Я говорил, что лучше промолчать? - Эстель Маскейм

– Моя квартира свободна, – встревает одна из девиц.

Ти-Джей, мгновенно расслабившись, без колебаний кидает мне ключи.

– Оставишь под ковриком, – коротко просит он и, не давая больше никаких указаний, берет красоток за талии и уводит их прочь. Едва успеваю прокричать ему «спасибо».

Я примерно помню, где живет Ти-Джей. Его дом расположен совсем рядом, через дорогу, а окна выходят на море. Глубоко вздохнув, направляюсь туда. Я вообще не хотел идти на эту вечеринку, так что даже рад, что появился повод отсюда свалить. Я должен убедиться, что Иден очухалась и с ней все в порядке.

– Зачем нам к Ти-Джею? – через какое-то время интересуется она. Значит, не спит. Хорошо, что не вырубилась по дороге. – И откуда вообще у него собственная квартира?

– Потому что, если мы останемся здесь, тебе потом будет стыдно за свое поведение, – усмехаюсь я. Прекрасно знаю, что будет испытывать Иден утром. Я сам постоянно напиваюсь и позорюсь перед всеми. Поэтому-то я и не вправе на нее сердиться. – У него родители типа миллионеры, купили ему квартиру на шестнадцатилетие. Не понимаю, кем вообще надо быть, чтобы сделать такой подарок?!

– Миллионерами, – отзывается Иден, и мы оба смеемся.

Мы уже достаточно далеко от места пляжа, а музыка все так же бьет по ушам. Слышно, как позади нас продолжается веселье. Интересно, кто-нибудь заметит наше исчезновение? Не хватает только, чтобы Тиффани бегала по всему пляжу и искала меня! Надеюсь, музыка и танцы ее отвлекут. Вообще, скорее всего, все слишком пьяны, чтобы обнаружить наше отсутствие, и нам это на руку.

– Я уже могу идти сама. – Иден ерзает на моей спине.

– Чтобы тебя тут же сбил автомобиль? Ну уж нет, – возражаю я и на всякий случай еще крепче сжимаю ноги Иден.

Подождав, пока машины остановятся, пересекаю шоссе.

– Мы пропустим всю вечеринку, – сетует Иден, как будто мне есть до этой чертовой тусы хоть какое-то дело.

Боюсь, что Иден еще что-нибудь отчебучит, поэтому на всякий случай несу ее на себе всю дорогу до дома Ти-Джея. Перед подъездом осторожно ставлю на землю. Сейчас походка у нее еще более шаткая и неуверенная, чем на пляже.

– Ну ты как? – спрашиваю я, пытаясь отпереть дверь.

Ключ плохо поворачивается в замке, так что приходится с ним повозиться.

– Готова сгореть со стыда, – потупившись, говорит Иден и зябко кутается в кофту.

Взяв Иден под локоть, втягиваю ее в подъезд. Дверь захлопывается, и звуки музыки с пляжа наконец-то стихают.

– Ничего, с кем не бывает, – успокаиваю ее.

Мы же еще совсем юные. Нам, можно сказать, положено напиваться и выставлять себя на посмешище.

– По опыту знаешь? Я слышала, что с тобой произошло на прошлогодней вечеринке.

Застыв от неожиданности, растерянно оглядываюсь на Иден. Откуда ей это известно? Кто ей рассказал?

Иден, спохватившись, прикусывает язык и, очевидно, жалеет, что так неудачно пошутила. Она не хотела меня обидеть, поэтому я не придаю значения ее словам. Покачав головой, беру Иден за запястье и помогаю ей зайти в лифт. Нажимаю на кнопку «2» и на всякий случай сверяюсь с написанным на ключе номером квартиры.

– Двести шестая, – читаю я вслух.

Лифт останавливается на втором этаже. Мы выходим на лестничную площадку и останавливаемся у квартиры Ти-Джея. Все это время не отпускаю руку Иден.

