Принц Ардена - Софи Анри

желание! – Она посмотрела на нее с тенью какой-то необъяснимой злости и облизнула губы. – Я хочу, чтобы ты поцеловала Тристана.

Анна надеялась, что ей послышалась.

– Что? – недоверчиво переспросила она.

– Поцелуй Тристана, – с раздражением повторила Кристин.

Анна с ужасом оглянулась на присутствующих. И как она раньше не заметила их хищных взглядов? Для них она была диковинной беззащитной зверушкой, с которой они решили вдоволь наиграться, прежде чем растерзать.

Она перевела взгляд на Тристана. Тот внимательно изучал лепнину на потолке и будто не замечал ее присутствия. Анна понимала, что сейчас самое время бежать отсюда прочь. Вернуться в свои покои и не высовываться вплоть до возращения Рэндалла. Но, с другой стороны, ей не хотелось выставлять себя пугливой слабачкой, ей не хотелось быть их жертвой.

Анна поднялась с дивана и на негнущихся ногах подошла к Тристану. Он с удивлением обернулся на нее.

– Анна, – тихо произнес он, – тебе не обязательно это делать.

Его слова вселили в нее странное спокойствие и уверенность. Она глубоко вздохнула. Наклонившись к нему, поцеловала в щеку и быстро отстранилась, боясь заглянуть ему в глаза.

– Это разве поцелуй? – с досадой произнесла Кристин.

– Кристин, успокойся, она выполнила условие, – непривычным для него тихим голосом ответил Тристан.

– Ну уж нет. – Девушка поднялась с дивана и подошла к Тристану. – Смотри, как надо, – и, схватив его за отвороты рубашки, прильнула к губам.

Анна ахнула от изумления. Она смотрела, как Кристин целовала кузена.

Ее почему-то ранило то, что Тристан ответил на поцелуй. Он не прикасался к Кристин, лишь лениво отвечал на требовательные движения ее рта, но с каждой секундой сердце Анны билось все громче и больнее. Она не могла заставить себя отвернуться.

Кристин оторвалась от него и посмотрела на Анну полным яда взглядом.

– Вот как выглядит настоящий поцелуй, дорогая. А теперь, будь добра, исполни желание.

– Нет, – твердо ответила Анна.

– Что ты сказала?

– Я сказала «нет». В условиях не было оговорено, как именно я должна поцеловать принца Тристана, а значит, выполнила действие.

Кристин сначала застыла в недоумении, но потом на ее лице расползалась ехидная улыбка.

– Ну диво, – пропела она. – Вы только гляньте на этого невинного ягненка. Скажи, милая Джоанна, это семейный прием девушек из рода Корвин? Или так делают все арденийки?

– О чем ты?

– Кристин, – предупреждающе произнес Тристан.

Но та улыбнулась еще шире и неведомым доселе голосом отчеканила:

– Я о том, как вы строите из себя целомудренных дурочек, а потом прыгаете в койку к наследникам трона и рожаете им бастардов. Сколько лет было твоей тетушке, когда она стала любовницей Его Величества? Пятнадцать, как и тебе?

Анна оцепенела, ее глаза наполнились слезами. Она не могла вымолвить ни слова, лишь ошарашенно смотрела по сторонам. Присутствующие в комнате воззрились на нее с тенью холодной усмешки.

– Кристин, думаю, тебе на сегодня хватит вина, – сказал Тристан.

– А что ты ее защищаешь, Тристан? – Кристин не унималась. – А-а-а! Я поняла! Ты тоже заметил, как малышка Джоанна пялилась на тебя весь вечер. Может, пригласишь ее сегодня к себе, пока Рэндалла нет в столице?

– Кристин! – В голосе Тристана послышалась сталь. – Успокойся немедленно.

Спустя мгновение Анна вышла из оцепенения, а потом всхлипнула и стрелой вылетела из комнаты. Она без остановки бежала до самого сада, пока не споткнулась о ветку и не рухнула прямо в клумбу с ландышами. Свернувшись калачиком, она так и осталась лежать в цветах и громко плакать. Обида и горечь унижения душили ее. Какой же дурехой она была, доверившись посторонним. А ведь Рэндалл просил ее не сближаться с Кристин. Хотя куда больше ее зацепило то, что Кристин была права. Она должна была уйти сразу, как только поняла, какой гнусный оборот приняла игра, но продолжала сидеть там только ради него – ради человека, с которым была знакома от силы пару часов.

«Какая же я глупая!»

– Леди Джоанна! Где вы?

От бархатного голоса все внутри сжалось до размеров игольного ушка. Анна притихла в надежде, что в темноте он не найдет ее среди цветов.

– Анна, пожалуйста, отзовись. Я знаю, что ты здесь.

Она крепко зажмурила глаза, как делала в далеком детстве, считая, что так сможет спрятаться ото всех.

– Вот ты где, – его голос раздался совсем близко. – Анна, прошу, прости нас. Мне очень жаль, что тебе пришлось выслушать эти мерзкие речи.

Анна вздрогнула и села, с опаской глядя на принца. Он возвышался над ней несколько мгновений, а потом уселся прямо на цветы.

– Зачем вы сюда пришли? – спросила она и отодвинулась.

Заметив это, Тристан усмехнулся.

– Я не мог позволить, чтобы вы гуляли по ночному саду в одиночестве. Вы лично убедились, что далеко не все обитатели замка имеют светлые помыслы.

Анна недоверчиво покачала головой:

– Это говорите мне вы? Человек, для которого не существует ничего святого? Кто совершает прелюбодеяние с замужней женщиной, целуется с кровной родственницей и пьет вино, словно воду? Вас я должна остерегаться в первую очередь.

Тристан хмыкнул.

– Анна… Если бы я хотел причинить тебе вред, то не стал бы тратить время на разговоры. Мы здесь одни, стража в мою сторону и взглянуть не посмеет, а твоего главного защитника нет. Но, как видишь, я просто сижу рядом. – Он протянул ей белый носовой платок в примирительном жесте.

– Что вам всем от меня надо? К чему Кристин затеяла игру? Чтобы намеренно унизить меня и выставить посмешищем? – Анна не сдержалась и снова расплакалась.

Тристан, молча сидевший рядом, громко вздохнул и приобнял за плечи. Анна не стала сопротивляться и положила голову ему на плечо.

– Они просто завидуют тебе.

Анна затихла и удивленно подняла голову.

– Почему?

– Анна, посмотри на них, на меня. Мы юны, но уже перепробовали все: и дозволенное, и запретное. Из-за этой чрезмерности жизнь для нас утратила свои краски, превратившись в пестрое, уродливое месиво. Мы сгнили изнутри. – Тристан сделал паузу и, сорвав плотный гладкий стебель с нежными белыми цветами, протянул его Анне. – А ты – невинное дитя. Своим светом способна затмить само солнце. И ты ослепила всех нас.

«Порочный принц, пьяница, повеса и прелюбодей», – такая ходила молва о Тристане. Но сейчас перед ней сидел юноша невероятной красоты с пронзительными глазами, которые даже в ночи светились черным блеском. И в этих глазах она не видела ни тени того распутства, какое таилось в них часом ранее.

– Мне казалось, – она шмыгнула носом и вытерла слезы платком принца, – что Кристин добра ко мне, что мы стали подругами. То, что она сказала, было