Искатели жребия - Николай Романецкий

«Я не раз это слышал, — подумал Калинов, — но так ли оно на самом деле? Если ты уверена, что Зяблик всю жизнь любит тебя… Ведь такая любовь способна растопить сердце любой женщины! А твое сердце, Виточка, тоже не камень».

— Что ты собираешься делать? — спросила Вита. Калинов сложил губы куриной гузкой и поднял взор к потолку:

— Пока хочу собрать улики. А потом…

Ему вдруг пришла в голову мысль: а не выложит ли она все, что он ей расскажет, Зяблику? Эта мысль потрясла его настолько, что он потерял дар речи.

Вита расценила молчание мужа по-своему:

— Если это служебная тайна, то лучше не рассказывай.

Однако лицо ее помрачнело.

«О господи, — сказал себе Калинов, — неужели теперь и от собственной жены придется скрываться!»

Тут в гостиную вошла Марина, и разговор сам собой перешел на другие темы. Впрочем, секунда некоторое время подозрительно смотрела на мужа и приму, но никаких вопросов себе не позволила. Разговор сразу стал легким и беззаботным, и к Калинову, впервые за последние дни, даже вернулось хорошее настроение: он вдруг вновь почувствовал себя героем-любовником. Марина села рядом с Витой, положила головку на плечо примы, а та обняла ее за плечи, и Калинову очень захотелось оказаться между ними.

Ночью Вита пылала страстью. Словно к ним вернулась юность времен Дримленда. Калинов тоже старался быть на высоте. Однако даже в моменты величайшего наслаждения его не покидало ощущение, что он в постели у чужой женщины. Отсюда и такой восторг, и явившееся потом раздражение. Как будто он изменил… А уже утром, когда он, собираясь вставать, осторожно вытаскивал из-под шеи жены правую руку, неизвестно откуда к нему вдруг пришла уверенность, что это было между ними в последний раз. Сожаления почему-то не возникло.

Когда он вышел из ванной, Вита встретила его приготовленным завтраком. Села напротив, смотрела, как он ест. Сама разделить с ним завтрак отказалась, и Калинов был ей за это благодарен. Совместный прием пищи объединил бы их, и пришлось бы о чем-нибудь разговаривать. Сложившаяся же мизансцена позволяла молчать. А молчать было так хорошо! Уходя на работу, он ограничился легким кивком и братским поцелуем.

* * *

Когда Милбери явился с докладом, выражение его лица не обещало ничего хорошего.

— Проверка проведена, шеф… К сожалению, ничего определенного она не дала. В самом деле, накануне похищения Крылов снял в Комарове коттедж, взял напрокат флаер. Все это зарегистрировано должным образом, без малейших попыток что-либо скрыть. Он вполне мог по-тихому увезти твою жену из Летнего сада и точно так же, по-тихому, мог привезти ее в Кокорево. Поскольку он бывал у вас и хорошо знал дорогу, ему совершенно не требовалось пользоваться автопилотом… Но никаких улик мы не обнаружили. Я рассчитывал, что удастся снять этот коттедж и провести в нем тщательный обыск, но Крылов заплатил за месяц вперед и пока о расторжении договора не заикался. Соседей мы аккуратно порасспросили, но ничего определенного они сказать не могут. Если Крылов там и бывает, то всегда без шума. Флаер удалось осмотреть, использовали искатель запаха и дактилоанализатор. Кабина флаера оказалась залита одеколоном, отпечатков пальцев твоей жены не обнаружили.

Нетерпение, все утро терзавшее Калинова, вдруг сменилось апатией. Он молча смотрел сквозь Милбери. Удивленный Милбери кашлянул и продолжил:

— Думаю, надо произвести обыск в коттедже. Не может быть, чтобы там не осталось никаких следов… Конечно, санкции с такими данными мы не получим, но я готов на свой страх и риск. Если ты не против…

— А почему ты думаешь, что мы там найдем следы? Ведь он вполне мог их уничтожить…

— Да ну, шеф! Что он, рецидивист, что ли? Ведь одну-то ошибку он совершил!

— Это какую же? Милбери улыбнулся:

— Ему надо было уничтожить эскулапа до применения химических средств, и тогда бы у вас быстрых подозрений не возникло. Он же сделал наоборот.

Калинов встал, прошелся по кабинету. Подошел к заместителю, похлопал его по плечу.

— А какой смысл в том, чтобы у меня не возникло быстрых подозрений? Наоборот, подозрения должны были возникнуть. И время было выбрано так, чтобы я попенял на политических соперников. И думаю, дальше все сделано так, чтобы с определенностью сказать, кто виновник, было невозможно. Так, чтобы даже если я и стал подозревать Крылова, все равно оставался бы шанс, что это не он. А стало быть, моя семья должна ходить под дамокловым мечом.

— Тем более надо отыскать улики против Крылова, — сказал Милбери.

— Нет! Я не пойду на нарушение закона в деле, касающемся моей личности.

— Тогда остается наблюдение в надежде на ошибку фигуранта.

Калинов задумался. Если бы он был на сто про центов уверен в виновности Зяблика!.. Но, по большому счету, все это вилами на воде писано. Конечно, если за последними событиями стоит Зяблик, то в случае, если Вита станет свободной, он обязательно попытается сблизиться, и вот тогда можно будет его на чем-нибудь поймать. С другой стороны, если похищение — дело рук не Зяблика, а кого-то из монистов, развод, кроме безопасности Маринки, ничего не даст. Впрочем, разве безопасность Маринки — это мало? К тому же что мешает потом, когда все успокоится, аннулировать развод?.. Правда, Крайчику вся эта возня очень не понравится, но ведь нынешние выборы — не последние в жизни. Тем более что, если Крайчик узнает о причине такого решения, он никогда не скажет о Калинове дурного слова. Такая ситуация даже может сыграть на руку… Видите, человек ради безопасности беременной жены был вынужден развестись с другой, хотя и любил ее. Это пахнет мелодрамой, а избиратели очень любят мелодрамы. Нет, здесь явно что-то есть… Придется, правда, вытерпеть целую череду не очень приятных разговоров, но действительно неприятный на самом деле только один — с Витой. Ей-то вся эта затея вряд ли понравится, потому что создается впечатление, что муж предпочел одну из жен. Впрочем, тут он ее укоротит очень легко… Маринка беременна, и Вите крыть будет нечем! А там посмотрим…

Он подошел к окну, прислонился лбом к стеклу, невидящими глазами вперился в небо.

Будет, правда, еще одна проблема: как все объяснить Маринке… Ну, Маринке-то можно соврать, что они решили расстаться на самом деле. Она в своем положении сейчас вряд ли будет слишком беспокоиться о приме. А если ей рассказать правду о похищении, то она и вообще будет думать в первую очередь о себе… Хотя этого, конечно, лучше бы избежать… Значит, избежим, найдем способ!

Он отошел от окна и сел за стол, посмотрел на заместителя. Милбери ждал.

— Значит, так! — сказал Калинов. — Никакого незаконного обыска мы устраивать не будем — не того калибра дело.

На лице Милбери можно было прочесть разочарование — как будто не он всегда цеплялся к начальнику по поводу нарушений.

— Второе, — сказал Калинов. — Наблюдение за Крыловым продолжать. Я, со своей стороны, предприму кое-какие меры, чтобы спровоцировать его на неосторожные действия.