Ветер странствий - Роман Романович

допрашивал многих солдат, наблюдал за их действиями, изучал, узнавал планы. Ты вложил в это много сил и получил результат. В другом веере, где ты ничего не знал, не знал о врагах, их планах и даже том, кто они, ты не не смог почувствовать, что твоей подопечной грозит опасность. Эти две ситуации показывают, как влияет знание на конечный итог.

Неожиданный пункт. Очень неожиданный.

– Поэтому тот, кто хочет стать настоящий интуитом, обязан постоянно развиваться. Но не заблуждайся. Важно именно развитие, а не имитация развития. Чем глубже ты проникнешь в суть вещей, тем лучше научишься их понимать и чувствовать. Если ты постигнешь суть камня, то сможешь увидеть его будущее.

Звучало, как настоящая магия, даже по меркам стихий.

Урок с этим мастером оставил двоякое впечатление. При такой цене я ожидал большего. Хотелось каких-то мгновенных результатов, чтобы применить уже сейчас, а не ждать долгие года, пока разовью мастерство до должного уровня. С другой стороны, полученные знания неоценимы и в перспективе не раз окупятся.

Да, трудный я путь выбрал. Трудный он в первую очередь потому, что надо достаточно прожить, набраться жизненного опыта, познать мир. Это не сделать с помощью моделирования, то даёт ограниченный опыт. Я теперь понимаю, почему так мало искателей развивают интуицию. Результаты неизвестно когда будут, развивать её непонятно как, а если и понятно, то не так-то просто.

Мастер также дал конкретные практики на закрепление результата. Но все они сводились либо к развитию восприятия, либо к медитации, либо к познанию мира.

– Самый лучший совет, который я тебе могут дать, – говорил он, – Живи. Влюбись, заведи семью и друзей, похорони их, развяжи войну, убивай, создай что-то хорошее, разрушь это, создай что-то плохое и это тоже разрушь. Чем больше оттенков жизни ты познаешь, тем лучше научишься понимать её. В этом главная трагедия интуитов. Мы должны постоянно жить, а одна из основ жизни – конфликт.

Обнадежил так обнадежил. Жизненный опыт так важен по простой причине. Если я испытаю опыт отцовства, как удачного, так и нет, то это даст лучшее понимание, что чувствуют другие разумные. Что чувствует воин, у которого за спиной его семья и ему нельзя дать пройти врагу? Что чувствует наёмник, который убивает, чтобы отослать родным деньги и они не голодали? Это лишь два вопроса из того бесконечного списка, которые может поставить жизнь перед разумным существом. Без такого опыта, моё понимание и восприятие априори ограничено, а значит и прогнозы не точны.

– В конце тебя будет ждать разочарование, – предупредил мастер, – Если ты проживешь многообразие жизни, то обычные вещи перестанут волновать.

– Разве это плохо?

– Не проверишь, не узнаешь.

Самое обнадеживающее напутствие, какое я получал.

Этот урок я взял не просто так, а по наставлению бога ветра. И теперь понятно, почему. Он поставил простую, но кровавую задачу. Я должен устроить очередную бойню, геноцид армии мертвых, а если получится, то и ангелов потрепать.

В этом плане скрывалось несколько смыслов. Первый – чем больше сил отвлечется на перекресток и бой со мной, тем меньше шансов, что отправят ещё один отряд к Саше. А они обязательно отправят. Этого не случилось только потому, что обычные разумные, не умеющие так быстро летать, как я, добираются до того мира месяцами. Новости о неудачном покушение ещё не успели дойти.

Если смотреть в целом на ситуацию, то Саша – тоже способ отвлечь часть сил.

Второй скрытый смысл – знание. Мне нужно получить опыт сражения с армией мертвых, чтобы научиться их лучше чувствовать. Это поможет и в будущих столкновениях, которые обязательно случатся. И в защите дочери бога.

Третий смысл – добавить хаоса на перекресток, чтобы никакие фракции не закрепились. Слишком активно они набирают силу, а это не нужно богу ветра. Как он рассказал, война идёт и в других мирах, не только здесь, поэтому абсолютно все силы никто сюда не бросит. Если я хоть что-то понимаю, то бог ветра обязательно озаботится созданием проблем своим врагам и в других местах. Я же был одной из его фигур, которую он направлял в нужное место.

Поэтому я готовился к битве. Взял урок не только у мастера интуиции, но и на других мастеров потратился. Доучил руны, как земли, так и металла. Выучил пару десятков заклинаний на все случаи жизни. Тактика, стратегия боя, стихия ветра и молний… Суммарно я потратил сто семьдесят очков и после разговора с Мартой два дня просидел в медитации, разбирая полученный массив знаний. Как иронично. Я свалил из магической школы, чтобы продолжить учиться.

К сожалению, много времени на это выделить не мог, мне скоро возвращаться. Поэтому пришлось нарушить свой лимит и запускать моделирование по сто раз за день, вместо пятидесяти.

В эти дни иногда я отвлекался и выходил к ученикам, давал им уроки, выстраивал обучение, присматривал за тем, как проходят занятия. Искательскими навыками жизнь не ограничивалась, это я знал точно. Я ставил перед собой задачу совместить наработки двух вееров и подготовить людей.

Кто знает, может кто-то из них захочет отправиться в другой веер, где системы не будет. Тогда универсальные знания им пригодятся.

* * *

– Так это правда, что ты хочешь развязать бойню? – спросила Мария.

Когда она вошла в зал, то взяла один из стульев, стоящих у стены, подтащила к столу и плюхнулась на него, показывая всем своим видом крутой нрав. Вслед за ней в помещение зашли и остальные. Марта, Герман, Алиса, Аня и один из бывших солдат, по совместительству сильнейший маг воздуха. Успел парень вырваться вперед и прозвище получил говорящее: Буря. Аркадий Буря, если полностью.

Пока меня не было, здесь выстроили свою систему менеджмента. Были те, кто отвечал за обеспечение, связи с военными, организацию поставок. Были те, кто водил отряды. Аналоги сержантов, лейтенантов и капитанов. Отдельные люди занимались обучением. Сейчас никого из нового состава здесь не присутствовало. Я хотел поговорить со старой гвардией, обсудить с ними дальнейшие планы.

– Правда, – спокойно ответил я, разглядывая Марию и пытаясь определить, за она или против.

– Кого убивать будем? – спросил Буря.

– Мертвецов.

– Хорошее дело, – кивнул он.

– А остальные что скажут? Я же вижу, как много у вас вопросов. Смелее. – махнул я рукой.

– Сначала ты пропадаешь, потом приходишь, два дня занимаешься непонятно чем и не отвечаешь на вопросы, – процедила Мария, – А потом