Зверолов - Владимир Поселягин

Одним словом, я этим и занимался. К шести часам, до официального окончания работы банков, я заимел три ячейки, включая ключи с брелоками, на которых были написаны коды. Это всё, что я успел, завтра продолжу. Тем более документов осталось не так много, на небольшую ячейку, ну и деньги с оружием распихать тоже требуется. Один миллион и всё оружие, кроме одного пистолета, который сброшу перед отлетом. Я уже звонил и узнавал, сколько стоит нанять чартерный рейс до Италии. Точнее, в Рим. Я вроде как потяну по деньгам, хе.

Вечером я взялся читать газеты, что накупил, прежде чем вернуться к себе. Никаких огромных статьей на первой странице. Нашел упоминание в разделе происшествия, что загорелось здание такое-то, принадлежавшее такой-то фирме, есть жертвы. И всё. Хорошо работает разведка, информацию на сторону не выпустила. Видимо, кто-то из уцелевших замов Ренни подсуетился. Как бы он в правильную сторону копать не начал, чревато.

На следующее утро я проехался в последний банк, он был в одном квартале с другими, что я посещал ранее — чтобы нашим разведчикам не далеко было ездить. Там я положил на хранение остальные материалы, потом с деньгами поехал в пригород. И там положил чемодан с деньгами и оружием в самый лучший сейф. То есть закопал на метр в землю. Там же сжег своё дело и неудачный паспорт. В квартире жечь было опасно.

Потом я вернулся в столицу, проехал на квартиру и загрузил в чемоданы все вещи, что успели скопиться за это время, и понял, что надо покупать еще два чемодана. Не влезало всё.

Под американца я не переодевался, сейчас это опасно, поэтому сменил дорогое пальто на куртку, с костюмом она вполне шла, и поехал оформлять и оплачивать чартерный рейс до Рима. Проблем не возникло, тот же загранпаспорт, что у меня был на руках и которым я всё еще вынужден пользоваться, вполне подходил. Вылет сегодня в двадцать два часа, уже была подана заявка во все нужные службы и получен зеленый свет. Вечером отправлю в аэропорт свои чемоданы с вещами, потом к вылету подъеду с теми, что требуют охраны, и вылетаю в Рим. Таможня, как я выяснил, сунув служащему десять фунтов, вполне проходима, главное знать, как. Еще десять фунтов — и я узнал, как.

С остальным всё просто. Заодно узнал, что за самолет меня повезет. Оказалось, ничего себе так, вполне приличный турбовинтовой самолет. Дальности хватало без пересадок и заправок прямо до Рима.

Только после этого я отъехал и на тихой улице прямо в машине переоделся под американца. В принципе всё, что надо, я сделал, пути отхода подготовил. Значит, что? Значит, можно повеселиться. Если, конечно, ирландцы не подведут, тогда просто улечу. Времени оставалось мало, всего неделя как сбежал от родителей, и вернуться надо дня за три-четыре, чтобы моя болезнь, из-за которой я не выхожу из дома, не превратилась в фикцию.

Переодевшись, я поехал к знакомому пабу. Естественно, машиной я не светил, оно мне надо? Оставил ее в двух кварталах, после чего поймал такси и с шиком подъехал к пабу. Лицо я также изменил еще в «жучке», говорил с явным американским акцентом. Да и старался лицом не отсвечивать. Не хотелось бы, чтобы у местных копов были мои, хоть и плохонькие фотографии.

Свалить можно было и так, как требовали чувства и знания разведчика, но хотелось громко хлопнуть дверью. Причем так, чтобы на страну, и особенно на меня, не подумали. В этот раз я вел себя иначе, чем в первый приход, укрывал лицо от взглядов. Это было не трудно, всего лишь делал вид, что болен. То есть боюсь заразить других, поэтому закрыл шарфом низ лица, периодически содрогаясь от кашля. Хорошее прикрытие. Однако бармен меня узнал сразу, указал глазами на подсобку и отвернулся. Пройдя мимо, я попал в небольшой коридорчик и знакомым кодом постучал в дверь. Открылась смотровая щель, через секунду щелкнул замок, и дверь распахнулась.

— Камрад, — распахнув объятия, пошел мне навстречу старший ирландцев.

