Ложная память - Дин Кунц

Он недоверчиво наклонился вперед, уверенный в том, что это был пот или простая вода.

Но когда капля докатилась до подбородка, из того же глаза вытекла еще одна слеза, ненормально огромная, куда больше первой. У Аримана больше не было сомнений в происхождении этой влаги.

Нет, все же это было не так скучно, как он ожидал. Очарованный, он следил за тем, как слеза течет по изящной выпуклости ее высокой скулы, в ямочку на щеке, к углу полных губ и далее, к краю нижней челюсти. Капля добралась туда, несколько уменьшившись в размере, но все равно достаточно большая для того, чтобы свет переливался в ней, как в подвеске из драгоценного камня.

Но за второй слезой не последовала третья. Поцелуй сухих губ Смерти удалил излишнюю влагу из глаз Сьюзен.

Когда рот Сьюзен приоткрылся — выражение на ее лице напоминало страх, — последняя слеза задрожала и сорвалась с изящной челюсти в воду, раздался чуть уловимый звон, словно из дальнего угла квартиры донесся звук самой тонкой фортепьянной струны, к которой еле заметно прикоснулся молоточек после виртуозного прикосновения к клавише.

Зеленый цвет глаз сменялся серым. Розовая кожа приобретала окраску… губительного лезвия. Она радовала глаз Аримана.

Конечно же, оставив свет включенным, Ариман взял испачканное белье Сьюзен с крышки корзины, вышел из ванной и прошел в спальню, где забрал кассету с видеозаписью.

В гостиной он задержался, наслаждаясь тонким ароматом цитрусовых ароматических смесей, просачивающимся из керамических флаконов. Он давно собирался спросить Сьюзен, где она купила эту смесь, чтобы приобрести такую же себе домой. Слишком поздно.

Около наружной двери он, тщательно обернув пальцы салфеткой, повернул задвижку единственного засова, на который Сьюзен закрыла дверь после его прихода. Выйдя на площадку, он тихо притворил дверь и с помощью запасных ключей, извлеченных из секретера, закрыл оба замка. С цепочкой он, конечно, не мог ничего сделать. Но эта деталь вряд ли вызовет у властей излишние подозрения.

Ночь и туман, его сообщники, все так же дожидались его, чтобы прикрыть Ариману путь отступления, да и прибой шумел сильнее, чем во время его возвращения, полностью заглушая тот негромкий звук, который производили его ботинки на покрытых резиной ступеньках лестницы.

Как и в прошлый раз, он добрался до своего «Мерседеса», не увидев ни одной живой души. А во время безмятежной поездки домой движение на улицах оказалось ничуть не оживленнее, чем было сорок пять минут назад.

Его дом, окруженный участком в два акра, находился на вершине холма и входил в огороженный поселок: множество беспорядочно разбросанных футуристически изощренных прямо— и многоугольных форм; одни дома из полированного снаружи монолитного бетона, другие облицованы черным гранитом, с множеством этажей, полуэтажей и ярусов, изгибающимися в самых разнообразных направлениях крышами, обильно украшенными бронзой дверями и высокими, от пола до потолка, окнами, такими огромными, что о них часто разбивались птицы, да не по одной, а целыми стаями.

Дом был выстроен молодым предпринимателем, которому удалось невероятно разбогатеть, продавая связь по Интернету. А ко времени, когда строительство было закончено, он влюбился в юго-западную традиционную архитектуру и принялся строить махину в сорок тысяч квадратных футов под сырцовый кирпич в стиле «пуэбло» где-то в Аризоне. Дом он выставил на продажу, не прожив в нем и дня.

Доктор поставил машину в подземном гараже, рассчитанном на восемнадцать автомобилей, и поднялся в лифте на первый этаж.

Комнаты и залы были огромными; полы в них были сделаны из полированного черного гранита. Старинные персидские ковры, переливавшиеся различными оттенками бирюзового, персикового, нефритового, рубинового цветов, были умело состарены и производили впечатление глубокой старины. Они словно плавали на черном граните, как вертолеты в полете, а чернота под ними казалась не камнем, а глубокой пропастью ночи.

Ариман шел по коридорам и залам, и на несколько шагов впереди него загорались огни — светом управляли датчики, воспринимавшие движение. В меньших комнатах лампы подчинялись голосовым командам.

Молодой интернетовский миллиардер компьютеризировал все системы дома до мельчайших деталей. Несомненно, когда он в свое время смотрел «Космическую одиссею 2001 года», то был уверен в том, что Хэл — это настоящий герой.

Войдя в свой отделанный драгоценными породами дерева кабинет, доктор позвонил в свой офис и оставил на автоответчике сообщение для секретарши. Ей следовало отменить все посещения, назначенные на десять и одиннадцать часов, и перенести их на следующую неделю. А он сам придет после ленча.

На вторую половину дня в среду у него не было запланировано никаких больных. Он оставил это время свободным для Дасти и Марти Родс, которые позвонят ему утром, отчаянно нуждаясь в помощи.

Восемнадцать месяцев тому назад доктор понял, что Марти может стать одним из самых лучших солдатиков в изумительной игре, куда более сложной, чем все, в которые ему когда-либо приходилось играть. Восемь месяцев назад он добавил ей в кофе и шоколадный бисквит свое колдовское варево из наркотиков и запрограммировал ее в ходе трех визитов Сьюзен на сеансы психотерапии — ведь сама Сьюзен уже давно была в его полной власти.

И с тех пор Марти ждала, когда ею воспользуются, не отдавая себе отчета в том, что уже принадлежит к коллекции Аримана.

Утром во вторник, восемнадцать часов назад, когда Марти в очередной раз прибыла к нему в офис вместе со Сьюзен, доктор наконец-то включил ее в игру, препроводив в тайную часовню сознания, где он внушил ей непреодолимую мысль о том, что она не может доверять себе, что она представляет серьезную опасность для себя и других, что она — чудовище, способное на невероятные проявления насилия и отвратительные злодеяния.

После того как он проделал с Мартиной Родс должные процедуры и отослал ее вместе со Сьюзен Джэггер, у нее должен был пройти весьма интересный день. А сейчас Ариман обдумывал ближайшее будущее, выстраивая яркие детали.

Он пока что не использовал Марти в сексуальном отношении. Хотя и не такая красавица, как Сьюзен, она была весьма привлекательна, и он гадал, до какой же степени унижения и развращенности она может дойти, если дать ей попробовать. Но пока что она находилась еще в недостаточно жалком состоянии, чтобы обладать серьезной эротической притягательностью для Аримана.

Но это будет уже совсем скоро.

В данный момент он находился в опасном настроении — и отлично знал об этом. Во время активных периодов игры его личность подвергалась определенному регрессу, и для ее возврата в обычное состояние по окончании игры требовалось известное время. Подобно тому как водолаз поднимается из глубины несколько часов, делая через каждые несколько метров остановки для декомпрессии, чтобы избежать кессонной болезни, так и Ариман возвращался к своей взрослой жизни через несколько «декомпрессионных станций». В настоящее время он не был в полной мере ни мужчиной, ни мальчиком, а проходил стадию эмоциональной метаморфозы.