Скиталец - Константин Георгиевич Калбанов

выпали в море. Обнаружилась вода и еда. Не так много. Как видно, пираты не были на охоте, и путешествие им предстояло недолгое. Просто не смогли удержаться при виде обломившейся халявы.

Насчет винтовок не ошибся. Нашлась парочка, как и сотня патронов. Оружие и боеприпасы они так же приватизировали. Как выяснилось, Катя имела вторую ступень стрельбы из винтовки и револьвера. Впрочем, чему тут удивляться.

Покончив с мародеркой, Борис прорубил в лодке днище, отправляя ее на дно. Руководствовался исключительно тем, что не хотел оставлять тела непогребенными. Неправильно это, коль скоро есть возможность без труда устроить братскую могилу.

Но Система расценила это по-своему, подбросив ему «на бедность» за уничтожение экипажа и за захват судна. И вот еще и потопление приписала. Причем расценила лодку как боевой корабль тоннажем до десяти тонн.

Разобравшись с пиратом, они продолжили свой путь к Вольвику. Если не случится никаких неожиданностей, то, по заверениям Москаленко, они будут на месте уже завтра.

Глава 30

Вбитый клин

Вольвик – далеко не тропический остров. И тем не менее его отличает обилие зелени, что указывает на источники пресной воды. Да и неудивительно, при наличии-то на востоке высокой горы с белой шапкой ледников. А потому он испещрен большим количеством речушек, текущих в западном направлении. Примерно в тридцати километрах от побережья многие из них сливаются в единый поток короткой, но полноводной реки.

Именно в ее устье, защищенном невысоким скалистым берегом, и устроили гавань французские колонисты. Беглецы вошли в нее ранним утром. Елизавета Петровна, как всегда уверенно и виртуозно, правила суденышком, лавируя и наполняя паруса ветром. Как оказалось, пираты все же подгадили им, прострелив котел. Починить его в море не представилось возможным. Хорошо хоть ветер не подкачал. Поэтому путники вполне уложились в сроки, определенные шкипером в юбке.

– Борис, я так понимаю, что документов у вас нет? – когда они пристали к деревянному причалу, поинтересовалась Москаленко.

– И не было. Остались на борту «Тюльпана». Прямо и не знаю, как теперь быть. Так-то Бентли обещал выписать по окончании контракта. А теперь… – Парень неопределенно развел руками.

Вопрос не праздный. Преследования со стороны Морозова он не опасался, так что мог смело обращаться в консульство. Не всесильный же боярин, в самом-то деле. Иное дело, насколько ему помогут. Впрочем, это на родине русские друг дружку ни во что не ставят. На чужбине все меняется кардинально. Во всяком случае, в прошлой своей жизни он не раз в этом убеждался. Особых отличий в менталитете Борис не приметил. А потому скорее всего данное наблюдение будет справедливо и для этого мира.

– Понятно, – неопределенно резюмировала Елизавета Петровна. – Значит, так. Для начала забираете весь наш арсенал и вещи. Придется поухаживать за дамами.

– Об этом могли бы и не напоминать. Мне будет совестно идти налегке, когда девушки мучаются с тяжелыми саквояжами.

– Похвально, Борис. С каждым разом вы мне нравитесь все больше и больше.

– Только как к чужаку, вооруженному до зубов, отнесутся местные полицейские?

– Именно поэтому вам лучше держаться поближе к нам.

– Понял, не дурак, дурак бы не понял.

– Как-как? Хм. Очень интересная поговорка. Нужно будет запомнить. А вот и вы, любезный, – приметив подходящего портового чиновника, мило улыбнулась Елизавета Петровна, с легкостью переходя на французский.

Формальности она уладила быстро. Как и сдала катер, являвшийся вещественным доказательством в будущем иске. Пристроив суденышко, они направились…

Нет, не в консульство. Еще чего не хватало – представать в обществе в облике каких-то замухрышек. Русское дворянство в основе своей не отличается чванством. Но и ронять себя не привыкло. А уж когда речь о представительнице боярского рода, так и подавно. Поэтому путники быстренько погрузились в повозку и направились прямиком в лучшую гостиницу города.

Признаться, Борис даже не представлял, как Елизавета Петровна собиралась выкручиваться из затруднительного положения, не посетив консульство. Без документов, без денег, которые Бентли был просто обязан изъять. В одежде далеко не первой свежести. В саквояжах, разумеется, было что-то из вещей, но отнюдь не наряды. Да и то все мятое и непотребное.

Однако Москаленко данное обстоятельство ничуть не смущало. И небезосновательно. Измайлов сильно удивился, когда она предъявила портье их с Катей паспорта, а Бориса представила как своего слугу. Общепринятая практика. Слуги нередко путешествовали без документов. Ну кто осмелится усомниться в слове дворянина?

Несмотря на то что она назвала Измайлова своим слугой, поселить его велела в отдельном номере. Самом дешевом, в дальнем крыле первого этажа. Такой расклад устроил его целиком и полностью.

Признаться, им пришлось изрядно помучиться при совместном обитании на небольшом катерке. Спать, есть, коротать время вынужденного длительного безделья. Да еще и при отсутствии возможности рисовать, а как следствие, и качать опыт, дабы не раскрываться. Но все это ерунда в сравнении с необходимостью оправления естественных надобностей. Приходилось проявлять чудеса изобретательности и притворства. Повторять эти неловкие моменты еще и в гостиничном номере… Вот уж увольте.

Правда, прежде чем отправиться к себе, ему предстояло донести вещи девушек и небольшой арсенал до их номера. Бориса удивило, когда госпожа Москаленко отказалась воспользоваться услугами коридорного. Однако все встало на свои места, как только они оказались в номере.

– Борис, я так понимаю, ваше жалованье находилось в судовой кассе в сейфе капитана?

– Да, сударыня, – подтвердил он.

– И сколько там накопилось ваших пиратских?

– Я служил не на пиратском корабле, а на капере.

– Правда?

– Когда они преступили закон, я счел своим долгом покинуть борт. Помните?

– И это весьма похвально. Итак?

– В пересчете на российские рубли – триста тридцать…

– Увольте меня от таких мелких деталей. Вот вам триста рублей и двести франков. Что вы так на меня смотрите, Борис?

– Пытаюсь понять, как так могло случиться, что Бентли не изъял у вас документы, деньги и оружие. Рублей у него на борту точно не было. И да, я не готов столь сильно одалживаться. Чтобы добраться до России, мне достанет и сотни рублей. Устроюсь на корабль и доберусь на перекладных. Не впервой.

– Борис, вы не одалживаетесь. Это ваши деньги из судовой кассы капитана. Просто уже переведенные в удобную валюту.

– Из судовой кассы? – удивился он.

– Этот подлец изъял у нас все. Вплоть до наших «бульдогов». И сложил в один из своих сейфов. Он просто не оставил мне выбора. Я была вынуждена вскрыть сейф, чтобы забрать принадлежащее нам. Ну а после того как это сделала, не могла же я вот так просто остановиться. Опять же украсть у вора – это не