Позволив себя полапать — но так, чтобы пистолет был не обнаружен — был сопровожден к столу. В наличии прослушивающих устройств в комнате и агентов я не сомневался. Поэтому болтая всякую чепуху, причем на американском говоре, писал на листке, что мне действительно нужно. И что планы изменились из-за того, что ирландцы не смогли сдержать в тайне наши планы. Но зато в ответных письмах, которые сразу же сжигались, я узнал, где хранится запас взрывчатки. Без малого восемьсот килограммов. Правда, треть из них для гражданских целей и применений. Ну и ладно, динамит мне тоже пригодится. Ко всему я выяснил, что взрывчаткой занимались старший и его верный человек, то есть гарантию сохранения тайны он дал полную. Я сделал вид, что поверил. Вслух продолжая болтать и договорившись о сроках доставки мне праздничного торта с Биг-Беном, я раскланялся, громко благодаря за помощь в готовке торта к празднику жены, и поспешил отклоняться. Отговорка, конечно, туфтовая, но это так, для прикола.

Вот сейчас шпики, что нас слушают, удивляются, о чем шел разговор. Так что им придется дожидаться своих агентов. А старшему сопротивления — вычищать среди своих людей британских агентов, чем тот и собирался заняться… Если успеет, конечно.

Попрощавшись, я вышел из паба и, продолжая прикрываться шарфом, изредка судорожно кашляя и чихая, направился вверх по улице. В кармане у меня лежал адрес складов, где стоял списанный армейский грузовик с партией взрывчатки и детонаторов, а за спиной шагало и ехало до полутора десятков специалистов наружки. Пешком идущих я насчитал семерых, остальные в пяти машинах, непосредственно сопровождающих меня. Так же и по параллельным улицам вроде как перекрыли все отходы. Ага, это они так думают. Пусть меня поймают в метро в час пик.

Когда наружка увидела, куда я направляюсь, то реально забеспокоилась.

Видимо, был отдан приказ на захват, потому что со всех сторон ко мне направились агенты, но они немного запоздали, я прибавил скорости и начал спускаться под землю, причем бегом. Понятное дело, мне не уйти — по их мнению, естественно. Но вот я так не считал. Можно воспользоваться паникой и свалить, это реально, поэтому добежав до турникетов, я перепрыгнул через один и, остановившись, развернулся, продолжая скрывать лицо, вскинул руку с пистолетом и четыре раза прицельно выстрелил. Три британца-агента упали, четвертый тоже схлопотал пулю, но не смертельную, так как успел среагировать и ушел в бок. Сложнее было стрелять так, чтобы не зацепить детей, были и они тут. Но вот то, что пули, пройдя тела агентов, еще кого-то подранили, — это было. Что ж, проза жизни. Бывает и такое.

После выстрелов, в метро возник шум и гам, крики, которые сливались в общую какофонию. Но мне это и было нужно, я вместе с другими пассажирами поезда добрался до перрона, причем в толчее сумел вырубить парня и содрать с него куртку и шапку. Парень остался у стены на полу. Надеюсь, его не затопчут.

Только, в отличие от остальных пассажиров, что рвались в стоявший электропоезд, забиваясь, как сельди в бочке, отчего одно стекло во втором вагоне под давлением вывалилось, я спрыгнул на пути и побежал в темноту. Фонарик для этого дела я приготовил заранее. Более того, еще и запасные батареи захватить не забыл.

Пока прочухают и всё перекроют, я свалю. Удалившись подальше, я достал фонарик и, подсвечивая им, поспешил дальше, по пути размышляя. Получилось всё, как и было задумано: есть адрес с машиной взрывчатки, которую надо, кстати говоря, срочно отгонять оттуда, пока ирландцев не раскололи, а их сейчас наверняка колют в пабе; потом уже проводить акцию возмездия. По собственному плану, я собирался взорвать Тауэрский мост, так как до Биг-Бена сто процентов не доберусь, спасибо стукачам у ирландцев. Да и дел там — загнать нашпигованную взрывчаткой машину на мост и подорвать, так как ползать под опорами у быков мне просто никто не даст. Думаю, взрывчатки хватит, чтобы его повредить, задачи уничтожить не ставилось, да и не хватит взрывчатки-то. Что именно я буду взрывать, ирландцы, естественно, не знали, официально это был Биг-Бен, на самом деле другое. Но в любом случае по нашей договоренности они берут акцию на себя, как и уничтожение штаб-квартиры. Это я им намекнул воспользоваться ситуацией, пояснив в записках, кто работал в этом здании. У тех глаза на лоб полезли, но они охотно согласились подтвердить в этом свое участие. Им была нужна шумиха в прессе с отлично выполненными акциями против британского ига. Чтобы все об этом услышали.