Рассекреченное королевство. Власть - Ровенна Миллер

– Чашка с дырявым дном…

– Война не продлится вечно, Галатия не будет без конца формировать новое правительство или исправлять ошибки недавнего прошлого. И народу снова понадобятся отдушины.

– Наверное, в глубине души я и сам это понимаю. Но после того, как все кончится… – Теодор снова взял горшок в руки и осторожно водрузил на поддон. – Никак не могу представить, что опять занимаюсь садоводством. Не знаю, найдется ли для меня место.

– Как и я, – тихо призналась я, садясь рядом с Теодором. – Будем выяснять вместе.

Зима пошла на убыль. И подобно тому, как на лужайках таял снег и капали с карнизов сосульки, начало сглаживаться и ледяное противостояние между людьми Нико и остальными советниками.

Отни по-прежнему на каждом шагу яростно выражал недоверие Теодору. В городе я видела не одну листовку критического содержания. Однако резкие выпады Нико, похоже, более не оскорбляли моего суженого. Казалось, он почти доволен своей работой.

Моя жизнь вошла в спокойную колею: я помогала Хеймишу в лазарете, встречалась с подругами-пеллианками и Алисой, а иногда выполняла роль хозяйки на приемах новой политической элиты Галатии. Мы с Теодором даже вновь начали поговаривать о свадьбе – пока только в общих чертах.

Я собиралась отправиться выпить чаю с Морисом Форрестом и его семьей, как вдруг мои приготовления прервал громкий стук в дверь. На пороге стояла Аннетт в окружении квайсетских монашек.

«И не просто квайсетских», – поняла я, посмотрев на их лица внимательнее, а девушек из ордена Альбы – тех, кто владел искусством чар. Тантия в знак приветствия застенчиво подняла руку. Я в ответ изогнула бровь, но не успела задать вопрос, как вперед вышла Аннетт.

– Эти дамы искали тебя, – объяснила она. – Их задержали чиновники в порту.

– Искали меня? – переспросила я. – Но разве послание о случившемся с Альбой не дошло до ордена?

– Они осведомлены о смерти састра-сет Альбы и все же приехали именно для того, чтобы найти тебя. – Аннетт посторонилась, пропуская монахинь в дом.

Я улыбнулась молчаливой кучке сестер и пригласила их в гостиную. Они гуськом проследовали туда.

– Спасибо, что привела их. Мне нужно расписаться или что-то вроде того?

– Как будто они импортный товар? Нет, не думаю. Бюрократы поверили леди адмиралу на слово, что прибывшие будут вести себя прилично.

– А это и правда так? – прошептала я.

– Слишком поздно об этом волноваться, – пожала плечами Аннетт. – Но я задержусь. Пользы от меня в драке немного, но все же… – Она вытянула шею, заглядывая в гостиную, где терпеливо ожидали сестры. – Сомневаюсь, что они способны причинить кому-то вред.

– Кто знает, – пробормотала я.

Я подошла к монахиням, а Аннетт осталась топтаться у порога, опустив руку на бедро – когда адмирал поднималась на борт корабля, на этом месте, как правило, висел ее изящный меч.

– Добро пожаловать в столицу Галатии, – приветствовала я девушек. – Что привело вас сюда?

Тантия вышла вперед – поскольку она лучше всех говорила на галатинском, ее и назначили представителем группы.

– Ты привести нас в Галатию.

– Должно быть, вышло недопонимание, – удивилась я. – Я вас не приглашала.

– Нет, не так, – покачала головой Тантия. – Мы пришли найти тебя. Работать с тобой. Учиться. Продолжать.

Я помедлила, наконец поняв, с какой целью они прибыли.

– Вы желаете продолжать учиться чародейству?

– Учиться у тебя, – кивнула Тантия.

– Понимаю, – медленно ответила я. – А что с орденом?

– Орден… Как сказать?… – Она посовещалась с Иммель, что стояла с ней рядом. – Хуркути.

– Хуркути-сет, – поправила Иммель. – Беспорядок. Куча мусора.

– После ухода Альбы… – догадалась я. – Что с главой? Руководить некому? Им не доверяют? Ушли сражаться?

– Сражаться, да. Нет, – сказала Тантия, поднимая руку. – Не открыто. Шепчет за дверью. Мы боимся. Если победят другие, мы – преступление.

– Закон Квайсета и законы Создателя запрещают заниматься чародейством, – заметила я. – В Галатии бы вас назвали «преступниками». Но, конечно, у нас нет подобных законов, и мы бы никогда так не сказали.

– Не запрещают, нет, – опечалилась Иммель. – Делают нас вне закона.

Я переглянулась с Аннетт. Та внимательно рассматривала сестер, словно настороженно выпрямленные спины или простые серые платья, или белые платки, покрывающие головы монашек, могли подсказать ей что-то еще.

– Если мы остаться… мы бояться… бояться… – Тантия пыталась подобрать слова, теребя вышитые манжеты своей сорочки из тонкого полотна.

– Вы боитесь, что вас убьют, – прямо сказала Аннетт. – Казнят. Просто за то, что обладаете способностью колдовать.

Я вздрогнула, но Тантия кивнула, благодаря Аннетт, что та выразила ее мысль и сумела произнести это вслух. Иммель закусила губу. На манжетах ее сорочки тоже красовалась вышивка, однако они уже поистрепались, а башмаки были потертыми и изношенными. Остальные сестры выглядели схожим образом: несмотря на тщательно накрахмаленные платки, подолы платьев испачкались в пыли и прохудились, на воротниках пестрели пятна, на подошвах обуви – дыры.

Я повернулась к Аннетт:

– Да они же беженки. Политические беженки.

В три больших шага Аннетт пересекла гостиную и прошептала мне на ухо, понизив голос так, чтобы не расслышали квайсианки:

– Наша новорожденная Республика по самые уши в собственных проблемах.

– Знаю, – кивнула я и оглянулась на Тантию и Иммель: руки сложены благопристойно, но костяшки побелели.

– Они здесь, потому что нарушили законы квайсов – каких бы архаичных принципов те ни придерживались. Мы не должны вмешиваться.

– Они здесь из-за меня и нашей войны, Аннетт.

– Если мы дадим им пристанище, серафцы, вероятно, решат, что Галатия намерена сформировать нечто вроде армии чародеев. И Объединенные Штаты начнут подозревать скрытые мотивы. В Квайсете, скорее всего, тоже возникнут вопросы.

Я схватила ее за руку:

– Знаю. Но мы не можем помешать им задавать эти вопросы. Чародейки из Квайсета уже здесь. Ничего не поделаешь.

Аннетт поджала розовые, точно бутон, губы.

– В первую очередь мы должны стоять на страже интересов Галатии, Софи. Нельзя…

– Это не нам решать. Для начала я предложу им чай и закуски, а затем предоставлю Совету определить их участь.

– Полагаю, ты права. – Аннетт отошла от меня, бросив настороженный взгляд в сторону монахинь, что терпеливо ждали моего ответа.

– Я приготовлю нам чай, – сказала я, сдерживая дрожь в голосе. – Устраивайтесь поудобнее.