Как кошка с собакой - Евгения Пастернак

Оленька сжилась с этой фантасмагорией. О том, что «морковка» когда-то закончится, она как-то не думала. Но однажды во время очередного тайного свидания Макс вдруг прижал ее к себе особенно нежно и сказал:

— Ну ничего. Через три дня сможем все сделать по-человечески.

Оленька не очень могла в этот момент соображать, но слова «три дня» заставили ее заморгать.

— Послезавтра уезжаем отсюда, — засмеялся Макс. — Забыла?

— Уезжаем? Куда?

— В город. Есть пустая квартира. Родители одноклассника в Африке, он у бабушки. Можно взять ключ…

Макс почувствовал, что Оленька окостенела.

— Ну-ну-ну, — сказал он и осторожно поцеловал кончики пальцев, — все будет хорошо.

Оля очень любила, когда ей целуют кончики пальцев, но на сей раз этот прием не сработал.

— Что будет хорошо? — почему-то прошептала она.

— Все. Ну… я же понимаю, почему ты не захотела… Здесь… грязно и вообще… А там…

Оленька поняла, что сейчас располосует ему рожу и получит от этого неизъяснимое удовольствие.

— Выходи за меня замуж, — вдруг заявил Макс.

Это был сильный ход. Неожиданный. В том числе и для самого Макса, если судить по его лицу. Оленька даже злиться перестала.

— Максик, — вздохнула она, — что ты несешь? Ты ведь брякнул, не подумав…

— Я не брякнул! Я хочу, чтобы ты стала моей женой.

Макс смотрел набычившись, выставив вперед нижнюю губу. В этот момент он сам верил в то, что говорил.

Оленька шла к общаге одна, хотя Макс хотел ее демонстративно проводить. Еле удалось ему объяснить, что иногда девушке нужно побыть в одиночестве.

— Понимаешь, — Оленька улыбалась и гладила его по плечу, — это такое чувство… Мне нужно привыкнуть.

Эти доводы успеха не имели, поэтому Оля сменила тактику.

— Ты что, — прищурила она глазки, — боишься, что меня кто-то уведет?

— У меня?! И не надейся! Ладно, гуляй одна, пока холостая.

Вот Оленька и гуляла. То ли думала о чем-то, то ли просто бродила. И как-то само собой получилась, что догуляла Оленька до дверей Алешиной комнаты. Увидела их и решила, что так будет правильно: Алешка заслужил право все узнать первым. Она, продолжая улыбаться, толкнула дверь… и настроение моментально испортилось.

На ее законном месте, на кровати Алешкиного соседа, восседала эта корова Ирка!

В голове почему-то возникло стандартное начало анекдота: «Возвращается муж из командировки…».

— Та-а-ак, — протянула Оленька.

— Ой! — сказала Ирка и подскочила. — А я как раз зашла к Алеше… он про биномы обещал рассказать… а то они у нас будут, а в школе не было.

Оля уперла руки в боки и повернулась к повелителю биномов. Алеша мучительно краснел и молчал. Ирочка поняла, что помощи ждать неоткуда, и опрометью бросилась из комнаты.

— Я ей правда про бином рассказывал. У них обычная школа, не спец… А на первом курсе с комбинаторики начинают. Ты не думай…

Оленьку начал разбирать смех. Он жил где-то глубоко внутри, под левой лопаткой, и не вырвался бы наружу, если бы несчастный Квашин не заявил:

— Оля! Выходи за меня замуж.

Оставшиеся три дня прошли как в тумане. Оля носилась от Алеши к Максу и обратно.

Ее просто раздирало на части от несправедливости. Почему, почему она должна выбирать? Почему бы Максу не стать таким же умным, как Алеша? Тогда с ним бы было не только весело, но и интересно. Или почему бы Алеше не оторвать свою попу от кровати и не сходить бы с ней (не с попой, а с Оленькой) куда-нибудь? Неужели ему трудно научится играть на гитаре и танцевать?

Оля стала раздражительна, дулась на обоих кавалеров, грызла морковку на нервной почве. Она начала скандалить по пустякам и даже плакать. Макс на это почти не реагировал, обидно щелкал по носу и шел развлекаться. Алеша молча гладил по головке и не переставая жалел. Трудно было сказать, что ее раздражало больше.

Октябрь 1982 года

Когда студенты вернулись в город, Оле полегчало. Все-таки жили по домам, а не всей толпой в одном месте, появилось время спрятаться от всех и подумать. Лучше всего думалось под любимое занятие — поедание морковки. Оленька притащила домой целый мешок (не сама, конечно, нашлось кому притащить) и хрумкала в свое удовольствие.

На лекциях Оля обычно садилась с девчонками, чтобы не выбирать между Алешей и Максом.

Алеша всегда сидел за первой партой, вел конспект, задавал умные вопросы. Все преподаватели его быстро полюбили, а один, читавший механику, даже поздоровался с ним в коридоре за руку. Олю это так потрясло, что она тут же к нему подбежала.

— Алеш, это твой знакомый?

— Да нет, — Алеша пожал плечами, — просто он с кафедры теорфизики, мы с ними в школе одну задачку решали…

— И что, решили? — Оля от изумления просто не знала, что еще спросить.

— Да ее в принципе решить нельзя. Хотя было бы, конечно, интересно. Я предложил один метод… Они теперь обсчитывают.

— Алеша, а можно я сегодня с тобой посижу?

Алеша расплылся в улыбке и начал счищать со скамьи воображаемые пылинки.

Макс же всегда торчал на галерке. Оттуда временами слышалась шумная возня, смех и даже тихие песни.

Макс был тоже по-своему талантлив в учебе. Он был неглуп, умел задавать на лекциях каверзные вопросы. Соображал быстро, мог даже решить сложную задачу. Но все, что он знал, мгновенно выветривалось у него из головы, как только на горизонте появлялось что-то поинтереснее.

Теория его не интересовала в принципе, но он очень быстро соображал, как бы эту теорию реализовать на практике. Поэтому он не очень хорошо помнил подробности уравнений Максвелла, но зато мог спаять телевизор.

На первой же лабораторной работе Макс оказался просто незаменим. И вообще в электроприборы он лез без страха, мгновенно настроил всем в лабе осциллографы. Где-то подчистил контакты, где-то убрал доломанные приборы, собрал из двух один, но целый. Все заработало, сам же Ширяевский, мгновенно скатав у кого-то теорию, уселся к лаборанту. И уже через пять минут они были на ты и говорили о непонятном.

Оленька сообразила еще в самом начале лабораторной, с кем лучше сидеть, и теперь маялась от безделья. В списанных у Макса формулах она ровным счетом ничего не поняла, также как и в тех загогулинах, которые светились на осциллографе.

Поскольку лабы нужно было сдавать парами, она робко подошла к Максу, чтобы он ей хоть что-то объяснил.

Лаборант заметил ее первым.

— Это с тобой?

— Ага.

Макс лениво развернулся и осмотрел Олю. Надо сказать, что выглядела Оленька замечательно — юбочка в меру коротенькая, кофточка в меру обтягивающая. Поэтому Макс, не сомневаясь, демонстративно обнял Олю и прижал ее к себе собственническим жестом.