Где Ангел не решится сделать шаг - Джеймс Сваллоу

Он постучал по дисплею, активируя его.

— Доклад от наших скаутов. В нескольких километрах к северу они установили местонахождение объекта, который выглядит как одинокая крепость огромных размеров.

— Одна крепость, — повторил примарх. — Рал, перепись колониального ведомства упоминает о шести поселениях только в этом квадранте.

— Именно. Я направил скаутов по этим координатам. Их нет, милорд. Не осталось даже развалин, — он протянул планшет. — Это все, что есть.

Сангвиний взял устройство и изучил его, просмотрев воздушные съемки вражеской крепости. Он поднял бровь.

— Почему пикты такого плохого качества?

— Помехи в оптических системах наблюдательных птиц, которых мы направили к цели, — капитан помедлил. — Дроны вернулись… измененными. Я сбил их и сжег.

— Сложно оценить размер, — сказал Ангел.

— Приблизительная высота центрального шпиля три километра, — пояснил Ралдорон. — Лазерные дальномеры не смогли дать точную оценку. Создается впечатление, что здание находится там не полностью, — он внимательно изучал снимки, пока странное, нарастающее ощущение дискомфорта в животе не заставило его отвернуться. Твердыня напоминала древний собор, состоящий из высоких узких конусов и громадных церковных арок. Центральную башню окружали четыре меньших шпиля, затем кольцо еще из восьми. Большой угол пикта с наблюдательной птицы показывал в архитектуре четкий геометрический узор. При этом основание строения было скрыто необычным тусклым туманом, который озарялся красноватым светом из тысяч мутных окон. Необычную конструкцию огромного собора покрывали пятна, словно здание построили из неправильно обработанных камней.

— Выстрел из лазерного орудия с орбиты непременно проверит реальность этого места, — Сангвиний говорил словно с собой.

— Они не видят его, — объяснил ему Ралдорон. — Я связался с Галаном на «Завете Ваала», попросил его канониров провести зондирование на предмет возможной бомбардировки. Он спросил, почему я хочу превратить в стекло голый кусок пустыни.

— Крепость здесь, — сказал примарх, — также ясно, как… — Он замолчал, нахмурившись и всматриваясь в размытые снимки. — Хотя, возможно, и нет.

Сангвиний вернул планшет.

— В этой войне не предполагалось удерживать господствующие позиции и постреливать с большой дистанции, — на лице Сангвиния появилась усмешка. — Такие действия не свойственны нам и не отражают нашей сути.

Ралдорон сглотнул и осмелился высказаться.

— Существо Кирисс знает это. Если это ловушка, как говорил Амит, тогда это место — приманка. Они хотят, чтобы мы пришли туда.

— Я знаю, — ответил Ангел. — Но врага, который считает, что мы не понимаем этого, погубит собственное высокомерие. — Он подошел к своему мечу и поднял его так, словно он ничего не весил. Сангвиний взглянул на собственное отражение в лезвии, и Ралдорон мельком увидел его встревоженный взгляд.

— Как только я выйду из этой комнаты, мы выступим, старый друг. Мы снова отправляемся в бой.

— Мы делали это прежде сотню раз, повелитель, — сказал капитан. — Это Крестовый поход.

— Неужели? — Ангел повернулся к нему. — Эта кампания совсем не такая, какой должна была быть. Наш враг, прикрываясь ложью, был неизвестен до этого дня. Противостоящие нам силы скручивают вероятность, как нити шелка… И этот страшный вопрос Амита.

— Брат Амит всегда доходит до крайности, — сказал Ралдорон.

— Да, — ответил примарх, — и поэтому я держу его рядом. Мой свирепый сын не омрачен заботами, которые слишком сильно занимают других. Как я и мои братья — частицы олицетворенной воли моего отца, так вы, мои сыновья, — частицы меня. Поэтому Амит говорит то, что никто другой не осмелится сказать.

