Мировые войны и мировые элиты - Дмитрий Перетолчин

4 944 ящика с бельгийским золотом весом 270 тонн совершили не менее невероятное путешествие сплавляясь по рекам Африки и пересекая на верблюдах Сахару. В конце концов, сто двадцатью авиационными рейсами они прибыли в Марсель, откуда в мае 1942 года, после двадцатимесячного путешествия, 198,2 тонны золота на сумму 223 млн. долларов оказались в Reichsbank [8][17]. Случилось это благодаря Александру Галопину, представлявшему в совете директоров БМР Банк Бельгии. Он перехватил 228 млн. долларов в золоте, переведенные бельгийским правительством Банку Франции, и отправил их в Reichsbank Эмилю Пулю. Чтобы вернуть золото оккупированной фашистами страны, оказавшиеся в изгнании представители Банка Бельгии возбудили в Нью-Йорке иск против Банка Франции, интересы которого представлял сенатор от штата Нью-Йорк Фредерик Кудер. По иронии судьбы адвокатом бельгийцев оказался Джон Фостер Даллес, а его юридическая контора Sullivan & Cromwell представляла в США интересы I.G. Farbenindustrie [15][18].

Вторжение в Голландию, где фон Шредер, между заботами о счетах в БМР, получил контроль над имуществом и ценностями королевы Вильгельмины [16], что добавило еще 171,6 тонну на сумму 193 млн. долларов [17] (по данным С. Данстена и Д. Уильямса лишь 163 млн. долларов). По их же данным золотой запас самого Люксембурга (около 4,858 млн. долларов), а также 80 млн. долларов [8] (по другим данным 60-тонный остаток) золотого запаса Banko d’Italia, вывезенный зятем Шахта Отто Скорцени уже в 1944-м, золотой запас Венгрии, прихваченный им же уже в 1945-м, содержимое Центральных Банков Греции, Югославии, Албании тянет на сумму более чем 1,5 млрд. долларов [15][18].

Все операции с золотом, проведенные Третьим рейхом в период с 1 сентября 1939 г. по 30 июня 1945 г. в связи с закупками за океаном жизненно важного для Германии сырья, составил 890 млн. долларов [8]. Основная масса этого оборота прошла через Швейцарию (515 тонн золота на сумму 579 млн. долларов [17]). При этом только Национальный Банк Швейцарии (Swiss National Bank) получил золота в денежном эквиваленте от 289 до 316 миллионов долларов, а всего ценностей через его хранилища прошло на сумму от 414 до 440 миллионов долларов, что в современных ценах составит уже 3,5–4 миллиарда [6]. Эрнст Вебер входил в руководство и Национального Банка Швейцарии, и Банка международных расчетов, контролируя средства и золото, которые в конце войны направлялись в обход БМР на счета Национального Банка Швейцарии напрямую из Reichsbank. А уже швейцарский банк расплачивался с корреспондентами немецкого [8][15][19]. Остальное видимо досталось частным банкам, таким как Credit Suisse, сотрудничающий с Dresdner Bank, в руководство которого входил Эмиль Мейер [20], бывший в то же время представителем Национального Банка Швейцарии [15] или Deutsche Bank, где до последнего времени почетным председателем трудился известный гамбургский банкир Варбург. Чтобы обойти таможенный контроль, золото поступало в Швейцарию дипломатическим багажом, размещаясь в UBS, Credit Suisse или Банке международных расчетов, получавшим 5-процентную комиссию, страховалось швейцарскими страховыми компаниями и отправлялось по назначению. К примеру, Швеция получила 65,7 тонн золота за поставку металла [8]. В феврале 1945 года официальная англо-франко-американская комиссия прибыла в Берн, и после напряженных переговоров 8 марта было подписано соглашение, согласно которому Национальный банк Швейцарии обязывался прекратить покупку золота у германского Reichsbank. Но в обход соглашения с союзниками золото продолжало поступать в Швейцарию даже в последние недели войны.

По оценкам федерального казначейства США, только в последние месяцы войны нацисты перевели в Швейцарию около 750 миллионов долларов, притом, что весь запас Reichsbank оценивался в 773 миллиона (около 6,5 млрд. долларов в современных ценах) [6].

С 1996 по 2002 год работала независимая экспертная комиссия во главе с историком Жаном-Франсуа Бержье («Комиссия Бержье»), призванная изучить объемы и судьбу активов — золота, валюты и произведений искусства — вывезенных в Швейцарию специальными подразделениями Третьего рейха, занимавшихся ограблением банков, компаний и физических лиц, в том числе ценностей, принадлежавших узникам концентрационных лагерей и лагерей смерти. До середины 1942 года медицинская служба (Sanltatsamt) CC использовала изъятые у убитых людей золотые зубные коронки для реставрации зубов эсэсовцев, но с лета рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер и министр финансов рейха Лютц Шверин фон Крозиг договорились о порядке обращения с немонетарным золотом и драгоценностями, оказавшимися в распоряжении СС. Золотой лом либо плавился на принадлежавшем официальному партнеру Reichsbank компании Degussa (Deutsche Gold und Silber Scheideanstalt) предприятии в Освенциме, либо отправлялся на переплаву на старый Прусский монетный двор. Всего в Reichsbank было доставлено 76 контейнеров с награбленными эсэсовцами ценностями, каждый из которых весил 2577 кг. в Швейцарии ценности и золото обменивались на швейцарские франки — свободно конвертируемую на протяжении всех военных лет твердую валюту [4][6][8][20].

Несмотря на эти колоссальные суммы государственных золотовалютных активов, собираемых по всей Европе, к своему концу Третий рейх пришел с огромным, в 387 млрд. марок, государственным долгом, из которых около 60 млрд. марок пришлось на внутренние займы [22], т. е. победи немецкий нацизм, Третий рейх еще долго бы отрабатывал долги за счет эксплуатации захваченных территорий. Бельгия, Голландия и Франция, поставляя уголь, чугун, железо, марганец, цинк и оружие, «подарили» гитлеровской Германии на обеспечение войск около 80 миллиардов марок. Из них 35 млрд. приходится на Францию, с лета 1940 года ежедневно перечисляющей на содержание немецких войск по 20 млн. марок, с осени 1942 года эта цифра подскочила до 25 млн. С июня 1941 года во французском ВПК, обслуживающем Германию трудились 1600 000 чел. По неполным немецким данным, до января 1944 года они поставили Германии около 4000 самолетов, около 10 тыс. авиационных двигателей, 52 тыс. грузовиков. Вся локомотивная промышленность и 95 % станкостроительной работали только на Германию.

Дания покрывала потребности немецкого гражданского населения в масле на 10 %, в мясе — на 20 %. В свежей рыбе — на 90 % [23], но большую часть денег съели военные затраты. Ситуация для Германии во Вторую мировую повторила ситуацию в Первую мировую, когда чьи-то расходы становятся чьими-то доходами, причем деньги в данном случае выступают не более чем эквивалент стратегических ресурсов.