Приключения Мурзилки. Волшебная газета - Борис Карлов

– Послушайте, как вас там, Полишинель! – обратился он к более вменяемой, как ему показалось, кукле. – Что вы тут перед нами изображаете? Мы уже знаем, что всё не по-настоящему. Вы же артисты?

– Да, мы – артисты, – ответил Полишинель с заносчивой гордостью.

– Вы работаете в «Электронной книге», раздел иллюстраций?

– Не понял ни единого слова, – сухо произнёс Полишинель, которому было не под стать разговаривать с мелюзгой.

Тут к разговору присоединился ещё один персонаж, которого называли Говорящий Сверчок.

– Эй вы, репортёры! – послышался его скрипучий голосок из холодного очага. – Что вы несёте, маленькие безумцы? Вы попали в передрягу, из которой вряд ли выберетесь живыми!

– Кто это? – сказал Мямлик.

– Говорящий Сверчок, – догадался Шустрик. – Он будто бы откуда-то всё знает. Его там, кажется, ещё треснули молотком по голове…

– Если ты самый умный, – сказал Мямлик сверчку, – объясни то, чего мы не понимаем.

Из очага послышалось продолжительное стрекотание:

– Крри-кри, крри-кри, крри-кри…

– Извините, давно так не смеялся, – сказал Сверчок, угомонившись. – Итак, ваша самая первая ошибка. Вы вообразили, что если Колобок и Людоед актёры, то и всё остальное, в других книгах, тоже не по-настоящему. Что все притворяются, разыгрывая каждый раз одно и то же.

– Скажи ещё, что это не так, – заметил Мямлик.

– Я как раз об этом и говорю, – подтвердил Сверчок. – Те два случая, с которыми вы столкнулись, было исключения из правил. В подавляющем большинстве книжек никто не играет; всё происходит только один раз и по-настоящему.

– Почему же тогда не во всех?

Говорящий Сверчок вздохнул.

– Чем заканчивается «Колобок»?

– Лиса его съела.

– Вот видишь! А сказочка несерьёзная, имеет множество интерпретаций. «Канонического» текста вообще не существует. А на каждую интерпретацию колобков не напасёшься…

Сверчок потёр затянутые в белые перчатки ладошки.

– Что же касается Людоеда… Случаи особой жестокости, а также фривольные сцены рассматриваются специальной комиссией.

– Где?

– В литературном Отделе Департамента. Они там решают, что допустимо по-настоящему, а для чего нужен подставной эпизод с актёрами.

– Какое же они имеют право? Это автор должен решать. Он ведь не просто так пишет, что захочет, а через вдохновение.

– Ну, это, допустим, ещё далеко не всякий пишет через вдохновение… Я бы даже сказал, что большинство авторов пишет не по вдохновению, а… по другим мотивам. Но потом, со временем, по прошествии веков и десятилетий – да, остаются те, у которых материализовалось.

– Что?..

– Ну… весь мир, который они придумали. То есть, не то, чтобы придумали… о котором получили информацию.

– Откуда?

– Откуда-откуда… Оттуда. По вдохновению. Вдумайтесь в само слово.

На протяжении нескольких минут человечки и куклы вдумывались в сказанное Сверчком.

– Где же находятся эти придуманные… ну, то есть, вы понимаете, описанные в литературе миры? – сказал Мямлик.

– Ну, где-нибудь… Вы даже не представляете, сколько свободного места. На всех хватит.

– Понятно, – сказал Шустрик, который ничего не понял. – Вернёмся к главному. Вы сказали, что здесь, на этой картинке, всё по-настоящему.

– Да, всё по-настоящему. Только копия.

– А! Вы хотите сказать, что содержимое – на сервере, а на экранах – только многочисленные отражения.

– Какие ещё экраны, какие северы! Говорите нормально, на итальянском.

– Чего-чего?.. На каком ещё итальянском!

– Ладно, хватит, – заворочался Мямлик на своём гвозде. – Нам пора. Где Буратино? Хочу дать ему пару советов на будущее.

– О! Это бесполезно, – вздохнул Сверчок. – К тому же, он появится здесь значительно позднее. Его ещё вообще не выстругали.

– То есть, как…

– Вы залезли в картинку, расположенную до начала первой главы. Просто нарисованная экспозиция. Городок, море, побережье, театр, лес, пруд… В книге нет текста к этой картинке.

– Когда же начнётся основное действие?

– Кажется, дня через два или три…

– Чего-чего?..

– Да, да, точно, не раньше, чем через три. Пьяница Сизый Нос… ну, тот, который подарил Карле полено… как раз сегодня утром получил новый заказ.

– Ну и что?

– А то, что вместе с заказом он получил приличный аванс.

Мямлик перестал жевать и задумался.

А Шустрик раскачался, прыгнул, повис на своём друге, обхватив его руками, откусил шляпку торчащего из его живота гвоздя – и они вместе свалились на пол.

– Ну, что ж, – сказал Мямлик, разминаясь, – если всё по-настоящему… успеем подредактировать по-настоящему. Времени-то, оказывается, – вагон!

И они с Шустриком ударили рука об руку.

– Безумцы! – проверещал из трубы Говорящий Сверчок, куда-то поспешно удаляясь. – Безумцы!..

Шустрик и Мямлик вышли из кукольного театра и взобрались на ближайшую каменистую горку, поросшую колючками и лишайником. Отсюда был виден городок, береговая линия и дороги, уходящие вглубь лесистых низин и возвышенностей. В одной из клубящихся паром низин, под мостом, просматривался болотистый пруд, в котором возился гражданин в старом зелёном пальто, обвислой шляпе, с сачком в руках. Пока Мямлик вспоминал имя этого типа, ловца пиявок, Шустрик указал на расположенную неподалёку террасу.

Под парусиновым тентом находилась маленькая харчевня – четыре стола и дымящийся мангал, возле которого суетился хозяин. Три стола были пусты, а за четвёртым расположились профессиональные нищие мошенники лиса Алиса и кот Базилио. Костыли валялись у лисы под ногами, прицепленные шнурком очки «слепого» кота болтались у него на жирной шее.

– Ага! – сказал Мямлик. – А вот и главные интриганы. Как это кстати. Пойдём, послушаем, о чём они говорят.

– Эй, хозяин, – распоряжался кот, уписывая вторую порцию рыбы в ожидании третьей, – посуше, посуше жарь, чтобы кости хрустели.

– Полегче, полегче, – говорила лиса, предпочитавшая курятинку, – чтобы мясцо было внутри сырое, с кровью…

– Будет сделано, как прикажут синьоры, – говорил хозяин и перекладывал кур на край решётки, а рыбу – на самую середину.

Шустрик и Мямлик расположились рядом, на каменном парапете, укрывшись за листьями акации.

Покончив со второй порцией, кот и лиса, не сбиваясь с ритма, сожрали по третьей.