Клан Сопрано - Мэтт Золлер Сайтц

Удивительно, но этот прием работает, потому что в действительности эта история не о Юджине. Да, все детали относятся к его прежде неизвестной нам жизни, включая и потрясающую новость о наследстве, а Роберт Фунаро убедительно показывает отчаяние Юджина, оказавшегося в петле. Но эта история о любом человеке. Она о том, как трудно остаться живым; и этот урок мы извлекаем и когда видим болтающегося на веревке Юджина (сцена кажется очень долгой), и когда наблюдаем за неожиданным поворотом сюжета, который приводит Тони на край гибели отчасти из-за того, что он забыл зарядить свой сотовый телефон.

Прошлое постоянно настигает Тони. У Джуниора деменция, и он убежден, что Маленький Пусси Маланга (человек, виновный во вражде Тони и Джуниора в пилотном выпуске; момент, когда Тони устраивает заговор, чтобы не дать Джуниору убить Маленького Пусси в «Везувии») вернулся и жаждет мести. Когда в финальной сцене он принимает Тони за Малангу, то кажется, будто болезнь Альцгеймера дает Джуниору шанс переписать историю, уничтожив одним выстрелом и Малангу, и племянника.

Еще до выстрела Джуниора явно следовало отправить в «Грин Гров», но Тони, потрясенный тем, что случилось, когда он отправил туда Ливию, не хочет даже обсуждать эту тему. Говоря о «сообществе пенсионеров», он возражает Мелфи и выступает против попыток сестры перевести туда Джуниора. Отказ стал причиной того, что его ранили в первом сезоне, и сейчас, запустив последовательность событий, он снова получает пулю. Это настольно иронично, что даже Эй Джей, возможно, сумел бы это понять.

Тони занимает центральное место в повествовании, а это значит, что он каким-то образом защищен от трагических поворотов назло сценическому мастерству Ван Паттена и Уинтер. Однако такое насилие в начале сезона — верный признак, что конец уже близок.

Кармела во сне говорит:

— Я волнуюсь, Эд.

Призрак Адрианы успокаивает ее:

— Все волнуются.

— Нет, — настаивает Кармела, — Я все время волнуюсь.

И у нее есть на то причины.

Сценарист: Дэвид Чейз

Режиссер: Дэвид Наттер

Отопительные системы

«Кто я? Куда я иду?» — Тони

Снова сделав зигзаг там, где зрители ожидают резких поворотов сюжета, Дэвид Чейз упорно следует линии замены раненого Тони… другим Тони? Он не босс Джерси, а продавец точной оптики, который говорит с привычным акцентом Джеймса Гандольфини. У него есть жена, но это не Кармела (по крайней мере она не говорит голосом Эди Фалько, когда мы слышим ее по телефону) и двое детей. И когда во время командировки в Коста-Меса, Калифорния, у него возникает возможность переспать с продавцом-коллегой, он теряет самообладание и заявляет: «Сегодня вечером я мог бы быть другим парнем и отделаться от всего и вся. Но нет, я все испортил».

И снова мы оказываемся в королевстве двух Тони. На самом деле, трех: нашего героя, который находится при смерти в реанимации; продавца оптики, у которого такое же имя; и Кевина Финнерти, продавца отопительных систем, который явно внешне похож на двух Тони и случайно поменялся чемоданчиками и личностями со вторым Тони.

Известный нам Тони появляется на одиннадцатой минуте эпизода; он вырывает дыхательные трубки и повторяет слова Тони-продавца о том, что он не знает, кто он и куда идет[356]. Одиннадцать минут для телевизионной истории — это целая вечность, особенно после крутого поворота сюжета; и легко представить, что зрители, которые любят «меньше трепа, больше драк», ворчат: «Ну, опять эти сновидения…»

А что, если это не сон? А что, если это чистилище?

А пока что Тони застрял в округе Ориндж [в Оранжевом графстве — Прим. пер.][357], и не может уехать оттуда (чистилище). На одном конце городка светится маяк (рай), а на другом в лесу бушует огонь (ад). Снова и снова он останавливается, чтобы осознать значение своей жизни. Затем, потеряв бумажник, все документы, удостоверяющие личность, и кредитные карты, он должен доказывать, кто он. Он крадет личность (грех) Кевина Финнерти — торговца отопительными системами, который живет в одном из самых жарких штатов (в Аризоне) — и заселяется в другой отель. Там он падает вниз на красную лестничную площадку и в этот момент узнает, что у него болезнь Альцгеймера (вечные муки). Когда в реальном мире Кармела говорит ему, что он не попадет в ад, Тони в это время находится в чистилище, думая, стоит ли сообщать жене, что его настигло то, чего он боялся.

Конечно, эти тонкости имеют смысл, если мы видим чистилище, а не сон. Религиозные сценарии и видения пользуются тем же визуальным рядом; они тоже ставят нас перед моральным выбором и подталкивают к серьезным (часто риторическим) вопросам. Когда по телевидению в Коста-Меса спрашивают: «Грех, болезнь или смерть?», возникает подразумеваемый ответ — желтое распятие. (Перевод: они такие, поэтому так видят себя.)

Для «Клана Сопрано» это не новый подход. В серии «Веселый дом» Тони, получивший пищевое отравление, осознает ядовитую правду о Пусси, но не может переварить ее. Подобным образом едва ли можно считать, что несчастный случай вызвал повреждение поджелудочной железы, которая нейтрализует кислоты, и желчного пузыря, который вырабатывает желчь (он всегда имел проблемы с управлением гневом). Едва ли несчастный случай привел и к риску развития сепсиса, описанного как «инфекция в крови», так как очень многое идет из «крови» семьи, включая болезнь Альцгеймера и склонность к депрессии или насилию (эти «гнилые» гены Сопрано). Также стоит заметить, что хозяин бара, который недолго говорит с Тони-продавцом, упоминает особый тип автомобиля — «инфинити» (то есть бесконечность); бармен шутит: «Здесь вокруг все мертвое», — и произносит «Финнерти» так, что слово звучит как «финити» (то есть конечный, ограниченный). Из всех персонажей, недовольных Финнерти, Чейз выделяет служителей Бога — монахов! — и именно они изливают свой гнев на Финнерти, который поставил им неисправную отопительную систему. У Тони есть два выбора работы: отопительные системы (ад) или точная оптика (ясность зрения, ясный взгляд).

Но подсознание Тони трансформировало все эти символы в бессмысленное, постоянно меняющееся повествование (вот Большой Пусси — это рыба, вот Глория Трилло — это телерепортер, берущий интервью у Аннетт Бенинг, которая является и самой собой, и матерью Финна). А то, что мы видим в Коста-Меса, становится как более прямолинейным, так и более зловещим. Видимо, Тони судят за его ужасные поступки, а кроме того, его подталкивают к осмыслению потери личности, и эти мысли настигают его на кровати в реанимации. Сначала он трансформируется в более безвредную и скромную версию самого себя, затем вынужден стать Финнерти, чтобы получить пищу и кров, а потом доктор в Коста-Меса ему говорит, что скоро он потеряет себя из-за болезни Альцгеймера.