Отпираю дверь и завожу ее в прихожую. Когда-то я уже был на вечеринке у Ти-Джея. Теперь все здесь выглядит иначе. Может, потому что тут больше не валяется мусор, а может, дело в том, что я сейчас трезвый. Я и забыл, какие у Ти-Джея классные окна, от пола до потолка. Да еще и вид на пляж! Вдали светятся фонари на пирсе, сверкает огнями чертово колесо в парке аттракционов, а в море погружается оранжевое солнце. Иден замирает в восхищении.

Оставив ее любоваться пейзажем, направляюсь в кухню и, налив воды, возвращаюсь обратно.

– Вот, держи, – сую ей стакан.

Мы провели больше часа на жаре, и что-то я сомневаюсь, что Иден на вечеринке нашла время попить, чтобы избежать обезвоживания.

Иден благодарно улыбается и, залпом осушив стакан, возвращает его мне. Понятия не имею, как помочь ей протрезветь, поэтому решаю начать с самого простого.

– Сядь, – прошу я.

Позади нее стоит диван. Взяв Иден за плечи, подвожу ее к нему и, легонько подтолкнув, заставляю опуститься на мягкое сиденье.

– Как же тут красиво! – шепчет она, не отрывая глаз от окна, за которым раскинулась Санта-Моника, и, скрестив ноги, откидывается на подушки. Закатные лучи озаряют ее лицо. – Правда?

– Правда, – соглашаюсь я.

Подойдя к раковине, наливаю еще один стакан воды и передаю его Иден. Не знаю, что делать дальше, поэтому вытираю влажные руки о джинсы и устраиваюсь рядом.

– Теперь тебе надо поспать, – говорю я, глядя на то, как Иден жадно глотает воду.

Стараюсь вспомнить, что обычно советуют делать мне, когда я напиваюсь. Кажется, есть только два варианта: вода и сон. Не то чтобы это действительно работало, но тут все средства хороши.

– Идем. – Ставлю стакан на кофейный столик и, взяв Иден за руку, помогаю встать с дивана. На всякий случай, чтобы снова не упала, приобнимаю ее за талию. – Ну, ты как?

– Хорошо, – кивает Иден.

Держась за руки, мы заходим в спальню Ти-Джея. К счастью, здесь вполне прибрано и опрятно. Иден скидывает кеды. Судя по всему, ей не терпится забраться в огромную постель, расположенную прямо посреди комнаты. Зачем-то снова поднимаю Иден на руки. Она опять обхватывает ногами мою талию. Подойдя к кровати, аккуратно кладу туда Иден и укрываю ее простыней.

Повисает неловкое молчание. Мы оба чувствуем себя скованно – не потому, что нам друг с другом неуютно, а потому что мы остались наедине. Хорошо, что именно я вытащил Иден с пляжа и теперь могу о ней позаботиться, хотя пока не придумал, как ей помочь.

– Принесу еще воды.

С этими словами выхожу в гостиную и, забрав с кофейного столика стакан, вновь направляюсь в кухню. Может, я и был слегка подшофе, но сейчас уже трезвый как стеклышко. Да и Иден не брала в рот спиртного с тех пор, как мы уехали от Дина, так что, уверен, скоро она оклемается.

– Вот! – перешагнув порог спальни, окликаю Иден.

Она вздрагивает от неожиданности.

Поставив наполненный стакан на тумбочку, замечаю, что к ней прилеплена одна из накладных ресниц Иден, и с трудом сдерживаюсь, чтобы не расхохотаться.

– Вода и сон – единственный способ поскорее протрезветь и по возможности облегчить похмелье, – усмехаюсь я, пытаясь как-то разрядить напряженную обстановку, чтобы завтра Иден не терзали муки совести.

– Тебе стоит почаще об этом вспоминать, – шутит Иден, пока я задергиваю шторы, чтобы яркий свет фонарей не бил в глаза. – Когда ты в следующий раз напьешься, я так и буду твердить: «вода и сон, вода и сон».