Высшие кадры Красной Армии. 1917-1921 гг. - Сергей Войтиков

В составе ряда ведомств имелись собственные военизированные подразделения. К лету 1918 года возникла необходимость их объединения в руках военного ведомства. 3 июля совещание представителей Наркомвоена, НКПС, Наркомпрод и других заинтересованных организаций (председатель – глава Высшей военной инспекции Н.И. Подвойский) обсудило этот вопрос и признало необходимым: привести к выработанным Наркомвоеном нормам все воинские формирования специального назначения; комплектование этих формирований командными кадрами и инспектирование войск вспомогательного назначения поручить Наркомвоену; снабжение продовольствием возложить на Наркомпрод, а вооружением, снаряжением, боеприпасами и вещевым имуществом – на Наркомвоен; руководство частями специального назначения при исполнении ими профильных задач признавались функциями соответствующих ведомств, но Наркомвоен получил право использования этих частей[864].

Первоначально правительство пыталось разделить компетенцию военведа и гражданских наркоматов. Так, например, 17 июля руководство охраной железных дорог вне района военных действий возлагалось на созданное этим же декретом Управление по охране путей сообщения при Наркомпути, за Наркомвоеном оставалось «лишь право издавать особые инструкции и давать инструкторов»; на ТВД охрана путей сообщения переходила «под общее управление военных властей»[865].

28 июня наркому путей сообщения в связи с его протестом против обсуждения вопроса об охране путей сообщения поручили созвать совещание из представителей наркоматов: по военным делам, продовольствия, путей сообщения, а также Главного управления водного транспорта (Главода) для выработки декрета об объединении всех видов военной охраны и военных отрядов для представления в СНК. 25 июля СНК обсудил вопрос о реорганизации речной охраны Главода. По итогам, в том числе, Наркомвоену поручалось в 5-дневный срок представить в СНК план передачи всех специальных армий в свое ведение[866].

12 августа СНК поручил «совещанию, разрабатывающему вопрос об объединении военных сил республики в военном ведомстве», в 4-дневный срок представить в СНК проект соответствующего постановления. Проект был представлен уже 16 августа, но СНК отложил его обсуждение и утвердил декрет об объединении всех вооруженных сил республики в ведении Наркомвоена только 19 августа[867]. Согласно декрету все вооруженные силы республики, сформированные как Наркомвоеном, так и другими наркоматами, а именно: Наркомпути (охрана путей сообщения), Наркоматом торговли и промышленности (пограничная охрана), ВСНХ (судоходная охрана Главного управления водного транспорта, переданная в ведение НКВД), Наркомпродом (реквизиционно-продовольственные отряды) – перешли в ведение Наркомвоена в отношениях комплектования, устройства, обучения, вооружения, снабжения, боевой подготовки и использования военной силы. Оговаривалось, что вооруженные силы специального назначения, находящиеся на территории ТВД, переходят в распоряжение Наркомвоена с момента издания декрета, остальные – «лишь после объявления всеобщей мобилизации по соглашению с заинтересованным ведомством»[868]. Фактически декрет был реализован лишь к октябрю 1918 года[869].

Весной 1918 года наметилось противостояние центральной власти и местных советов: последние фактически восстановили свободную торговлю хлебом, начав тем самым бунт против экономической политики большевиков. СНК и ВЦИК ответили декретом от 27 мая о реорганизации Наркомпрода и его местных органов: устанавливалось подчинение губернских и уездных продовольственных органов не местным советам, а непосредственно наркому продовольствия, который наделялся правом отменять постановления советов и входить во ВЦИК с предложением о предании их суду. Это был первый шаг по упразднению Советской власти на местах и концентрации властных функций в Центре. Вскоре по указанному Наркомпродом пути пошли ВСНХ, военные и другие ведомства, установившие свою вертикальную систему подчинения и ограничившие роль органов Советской власти до минимума[870]. Таким образом, летом 1918 года Наркомвоен включился в травлю местных советов.

19 августа 1918 года состоялось совещание представителей ГАУ, отдела металла ВСНХ и Совета управления делами заводов Наркоммора по вопросу о создании Главного комитета военной промышленности (ГКВП). Непосредственно совещанию предшествовала подготовительная работа специальной междуведомственной комиссии, образованной при ВСНХ. Все участники (ВСНХ, военвед и морвед) признали необходимость сосредоточения общего руководства военной промышленностью в одном междуведомственном органе – ГКВП, так как отделы ВСНХ не были способны самостоятельно справиться со специальными задачами военной промышленности как “элемента организации армии и флота”. Совещание констатировало невозможность немедленного объединения деятельности заводов по производственному признаку, вследствие этого, остается необходимость оставления военной промышленности в ведении Наркомвоена и Наркоммора (т. е. по ведомственному признаку)[871].

На последнем пункте (оставления подчиненности военной промышленности наркомам по военным и по морским делам) настаивали представители военного и морского ведомств – военные специалисты. Им противостояло руководство отделения военной промышленности Отдела металлов ВСНХ – большевики, как и Н.И. Подвойский в ноябре 1917 – марте 1918 года, желавшие объединения всего управления “народно-хозяйственным механизмом” в одних руках (Высшего совета народного хозяйства). Большевикам нельзя было отказать в логике: действительно, в войнах “современного типа” принимали участие “не только армии и их снаряжение, но и весь народ, вся государственная техника и вся промышленность”. Оставление заводов в руках ведмоств, – докладывал зав. отделением Швецов коллегии Отдела металла, – “подрывает основание идеи централлизации, без которой немыслимы действительные военные планы” (добавим, и ВСНХ)[872]. В начале сентября Швецов предложил создать ГКВП как подконтрольный ВСНХ и независимый от военного и морского ведомств орган, который даст возможность “безболезненно установить новый, вневедомственный по отношению к обороне, строй”. При этом, что немаловажно, ГКВП должен был получить аппараты управления военной промышленностью из военного и морского ведомств – разумеется, с их личным составом. Из записки следует, что Швецов предполагал формирование ГКВП под эгидой своего отделения (и, естественно, под своим руководством). Швецов предполагал сконструировать комитет по производственному признаку для проведения в жизнь по специально для этого разработанным планам мобилизации и демобилизации промышленности на основании оперативных заданий Всероглавштаба и Оперода Наркомвоена[873] по согласованию со специальными органами ВСНХ и “гражданских” наркоматов[874]. В случае согласия Швецов обязался создать условия для деятельности ГКВП (комитет, по его расчетам, мог приступить к работе в январе 1919 г.)[875].