на свободу слова, – сказал мне профессор этнологии Стефан Йонссон, когда-то работавший репортером газеты Dagens Nyheter. Мы встретились с ним в его кабинете в здании Стокгольмского университета. – Они считают, что СМИ должны быть зеркалом общества, но журналистика устроена по-другому. Там всегда оценивают, какие новости стоит продвигать».

Для меня это было что-то новенькое: журналисты, «продвигающие» новости? Разве они не должны сообщать о происходящем и отражать общественные настроения? Похоже, что в Швеции – нет. Здесь все обстоит иначе.

«Наивно считать, что всем идеям должно быть выделено одинаковое место и придаваться одинаковая важность, – продолжает Йонссон, написавший несколько книг о мультикультурализме. – «Шведские демократы» сильно отличаются от Dansk Folkeparty [Датской народной партии]. Их корни уходят к шведским нацистам. Это подтверждено документально и широко известно. Совершенно очевидно, что это откровенно расистская партия, взгляды которой противоречат идеям свободного общества и не имеют ничего общего с демократией… Чем шире дискуссия с подобными партиями, тем легитимнее и крупнее они становятся».

Недавно в датской газете Berlingske была опубликована дискуссия между Йонссоном и датским журналистом Микаелем Ялвингом о различиях в подходах двух стран к свободе слова. Ялвинг написал книгу «Шведский абсолют: путешествие в царство тишины». В ней он утверждает, что, отказываясь обсуждать вопросы иммиграции и предоставлять слово «Шведским демократам», шведы табуируют эту тему и невольно подпитывают экстремизм. Ялвинг называет Эресуннский мост «ментальной Берлинской стеной», разделяющей две нации с диаметрально противоположными взглядами на проблему. Он, в частности, замечает:

«Если почитать, что пишут о Дании в Швеции, то почти все посвящено одной теме – иммиграции. Нас называют расистами или ксенофобами, рассказывают, как нас критикуют в Евросоюзе или ООН. Хотя шведы и считают себя суперсовременными, открытыми и рациональными, их истинное «я» скрыто за целым рядом табу. Если копнуть глубже, обнаружится огромное количество конфликтов и проблем, о которых в шведском обществе не принято упоминать. Это растущая организованная преступность, нацизм, ультрафеминизм и проблемы с мусульманскими иммигрантами. И никто не говорит об этом официально».

Датчанка Анне Кнудсен, издающая газету, соглашается со своим соотечественником: «Политический дискурс в Швеции носит картельный характер. Разумеется, «Шведские демократы» отвратительны, но политический мейнстрим по-настоящему ненавидит их – и это ненависть к тем, кто не разделяет твоих толерантных воззрений. Не хотелось бы произносить слово «тоталитаризм», но…»

Однако Йонссон был непреклонен – шведский подход лучше: «Иммиграция – возможно, самая важная тема в современной Европе. Я считаю, что шведские интеллектуалы, журналисты и издатели в большинстве своем повели себя ответственно, в отличие от Дании, где во имя свободы слова была легитимизирована Датская народная партия и разрешены откровенно расистские высказывания об исламе.

Начиная с 1950-х Швеция была одной из наиболее открытых стран. Благодаря ее внешней политике и помощи иностранным государствам Швецию стали считать совестью международного сообщества. Я думаю, это сильно повлияло на отношение шведов к людям, не похожим на них. Возникла атмосфера толерантности и любознательности, и, несомненно, ощущение привилегированного положения, из которого вытекает обязанность помогать более слабым. Интеграция происходит в Швеции успешнее, потому что мы руководствуемся могучей идеей интернационализма».

Йонссон был решительно оптимистичен в вопросе о масштабной иммиграции в Швецию: «Нам это удавалось и раньше. В нашей стране огромное количество интегрированных иммигрантов во втором, третьем, четвертом, пятом, шестом поколениях. Не заниматься интеграцией, не приглашать людей со всего мира работать – экономическое самоубийство. Шведская экономика на подъеме. В истории человечества переселения народов случались сплошь и рядом. При наличии терпения и стабильных экономических условий все получится. А если не будет получаться, надо будет сделать так, чтобы получилось. Это политическая задача, политики должны ее выполнить».

Мне очень импонировало то, как Йонссон защищал идею бойкота крайне правых скандинавских партий. Мне бы очень не хотелось снова увидеть в телевизоре очередного самодовольного шарлатана из Датской народной партии, нагнетающего страхи по поводу de morke mennesker или de sorte («этих черных», «черноты»).

По сравнению с риторикой, используемой Датской народной партией в отношении мусульман, речь Эноха Пауэлла «Реки Крови»[97] звучит как детская колыбельная. Видные деятели партии в разное время утверждали, что ислам не религия, а террористическая организация, и сравнивали мусульман с нацистами. Они говорили, что все мусульмане – насильники и состоят в преступных сообществах, что они просачиваются в Европу с единственной целью всех нас убить. Кстати, только сегодня я прочитал в датской газете следующее изречение представителя партии по вопросам интеграции Мартина Хенриксена: «Когда много мусульман собираются в одном месте, следует готовиться к чрезвычайным происшествиям. Это уже стало тенденцией». (А напомни-ка мне, Мартин, сколько людей посещают Мекку во время Рамадана? А много ли там арестов? А деньги тебе за что платят?)

Когда на экране телевизора возникала основательница и бывший лидер партии – назойливая миниатюрная женщина по имени Пиа Кьерсгор, жена выгоняла меня из комнаты, опасаясь за мое давление. Перлы Кьерсгор включают в себя, например, фразу «Есть только одна цивилизация – наша» и утверждение в партийной брошюре 2001 года, что мусульмане «лгут, врут и говорят неправду».