Злые игры - Анжела Марсонс

Убитый ребенок возродится в лучших обстоятельствах.

Тогда, когда мир не будет полон жестокости и насилия. И дети будут расти без всякого страха и угроз. В той, другой, жизни ее сын будет в безопасности.

Джессика посмотрела в глаза сыну и взяла подушку.

Глядя на нее, Джейми гулил, беспорядочно дергая руками и ногами в разные стороны – он был счастлив и возбужден.

– Дорогой мой, я люблю тебя так сильно, что мне даже больно. Я знаю, ты понимаешь, что я должна оградить тебя от этого мира. Я не могу позволить, чтобы тебе сделали больно. Опасности подстерегают на каждом шагу, и я должна обезопасить тебя. Я знаю, что ты это тоже чувствуешь, правда, милый?

Ее сын взвизгнул от восторга, и Джессика теперь уже ничуть не сомневалась, что делает абсолютно правильную вещь, единственную, которая поможет ей полностью защитить ребенка.

Она наклонилась вперед и расцеловала его в щеки, лоб и самый кончик носа.

– Скоро мы снова будем вместе, мой дорогой, любимый ангелочек!

Опустив подушку, Джессика закрыла ею лицо сына.

Черт бы тебя побрал, подумала Ким, наблюдая, как Джессика Росс задернула шторы. Во всем этом что-то было не так.

Инспектор появилась у дома Алекс, чтобы предъявить ей записи, которые сделал Дуги, и увидела, как из дверей ее дома выходит Джессика. Стоун никогда не бывала на встречах с мозгоправами, но точно знала, что пациенты не должны были выходить с этих встреч с таким видом, как будто за ними гонится сам дьявол.

Хаотичная езда и выражение на лице женщины, когда она прощалась с доктором, только усилили тревожное недоумение Ким. А безмятежное выражение лица Джессики, когда она выглядывала из окна детской, заставило кровь в жилах инспектора заледенеть.

Никакого другого движения в доме Стоун не заметила и решила, что женщина с сыном там одни.

Она сглотнула и почувствовала, как ее сердце забилось чаще. Ким не понимала, что происходит на ее глазах, но понимала, что за то время, как Джессика уехала от Алекс, женщина пришла к какому-то решению.

Боже, кому же позвонить? Брайанту? А что она ему скажет? «Перед окном своей спальни стоит женщина с удовлетворенным лицом?» У него и так уже достаточно поводов, чтобы надолго упрятать ее в психушку, так что лучше не давать ему новых.

Позвонить в социальную службу? Там знают историю Джессики, но вряд ли очертя голову бросятся на выручку. А если Ким выдаст себя за обеспокоенного соседа, то ей, скорее всего, посоветуют обратиться в полицию: она не могла не заметить всю иронию своего положения. Но просто сидеть и ждать инспектор тоже не могла. Там явно происходит что-то не то!

– Да чтоб тебя, – произнесла Стоун, зная, что она предоставлена себе самой.

Она открыла водительскую дверь и перебежала через дорогу прямо к дому Россов. Там нажала на звонок и одновременно заколотила в дверь кулаком. Если Джессика спустится, чтобы узнать, что происходит, то Ким попросит о помощи против размахивающего мачете маньяка, который только что растворился в воздухе.

Инспектор приоткрыла крышку почтового ящика, чтобы посмотреть, не подходит ли Джессика к двери, но в доме стояла абсолютная тишина, которая пробрала ее до самых костей. Не слышно ни младенца, ни его родительницы. Но, черт возьми, она же знает, что они внутри. Почему же тогда никто не открывает дверь?

Ким подергала ворота сбоку от дома – заперты. Она осмотрелась и заметила тележку, наполненную корнями одуванчика. Подтолкнув тележку к воротам, Стоун воспользовалась ею как опорой, чтобы перебраться через забор. На боковой стене дома не было ни одного открытого окна. Инспектор бросилась на задний двор и попробовала ручку французского окна[81]. Оно было заперто, а Ким нутром чувствовала, что ее время заканчивается. Осмотревшись, она схватила лопату и, подняв ее повыше над головой, чтобы усилить удар, обрушила инструмент на стеклянную панель. Со второй попытки та разлетелась. Осколки брызнули вокруг Ким, а пара из них впилась ей в правую руку. Не обращая внимания на кровь, инспектор натянула на ладонь правый рукав джемпера и расширила отверстие до размеров, которые позволяли ей попасть внутрь.

Если Джессика сейчас не делает ничего ужасного, а просто принимает душ, то Ким влипла по полной. Первый раз в жизни ей захотелось, чтобы все так и получилось.

Через кухню Стоун пробежала в переднюю часть дома, где чуть не упала, споткнувшись о подстилку, засыпанную детскими игрушками. Она перепрыгивала через две ступеньки, и в ушах у нее шумела кровь. На лестничной площадке она уперлась в закрытую дверь. Ким распахнула ее и остановилась как вкопанная, пытаясь разобраться в той сцене, которая развернулась у нее перед глазами.

Джессика, одетая в белый махровый халат, стояла, глядя на кровать, с подушкой в руках. Что-то крохотное и неподвижное, одетое в комбинезон с динозаврами, смотрело невидящими глазами в потолок.

Джессика спокойно посмотрела на инспектора и улыбнулась:

– Теперь он в безопасности.

Ким сразу же вспомнила еще одни невинные глаза, которые тоже смотрели в потолок, красивые и безжизненные, как у куклы. Она тогда не знала, что делать, когда ее брат испустил последний вздох. Она могла только сесть и трясти его, умоляя вернуться к ней. Все это она попробовала, но это не помогло. Когда Ким почувствовала, как тело, которое она прижимала к себе, начало холодеть, она закрыла брату глаза и проводила Мики на небеса…

Стоун словно очнулась. Необходима «скорая», но у нее нет времени звонить и сообщать подробности.

Она бросилась к окну, распахнула его и прокричала во всю силу своих легких:

– Вызовите «скорую», здесь мертвый ребенок!!!

Потом она отвернулась от окна и с силой оттолкнула Джессику с дороги. Женщина, спотыкаясь, отошла в сторону, как будто находилась в трансе.

Стараясь унять дрожь в руках, Ким забыла обо всем на свете. Прежде чем поместить два пальца на шейку младенца, она вытерла окровавленную руку о рукав куртки. Инспектор не ошиблась – малыш был мертв. Но она не могла сдаться просто так. Она ни за что не сдастся!

Встав на колени рядом с кроватью, Ким набрала побольше воздуха в легкие и, накрыв рот и нос младенца своим ртом, осторожно вдохнула воздух ему в легкие. Она увидела, как его грудка поднялась под напором воздуха и подождала, пока та опустилась, а потом повторила все это еще четыре раза. Затем поместила два пальца прямо по центру его грудной клетки и резко нажала, так что загрудинная кость опустилась на треть. Это она проделала тридцать раз, а потом приложила ухо к его рту. Ничего.

Она дважды повторила искусственное дыхание, стараясь отогнать отчаяние, которое начало ее охватывать.

Если б это был взрослый, она могла бы действовать более решительно.