Властелин островов - Ростислав Александрович Марченко

по факту неполноценный статус аборигены осознавали и опасались нажить врагов, а не друзей. Полный камраденшафт и выравнивание прав и обязанностей людей и орков ожидался мной не ранее, чем лет через десять. Да и то не для всех.

***

Надейся на лучшее, рассчитывай на худшее. Режим молчания с обещаниями страшнейших кар виновным в обнаружении драккаров и обмотанные трофейным сукном лопасти весел помогли миновать портовое охранение без происшествий. На корме прятавшейся за молом галеры горел один единственный огонек и не виднелось ни души. Не предусмотрел никто только одного фактора – каких-то городских контрабандистов или воров, выводивших несколько полных запакованного в тюки барахла баркасов по тому же маршруту.

Оба драккара, как обладающие большей осадкой шли впереди промеряя дно лотами и заметив лодки попытались избежать встречи, однако «ночной народ» их не только заметил, но и заорал что впереди засада.

В ответ раздался бешеный рев обманутого в своих ожиданиях Хагена:

– Стрелами ублюдков и чтобы ни один не ушел!

Я оценил расстояние до галеры и скомандовал кормчему:

– Правь право на борт, наше время.

Сзади щелкали луки и истошно кричали люди.

– Хаген, действуй по плану. Я за тобой, в помощи не нуждаюсь!

Драккары меняли курс. На воде качались заваленный трупами баркасы. Одному из выпрыгнувших оттуда везунчиков не повезло, курс моей шнеки прошел слишком близко от него, впереди щелкнула тетива, и голова пловца с торчащей в ней стрелой мгновенно исчезла с поверхности.

Хотя галера приближалась достаточно быстро, внимательно ее рассмотреть с моим зрением было нетрудно. Корабль был довольно красив и богато украшен представляя собой, что-то типа эльфийской биремы с шахматным расположением весел. Гребцами в данном случае служили одни только свободные граждане, обычно вербуемые среди припортовой голытьбы. Военная команда там была от двадцати до сорока человек, числясь по Морской Страже города. Не бог весть что, но из-за высокого борта довольно серьезный противник для абордажа. Кроме того, свободные гребцы носили оружие так что для того чтобы их перебить пришлось бы тратить время и возможно жизни при ничтожной добыче. Ценность этой галеры для нас была околонулевой.

Однако абордаж как таковой нам и не требовался. Нам надо было подойти на дальность выстрела установленной на корме моей шнеки катапульты и носового стреломета и всего лишь. Чему собственно никто и не мешал, к бою людской дежурный корабль готов не был. Вопли на галере, конечно же, были услышаны и к моменту нашего подхода на выстрел по палубе этого разукрашенного корыта метались освещаемые переносными фонарями люди, но с бочки корабль еще не снялся. А значит, нашей задачей стало сняться ему и не дать.

Нас обнаружили, когда на носу полыхнул факел заряженного в стреломет зажигательного дротика. На галере истошно взвыли, но было уже поздно. Горящий дрот описал красивую дугу и врезался в борт между весельными портами, куда похоже мои бандюки целились. Катапульта, жестко щелкнувшая по перекладине рядом со мной, дала промах. Впрочем, если зажигательный снаряд из катапульты и немного не долетел, но взамен него на палубу галеры вертикально рушились горящие стрелы.

Со стороны это вероятно выглядело красиво, особенно впечатляло расползающееся по осмоленному борту биремы кольцо огня. Селитра, собранная по моему настоянию на скалах острова и растворенная в китовом жире,уже при своем первом боевом применении обещала дать этому миру мощный виток гонки вооружений. И так как плыть по течению мне уже надоело, на этом я останавливаться не собирался.

Второй выстрел стреломета повторил первый, катапульта в этот раз дала перелет, отчего ее расчет разразился матом, лучники продолжали с максимальной скоростью сыпать зажигательными стрелами навесом. Я хлопнул стоящего у рулевого весла Борка по плечу и показал ладонями, как подойти к вражескому кораблю, тот деловито кивнул.

На третий раз катапульта не промахнулась. Пятилитровый глиняный горшок нашего доморощенного напалма хотя и разбился опять только о борт вражеского корабля, но огня там добавил изрядно. А потом я не жалея сил, дважды зарядил из перчатки. В проломы борта тут же полетели стрелы, крик на биреме поднялся до невиданных высот и с верхней палубы в воду начали прыгать первые люди.

– К демонам их, сами сгорят! Правь к пирсам!Остальные добьем! – Настроение у меня стремительно повышалось, я поймал кураж.

Еще две галеры были пришвартованы к берегу на так называемом «военном общественном» пирсе не так уж и далеко но, по всей вероятности под охраной боевых машин с ближайшей городской башни. Последнее я впрочем, только предполагал, но со стороны городской стражи это было бы очень логично.

Тут я к счастью я ошибся. Машины на башне определенно были, а вот умеющих с ними обращаться людей не оказалось. Впрочем, стрелометами нас все равно встретили – люди несущие на галерах стояночную вахту отрабатывали свой хлеб.

Тем ни менее хлеба у них надолго не хватило, обе галеры снова засыпали зажигательными стрелами из луков и стреломета ну и приноровившийся расчет катапульты, уложил очередной зажигательный снаряд прямо на палубу дальней из них.

Ну а когда мы избавились от угрозы потом меня окончательно понесло. Шнека вломилась в акваторию торгового порта и начала жечь все что мы могли достать, остановившись не раньше чем запас зажигательных стрел и снарядов полностью истощился. Последние суда стоявшие толи на якорях, толи на стационарных бочках в отдалении от пирсов мы дожигали уже факелами. Подходить к самим пирсам я уже не рискнул, там поблескивал металл доспехов, и летели в нашем направлении чужие стрелы. Несомненно, опомнилась городская стража и весьма вероятно начало сбегаться ополчение с припортовых кварталов.

Превратив порт в огромный костер, внимание от ударной группы мы отвлекли по настоящему качественно. Теперь наилучшим выходом было бы кануть в темноту. В какие либо попытки активных действий противника до наступления рассвета я не верил.

Хаген, оставивший свои драккары на кормчих с помощниками тем временем тоже не бездельничал. Со стороны лагеря волнами шел людской крик и тоже метались языки пламени, хотя и совершенно несравнимые с устроенным мной заревом на другой стороне и в воде бухты. Десант веселился вовсю.

Впрочем, командовавший десантным отрядом Хаген не зарывался. Когда крики затихли первых возвращавшихся к кораблям воинов из отряда А’Тулла сильно