Никогде - Нил Гейман

– Правда?

– Впрочем, это ведь неважно, да? – Она огляделась. – Тебя повысили?

– Да.

– Я рада за тебя.

Она сунула руку в карман пальто, вытащила оттуда маленькую коричневую коробочку и положила ее Ричарду на стол. Ричард открыл ее, хотя и так знал, что внутри.

– Это кольцо ты подарил мне в честь помолвки, – сказала Джессика. – Я решила вернуть его тебе. Может быть, потом, если у нас все сладится, ты мне снова его подаришь.

Кольцо блеснуло на солнце. Оно было страшно дорогое – Ричард в жизни не покупал ничего дороже этого кольца. Он закрыл крышку и протянул коробочку Джессике.

– Оставь его себе, – потом, помолчав немного, добавил: – Прости.

Джессика закусила губу.

– У тебя появилась другая?

Ричард задумался. Он вспомнил Ламию, Охотницу, Анестезию, Дверь. Нет, ни одна из них не была для него той «другой», о которой говорила Джессика.

– Нет. У меня никого нет, – наконец ответил он, потом подумал еще немного и вдруг понял, в чем дело: – Просто я изменился.

Из динамика снова послышался голос Сильвии:

– Ричард, мы вас ждем.

Ричард нажал на кнопку:

– Сейчас приду, Сильвия.

И посмотрел на Джессику. Она промолчала. Наверное, просто не знала, что сказать. Постояв еще немного, она вышла и тихо закрыла за собой дверь.

Ричард взял нужные документы и провел рукой по лицу, словно пытаясь что-то стереть – печаль, слезы или, может быть, воспоминания о Джессике.

* * *

Ричард снова стал ездить с работы и на работу на метро, однако по дороге больше не читал газет. Вместо этого он внимательно разглядывал людей в вагоне – людей всех классов и рас, – всматривался в их лица, пытаясь понять, все ли эти люди из Верхнего Лондона и о чем они сейчас думают.

Как-то вечером, в час пик – через два дня после разговора с Джессикой, – он вдруг увидел в дальнем конце вагона Ламию. Она стояла к нему спиной, девушка с иссиня-черными волосами и в длинном черном платье. Сердце бешено заколотилось в груди. Распихивая стоявших на его пути пассажиров, Ричард стал пробираться через весь вагон к этой девушке. Он почти добрался до нее, но тут состав подъехал к станции, двери с шипением открылись, и девушка вышла. Правда, Ричард успел заметить, что это не Ламия, а обычная готесса, решившая поразвлечься где-нибудь на ночь глядя. Он почему-то искренне расстроился.

* * *

Однажды в субботу он увидел во дворе своего дома крупную коричневую крысу. Она сидела на пластмассовом мусорном баке и умывалась с таким видом, будто весь мир принадлежал ей. Когда Ричард подошел ближе, она спрыгнула на асфальт и затаилась в тени бака, настороженно поглядывая на него черными глазками-бусинками.

Ричард опустился на корточки.

– Привет, – прошептал он. – Мы случайно не знакомы? – Крыса не ответила, но и не убежала. – Меня зовут Ричард Мэхью, – тихо продолжал он, – я вообще-то не крысит, но я знал когда-то несколько крыс. И вот я подумал, ты случайно не знаешь леди Дверь?..

Он услышал шаги и обернулся. За ним стояли Бахананы и с любопытством смотрели на него.

– Вы там… что-то потеряли? – спросила миссис Баханан.

– Мозги он там потерял, – пробормотал ее муж, но Ричард сделал вид, будто не слышал.

– Нет, – честно ответил Ричард. – Я просто разговаривал с…

Крыса помчалась прочь.

– Это что, была крыса?! – рявкнул Джордж Баханан. – Я буду жаловаться! Это безобразие. Надо же, и это Лондон!

– Точно, – согласился Ричард. – Лондон такой.

* * *

Посреди комнаты по-прежнему стояли ящики с его вещами.

До сих пор он еще ни разу не включал телевизор. Возвращался домой, ел, а потом становился у окна и глядел на Лондон – на машины, крыши, огни рекламы. Опускались ранние осенние сумерки, в домах зажигали свет. Он стоял в темноте, пока не гасли почти все окна. А потом неохотно раздевался, ложился в постель и засыпал.

* * *

Как-то в пятницу, когда он вскрывал конверты своим ножом – ножом Охотницы, к нему в кабинет вошла Сильвия.

– Ричард! Я тут подумала… ты, наверное, в последнее время никуда не ходишь? – Он покачал головой. – Мы сегодня хотели собраться. Хочешь с нами?

– Э-э… да. С радостью.

Никакой радости он по этому поводу не испытывал.

Их было восемь человек: Сильвия со своим приятелем, который занимался раритетными автомобилями, Гарри из отдела корпоративных финансов, недавно расставшийся со своей девушкой… Гарри уверял, что расстались они из-за сущего пустяка: ему и в голову не приходило, что она поднимет такой скандал из-за того, что он спит с ее лучшей подругой. Были еще какие-то хорошие люди и друзья этих хороших людей, а также девушка из техподдержки, недавно пришедшая в компанию.

Сначала они посмотрели фильм на огромном экране в кинотеатре «Одеон» на Лестер-сквер. В фильме непрерывно что-то летало, взрывалось, но главный герой в конце победил. Сильвия усадила Ричарда рядом с девушкой из техподдержки, шепнув, что новенькой нужно поближе познакомиться с коллегами.

Потом они прошлись по Олд-Комптон-стрит на окраине Сохо, где подлинный шик и вульгарная безвкусица соседствуют к взаимной выгоде. Поужинали в «Ла Риш», ели кускус и еще какие-то крошечные экзотические закуски, блюдечками с которыми был уставлен весь их стол и даже часть свободного соседнего. Потом они отправились в небольшой паб на Бервик-стрит – Сильвия уверяла, что хороший. Там они пили и болтали.

Девушка из техподдержки улыбалась Ричарду, а он никак не мог придумать, о чем с ней говорить. Один раз он купил на всех пиво, и девушка из техподдержки помогла ему донести стаканы до стола. Когда Гарри вышел в туалет, девушка пересела на его место – поближе к Ричарду. Голова у него гудела от звона стаканов, лязга музыкального автомата, резкого запаха пива, разлитого рома и сигаретного дыма. Он пытался сосредоточиться на том, о чем говорили за столом, но не мог. И что самое печальное, обнаружил, что ему совершенно не интересны их разговоры.

И вдруг вся дальнейшая жизнь ясно предстала у него перед глазами, так же ясно, как если бы он увидел ее на огромном экране «Одеона». Сегодня он приведет к себе девушку из техподдержки, они займутся сексом – нежно и неторопливо, и все утро проведут в постели, ведь завтра суббота. К обеду они встанут, вместе распакуют ящики и расставят по местам его вещи. Через год – а может, и раньше – он на ней женится. Получит еще одно повышение. У них будут двое детей, мальчик и девочка. Они переедут в пригород, в Хэрроу, Кройдон или Хэмпстед, а может, и подальше – скажем, в Рединг.

Он знал, что это будет совсем не плохая жизнь. И все же… иногда просто нет выбора.