Королевские клетки - Илья Ганин

— Расскажи мне об этом архипелаге.

— Госпожа, тебе не стоит идти на Вирму. Совсем не стоит.

— Я не могу брать с собой Мири… Там, где не знаю что встречу.

На самом деле, ей категорически не хотелось, чтобы Миранда видела то, что могло случиться. Она сама — что-ж, она выдержит. Наверное. Лейф помолчал.

— Пошлю весточку Эрику, госпожа. Нам надо послушать его. И позови Лейса Антрела.

Антрел тоже пришел минут через пять. Что-то они все теперь недалеко.

— Скажи, капитан стражи, ты должен хранить меня или имущество моего мужа?

— И то и другое… Но сначала, конечно, тебя госпожа.

— Я собираюсь поехать к мужу.

Лейс молчал.

— Что ты скажешь? Ты со мной?

— Я с тобой, госпожа. Такова моя клятва.

— Тогда раздели людей — часть из них я хочу оставить тут. И… я никогда не поверю, что ты совсем ничего не узнавал о том, где мой муж и что там творится. Узнай все, что можешь — и расскажи мне. С Лейфом обсудите, к чему нам готовиться.

Лейс поклонился и пошел к двери. У самого выхода он замялся, повернулся к ней и сказал, как-то немного смущенно:

— Он… граф Иртон — неплохой командир и сюзерен, госпожа. Многие считают — отличный.

— Я надеюсь на это. Иди.

Лиля осталась в зале и минут пятнадцать бездумно смотрела на покрытые инеем кусты и редкие падающие снежинки.

Альтерс Лорт послал принцессе (он даже про себя привык ее так называть) весточку, что желает придти поговорить в полдень. Посланец вернулся с вежливым согласием.

Лорт пришел в крыло принцессы, по дороге отмечая изменения. Всего десятинка, но: он шел через посты (причем в новых латах, парные). А никаких его людей в этом крыле не было — и это как-то "само" получилось. Набрала из тех самых дворян, которых он использовал как статистов.

Он-то разрешил четырех — но она этим не платила. Эти служили "за честь".

Его встретили две служанки в белых передничках Это при том, что в остальном доме никаких женщин не было. Кроме, гм, специально пришедших. Довершил впечатление фонтан. Маленький, в середине светлого зала. Посреди зимы-то!

— Жена моего брата открыла удивительное дело. — раздался голос принцессы Амалии. — производство огромных прозрачных стекол. Ее подарок сделал эту игрушку возможной. Рада, что вам нравится.

— Ваше Высочество. — поклонился он.

— Граф. — вежливо склонила она голову ему в ответ. Простое белое с синим платье — шелковое. Простая прическа — с тремя рубинами в гребнях. Простое обращение — и четыре латника в сопровождении. Н-да. А еще престарелая служанка в качестве дуэньи. Очаровательно.

— Ваше Высочество, мне нужно с вами поговорить.

— Буду рада.

Он посмотрел на латников. Амалия этот взгляд проигнорировала.

— Памятуя о нашем предыдущем разговоре, я хочу задать вам вопрос. Хотя, полагаю, служанка уже не так важна? Или мне полагается не замечать вашего самоуправства?

— Увы, ваше сиятельство, мой долг верной дочери Альдоная проявить милосердие и предоставить этим бедным девушкам свою пусть слабую, но защиту. Но, полагаю, Вы заметили как ревностно ваши последователи наблюдают за нами?

— А служат они у вас?.. — Альтерс позволил себе немного поразвлечься.

— Вы же понимаете, даже среди такого маленького двора как наш, все должны быть заняты. Почему не?..

— Все логично. Но тогда — Вы должны мне несколько ответов. И вот мой первый вопрос: Ричард и Джеррисон, ваш брат, не выступили к столице. Хотя и выразили отношение к нашему вояжу как чуть ли не к измене. Почему?

— Я не имею вестей и мало знаю о происходящем вокруг… Зная моего брата и кузена, предположу, что они не сочли это необходимым.

Шут чуть не ляпнул "А то я не догадался!!!". Но он уже не раз обругал себя за то, что посчитал эту парочку просто придворными дураками и вертопрахами. В результате он имел кучу компрометирующих фактов — которые были абсолютно бесполезны, но совершенно не понимал как они думают. А они думали, и отвечали на его действия совсем не так, как предполагалось. Не стоило усугублять положение и ссориться с тем человеком, который мог бы сказать ему хоть что-то.

— Второй вопрос. Почему же они не считают необходимым убирать угрозу от столицы?

— Моё положение столь шатко, столь неоднозначно… Мне хотелось бы иметь возможность послать двух-трех людей с сообщением моему супругу. Могу ли я надеяться на ваше снисхождение?…

— И что же это за два человека? — улыбнулся Шут.

— Вам важнее уязвить меня, показав свою власть, или услышать мой ответ на вопрос?

— Вы уклоняетесь, а ваш супруг, тем временем соберет войска и станет для меня дополнительной проблемой?

— Чтобы мой супруг начал собирать войска, мне достаточно продолжать молчать.

— Что ж, я об этом, наверное, пожалею — но пусть будет так. Я согласен — двух человек, и не более одного воина.

Фонтан журчал.

— Если размышления наивной провинциальной дворянки не покажутся вам оскорбительными… мне показалось, вы совсем не понимаете что такое Ативерна.

— А вы — понимаете?

— Я тут выросла. Вам кажется, что если в стране все тот же король, все та же знать — там все идет так же, как и у вас. Но это совсем не так. В Уэльстере окружив столицу вы нанесли бы огромный вред репутации Короля, страна начала бы разваливаться на части — ибо что это за король, который не может удержать свой собственный домен? Но для Ативерны — вы просто бродячая банда, окружившая крупный город. Город этот сейчас, скорее всего, уже сформировал запасы. Навигация закрыта, сбор урожая закончен.

— А репутация Короля?

— Король жив, он отдает приказы, которые исполняются. Вся Ативерна — домен Короля. Альтверу захватывали во времена кровавого тумана трижды и осаждали уж не знаю сколько раз. Скорее всего, мой брат Джеррисон сказал бы точно.

— А ваша знать терпит такого короля?

— В Ативерне нельзя так построить фразу.

— И чем же ваша знать отличается от нашей?

— Я не знаю. Я, повторюсь, провинциальная хозяйка поместья. Меня не учили управлять государством.

— Хорошо. Вы умеете играть в клетки, мадам?

— Да, — удивилась Амалия. — А какое это имеет отношение к?..

— Хотите, сыграем? Готов поставить желание против вашей, скажем, сережки?

— Как Вашему… Сиятельству должно быть известно, замужняя дама не может предаваться развлечениям с посторонним мужчиной.

Насколько было известно Шуту — еще как может. Если хочет. Тут, судя по оскорбительной паузе, таким желанием и не пахло.