Век воли не видать - Василий Головачев

Саблин и гость потискали друг друга, затем Талгат и Волков обнялись, как старые друзья, хотя много лет назад представляли две разные спецслужбы: русскую разведку и арабскую контрразведку.

– Есть будешь? – предложил Сергей Николаевич. – Правда, всухомятку, горячего нет.

– Есть не буду, водички попью. И я не один.

Мужчины внимательно оглядели стены ущелья, Талгат усмехнулся, и Данияр понял:

– Ты… с Таглибом?

– Бери выше. Нас нынче трое.

– Ты, Таглиб… неужели и Дмитрий Дмитриевич?

– Документы показать?

Саблин смутился.

– Сюрприз, однако. Что вас заставило терпеть все трудности перехода?

– Мы недавно переселились. Обстановка изменилась, нужна срочная консультация.

– Сесть некуда, сами видите, как мы тут устроились.

Талгат, одетый по-походному, в туркомплект «горный», оглядел пещеру, привыкая к полумраку, покосился на стоящую у стены меркабу, возле которой возился Пётр Фомич.

– Потерпим. Почему вы перебазировались именно сюда?

– Пещеру не видно ни с тропы, ни сверху, подходы хорошо просматриваются, а главное – простреливаются. Какое-то время продержимся, если нас заметят, пока не прилетит «вертушка».

Талгат присел на камень, оглядел расположившихся напротив мужчин, державшихся буднично, без суеты, покачал головой.

– Маловата наша армия.

– Какая имеется, – пожал плечами Саблин.

– Я к тому, что никто не знает о нашей миссии. А ведь мы, по сути, спасаем мир.

– Самое противное, что государство бессильно нам помочь, – сказал Волков.

– Тут вы правы, полковник. Админы легко управляют людьми, запрограммировать министра или даже президента любой страны для них не проблема. Всадил программу – и решай свои задачи. Конечно, решить главную проблему – пройти в Первомир – с помощью государственной мощи невозможно, не поможет ни армия, ни техника, ни ядерная бомба. Зато если надо уничтожить мешающих Админам людей, они могут и армию направить, и бомбу сбросить. Об этом надо помнить всегда. Но к делу. Господин Эблиссон, двадцать второй Админ, собирается прорваться в ваш превалитет посредством меркаб. В его распоряжении двадцать одна меркаба, двадцать вторая у вас, и он надеется присоединить её к остальным во что бы то ни стало.

– Что они на ней зациклились? – поинтересовался Роберт Салтанович. – Сделали бы новую.

– Такие модули делаются годами. Эблиссон не хочет терять времени. Для ускорения решения задачи – заполучить меркабу, а заодно ликвидировать и вашу команду, он пошёл на беспрецедентные меры – бросил в ваш числомир всю свою агентуру, всадил программы Охотников в сотрудников спецслужб. Мало того, он послал сюда начальника своей службы спецназначения, чтобы тот лично возглавил операцию.

Мужчины переглянулись.

– Он уже здесь? – спросил Волков.

– По моим сведениям, этот деятель воспользуется своей трансперсональной линией, но ему будет трудновато пробиться из двадцать второго в наш второй числомир, преодолевая мембраны перехода одну за другой. У нас есть шанс опередить его.

– Кто он? То есть кто его «родич» здесь?

– Главный редактор издательства АНП – Ассоциации независимых писателей – Николай Наумёнков.

– Разве существуют независимые писатели?

– Наверно, эту мысль внушили писателям хозяева издательства, – рассмеялся Талгат.

– Так он русский – этот Наумёнков?

– Во всяком случае, живёт в России. Эмиссар Админа-22 – там его зовут Колли Наумански – вселится в своего «братца» и начнёт командовать засланцами и зомбированными. В этом случае мы не сможем долго сопротивляться, против нас бросят и ФСБ, и ГРУ, и армейский спецназ, и полицию.

В пещере стало тихо.

Саблин шевельнулся.

– Вы предлагаете… насколько я понял… этот Наумански переселится в своего «родича», который проживает в Москве?

– Верно.

– Как же мы опередим его, если сидим в Тмутаракани, в Ергаках?

– Это не проблема: сделаем пересадку.

– Объясните.

– За пару минут я пересажу вас в голову своего «родича» в Москве. Вы его знаете.

Саблин озадаченно потёр лоб ладонью.

– Ректор… педуниверситета?

– Полный мой тёзка, Дмитрий Дмитриевич Бурлюк. Кстати, он издавал в этом самом издательстве АНП свою книгу по педагогике и хорошо знает Наумёнкова.

Саблин поймал заинтересованный и в то же время полный сомнений взгляд Волкова.

– Вы будете с нами?

Талгат, говоривший от имени ДД и его словами, едва заметно усмехнулся.

– Куда ж я денусь с подводной лодки.

– Тогда надо взять с собой одиннадцатого.

– Разумеется, Данимир усилит нашу группу. В сорок четвёртом превалитете пока тихо, атаку воинства Владык удалось отбить. Время у нас есть.

Рука Валерии, легшая на шею сзади, принесла волну тепла и энергии.

Саблин расправил плечи.

– Работаем! Сергей Николаевич, мы уйдём, а вы…

– Останется, как и я, – весело сказал Талгат. – Уйдут только мои гости, – он ткнул пальцем себе в висок, – я, увы, не формонавт.

– Я знаю, что делать, – проворчал Волков. – Но вдруг вы не вернётесь до прибытия «вертушки»?

– Улетайте, не дожидаясь, пока мы проснёмся. Лера поможет пересадить всех спящих в машину.

– Дан…

Саблин обнял жену за плечи, заглянул в глаза.

– Я вернусь! Управляйся без меня, ты теперь такой же боец, как и остальные.

– Управлюсь!

Саблин подошёл к телам Прохора и Усти, оглянулся на Талгата.

– Пожалуй, я лягу рядом, не хочется падать во время перехода.

– Как хотите.

– Пока, парни, я пошёл за Данимиром.

Саблин улёгся, сжал в кармане эргион, закрыл глаза, успокоил дыхание, и душа его как пушинка вылетела из тела.

Пересадки из тела в тело, да ещё с грузом «души родича», – вещь непривычная, несмотря на солидную практику: оба Саблина не раз проделывали этот трюк в разных числомирах. Однако на сей раз пересаживалась целая команда, и главному дирижёру процесса – Дмитрию Дмитриевичу пришлось понапрягаться.

Сначала Саблин-2 переселил к себе «Я» Саблина-11.

Затем оба пересели в Талгата, где уже расположился ДД.

После этого Дмитрий Дмитриевич вернулся в своё тело в одиннадцатом превалитете, «везя» на себе пси-сферы трёх формонавтов, а уж оттуда пересел вместе с «пассажирами» в тело своего «родича» во втором превалитете.