Казалось, прошла вечность, прежде чем Сангвиний снова заговорил, и от тяжести его слов у Ралдорона перехватило дыхание.

— Мог мой брат отвернуться от отца?

— Зачем Хорусу совершать подобное? — капитан моргнул. — Зачем ему направлять нас сюда, в это безумие?

— Чтобы изолировать меня, и я не смог отговорить его совершить какой-то глупый выбор? — сказал его господин. — Он стал отдаляться после того, как пал на Давине. Общение с ним перестало быть теплым и дружеским. Я не обращал на это внимания, думал, это последствие его ранений… — он печально улыбнулся. — Оказаться на пороге смерти огромное потрясение. Тем более когда речь идет о Хорусе, — улыбка погасла. — Мысленно, Рал, я играю в жестокую игру, мучаю себя. Представляю, что Амит прав. И представляю весь масштаб того, что это будет значить.

Ралдорон держал свои сомнения при себе, но сейчас они одолели его с новой силой. Капитан постарался принять мрачные перспективы, которые несли сомнения. Если Воитель Хорус отправил Кровавых Ангелов на Сигнус, отлично зная, с чем они столкнутся, если он сделал это в сговоре с Лоргаром и его Несущими Слово… тогда два легиона встали на путь предательства. «А возможно, и больше», — подумал он. — «Тысяча Сынов уже подняли мятеж по только им известной причине? Темные Ангелы и Альфа Легион всегда были себе на уме? Кто примет сторону Воителя, если дойдет до раскола?»

Он отбросил мрачные мысли, прежде чем они могли завладеть всем его вниманием, и понял, что Ангел наблюдает за ним. Сангвиний мрачно кивнул.

— Да. Возникают вопросы о мотивах, не так ли? В последние дни мы столкнулись с более чем странными явлениями.

Он вздохнул, и Ралдорон снова увидел мимолетную печаль.

— Я о многом жалею, мой сын. И боюсь, не хватит времени отвратить от нас неминуемый рок, — затем Сангвиний взмахнул могучим мечом. — Мы вступим в эту битву, а после отправимся на поиски Хоруса. И тогда я узнаю правду.

Он отсалютовал мечом.

— Отдай приказ. Мы идем на север. В бой.

У бортов «Красной слезы» летательные аппараты, машины и тысячи космодесантников двинулись вперед по опустошенной земле Сигнуса Прайм, подняв массы песка в воздух. Танки «Хищник» и гравитационные боевые машины, спидеры и гравициклы образовали наконечник боевого порядка. Одновременно сотни частей тяжелой поддержки, когти дредноутов и отделения терминаторов двигались на бронетранспортерах. Они устремились к далекой вражеской твердыне, тусклый солнечный свет отражался от обнаженных клинков и готовых к бою болтеров.

Штурмовые подразделения с оглушительно ревущими реактивными ранцами преодолевали расстояние длинными прыжками. Их несли струи желтого пламени, а во главе подразделения, окружив кольцом бело-золотую фигуру примарха и его почетную стражу, маршировали элитные роты.

Сангвиний извлек меч, и по всей армии пронеслись громкие возгласы, подобно огромной волне, разбивающейся о берег.

Враг ответил, отворив врата ада.

От стен далекого города-собора, из густых испарений белого тумана, наступала по Равнинам Проклятых армия чуждых существ. Отбеленные пески почернели от их следов. Войско, которое люди никогда не встречали на поле боя, явило себя. У него не было ни самолетов, не боевых машин в том смысле, в котором их представлял воин Легионес Астартес. Вместо них у этой армии были твари из страшных легенд. Чудовища и монстры, иначе их нельзя было назвать. Мантикоры и химеры, геллионы и разорители, огры и тролли, суккубы и мертвые головы — сотни тысяч темных духов из бесчисленных поколений ужасных легенд, порождения страхов человеческого сердца, которые обрели форму из оскверненной плоти и сгнивших костей. Живые, вопящие, жаждущие крови Кровавых Ангелов.