Игра титанов - Дмитрий Казаков

Скальд и Рендалл выбрались на сушу одновременно, стали выливать воду из сапог.

– Легкой вам дороги! – завопил с галеры Белый Тавр. – Торных путей и победы над всеми врагами!

– Спасибо! – крикнул в ответ выбирающийся на землю Харальд.

Капитан шорис помахал рукой, и гребцы заработали веслами. Корабль двинулся кормой вперед. Отойдя локтей на сто, развернулся и пошел на север, вдоль низменного берега.

– Вот мы и почти на месте. – Последним из моря вылез Рик, чрезвычайно недовольный на вид.

Уттарн, похоже, разделял нелюбовь оцилана к купанию.

– Вот именно, что почти, – прокряхтел Юрьян. – Заешь меня крабы, но вдоль берега до Цантира еще топать и топать…

Парой миль южнее ярились и грохотали волны, разбиваясь о выдававшийся в море скалистый утес – тот самый мыс Эшлин, юго-западную оконечность Большого материка. На запад простиралось море, на восток – покрытая зеленой травой всхолмленная степь.

– Почему топать? Можно ведь ехать. – Харальд улыбнулся. – Надо только отыскать хатору и купить у них лошадей.

Двенадцать дней плавания пролетели как один. Олен пришел в себя на третий, и сначала не мог вспомнить, при каких обстоятельствах потерял сознание. Потом начали возвращаться обрывки памяти – подробности того, как он сражался с Мертвым Богом. И оказались они настолько жуткими, что он несколько раз кричал по ночам.

На память о схватке осталась седая прядь на правом виске и шрам на шее – будто ее сжали когтистые пальцы.

– Хатору? – спросил Рендалл. – Так зовут местных жителей?

– Именно так, а не иначе, – ответил Юрьян. – Синие, маленькие и рыжие, и пронырливые – ой-ёй!

– Для тебя все маленькие, дылда тощая, – отозвался Харальд. – Ну что, все готовы? Тогда двинулись.

Зашагали на север, вдоль полосы прибоя, по шуршащему песку, а затем и по траве. Мыс Эшлин скрылся из виду, зато впереди, на горизонте, показалась деревянная башня, чуть позже – частокол из заточенных бревен и крыши над ними.

– Вот и поселок, – заявил скальд. – Я не я буду, если тут нет корчмы или постоялого двора…

Частокол приблизился, стало ясно, что в нем имеются ворота, сейчас открытые нараспашку, а около них скучают стражники.

– И точно, рыжие и синие, – пробормотал Олен.

Кожа хатору цветом напоминала шкурку баклажана, зато волосы яркостью могли поспорить с огнем. Космы торчали из-под конических шлемов, хрупкие фигуры были покрыты доспехами из кожи, а на вытянутых лицах блестели любопытные глаза, светлые, точно вода горного ручья.

– Ха, куда идете? – спросил один из стражников на языке сиаи. – И откуда взялись?

– Галера шорис мимо прошла, – отозвался Юрьян. – Вот мы с нее. А идем к вам в гости, чтобы денег потратить.

– Ну, этому мы всегда рады, видит отец наш, – осклабился второй хатору, с плоским носом и раскосыми глазами. – Будьте как дома. Лавки все на центральной площади, там же и все остальное…

И стражники посторонились, освобождая проход.

Внутри частокола обнаружились бревенчатые домики, крытые соломой. Их вид напомнил Олену о родном Заячьем Скоке, больно кольнуло в сердце, нахлынула тоска.

– Видели, как на нашем наречии чешут? – спросил Юрьян. – И на всех так же, кроме уж самых диких… Не зря же написано в Саге о Круге Земном, что «дюжина языков во ртах их…».

– И дюжина пальцев, что хотят залезть в ваш карман, – добавил Рик. – Будьте осторожны, воров тут хватает.

Ведущая от ворот улочка была оживленной. Ходили хатору в кожаных жилетах и белых шароварах, бегали дети и собаки. Бродили непонятно откуда взявшиеся здесь вилакин и представители до сих пор не виданного Оленом народа – темнокожие, очень толстые и круглоголовые.

– Вого, – ответил Рик на вопрос, кто это такие, – живут на Разделенном материке, на главном его острове. Очень искусные ремесленники, но странствовать тоже любят.

Миновали башню, которую увидели первой, высокую, из толстых бревен, с дозорной площадкой наверху. Оказались на круглой площади, в центре которой был колодец, а по периметру стояли большие дома.

На каждом висела красочная вывеска из жести.

– Ножницы – это цирюльник, – рассуждал вслух Харальд. – Монеты – меняла, надо бы к нему зайти, пивная кружка – все понятно, молот и клещи – тоже, а вот и подкова – здесь должны торговать конями…

– Я не умею ездить верхом, – поспешно сказал Юрьян.

– Лошадь хатору сама научит тебя на ней ездить. – Харальд глянул на скальда немного презрительно. – Пошли. Сначала дела, а потом и пива выпьем, и съедим чего-нибудь.

Подошли к лавке менялы, у входа в которую стояли двое крепких парней с дубинками. Харальд скрылся внутри, любопытный Рыжий тоже куда-то ускользнул, остальным пришлось ждать.

– Странное место, – сказал Олен, оглядывая площадь. – Тут даже порта нет, а все так оживленно… И ведь это край земли?

– Верно, – кивнул Рик. – Но с севера и запада в это селение входит Большой Тракт. А он тянется вдоль всего берега Большого материка во владениях хатору. Путешествовать по нему очень удобно.

– Похоже на то. – Рендалл обернулся на визгливый рев, увидел, как из ворот постоялого двора погонщики-вого выводят караван ушастых осликов.

На спинах их болтались огромные тюки, морды у животных были мрачные.

Дверь меняльной лавки скрипнула, появился довольный жизнью Харальд с кожаным мешочком в руке.

– Вот и я, – сказал он. – Мы теперь с деньгами, с полноценными цантирскими золотыми сотнями…

– И что мы с ними будем делать? – Глаза Юрьяна зажглись нетерпением.

– Что можно делать с деньгами? Тратить!

И они отправились через площадь туда, где виднелась вывеска в виде большой желтой подковы. Миновали колодец, где скрипел ворот и стояла очередь из женщин с ведрами.

Людям и уттарну достался не один удивленный взгляд.

Само здание с вывеской оставили справа, вошли в ворота, сделанные в высоком заборе. За ними обнаружился двор, усыпанный желтым песком, и с внутренней стороны забора – многочисленные навесы.

И еще тут были кони, не особенно большие или красивые, но при их виде память Олена заволновалась, из нее начали всплывать яркие картинки – скачки, битвы, парады…

– Ничего себе, – только и смог прошептать он.

Предки-императоры ездили на самых лучших скакунах Алиона, некоторые сами разводили их и понимали толк в благородных животных. Поэтому они могли разглядеть в обычных на вид лошадях нечто особенное.

– Чем могу служить, почтенные? – Откуда-то сбоку появился хатору с ехидной усмешкой на длинной физиономии.

На языке сиаи он говорил с легким акцентом, проглатывал окончания слов, но понять его было можно.