Последний завет - Андрей Егоров

— И что ты предлагаешь? — Герман тоже с тревогой вслушивался в барабанную дробь падающего на крышу мусора.

— Давай посмотрим, что там в темноте. Может, есть какая-нибудь ниша или большой железный шкаф. Мы сможем пересидеть Бурю в нем.

Герман представил, как они вдвоем втискиваются в шкаф, словно улитка-кровопийца в хитиновый панцирь безобидного сородича.

— Боюсь, если тут и есть такой шкаф, то он станет нашим гробом, — сказал Герман.

— У тебя есть идея получше? — спросила Герда.

Герман отрицательно покачал головой и, чиркнув зажигалкой, пошел вперед.

Ветер крепчал, его вой постепенно переходил в угрожающий рев. Казалось, что за хлипкими, едва стоящими стенами ангара беснуются тысячи голодных жевал.

— Ни стены, ни крыша при таком ветре долго не продержатся! — сказала девушка.

Герман и сам видел, что ситуация хуже некуда. Ангар — это не крепкий каменный дом, где укрылись от Бури Франц, Густав и Дуго. Стена, вдоль которой шли Герман и Герда, сотрясалась от каждого порыва ветра. Грохот на крыше то прекращался, то вновь усиливался.

Они прошли вдоль ряда больших, затянутых в металлический корд ящиков и уперлись в стену.

— Здесь нет ни ниш, ни шкафов! — крикнул Герман сквозь шум — Ничего, где можно было бы укрыться и переждать!

Герда отрицательно покачала головой, она не услышала ни слова — рев Бури теперь заглушал все. Хлопнуло. От дальней стены оторвался огромный металлический лист и улетел прочь, открыв через рваную дыру дорогу ветру.

Девушка схватила Германа за плечи, прижалась к нему и прокричала в самое ухо, чтобы он смог ее услышать:

— Если через пять минут ничего не придумаем — покойники! Сдвигаем ящики! Если правильно расставим, быть может, нам удастся спастись!

Охотник понимал, что их шансы на спасение очень малы — если ветер сорвет крышу, то он сможет разметать и тяжелые ящики, но ожидать прихода смерти, словно лягушкокрот, задрав лапки вверх, Герман не собирался. Он бросился к ближайшему ящику и потянул его на себя. Ящик оказался неожиданно тяжелым.

«Странно, — подумал Герман, — со времен Последней войны тут лежит, и никто так и не додумался пошуровать в ангаре старого военного аэродрома. То ли народ здесь тупой, то ли действительно его тут просто никогда не было».

Герда толкала ящик с другой стороны, по мере сил помогая следопыту. Вскоре они взмокли, но зато из ящиков уже образовалось нечто вроде двух невысоких стен.

С громким треском от ангара оторвался еще один металлический лист. Стены уже не тряслись — они ходили ходуном, грозя вот-вот рухнуть. Следопыт, сжав зубы и напрягая мышцы, сдвинул с пола очередной ящик. Герда неожиданно прекратила толкать груз и что есть сил дернула Германа за куртку, привлекая его внимание. Охотник поднял глаза и проследил, куда она указывает. Из-за сумрака, царящего в ангаре, видно было плохо, так что пришлось наклониться. В полу, на том самом месте, где раньше стоял сдвинутый сейчас ящик, виднелись едва заметные очертания квадратного люка.

Герман сразу начал действовать. Он отстранил девушку и попытался подцепить крышку люка. Поначалу у него ничего не вышло — люк сидел как влитой. Тогда следопыт выхватил нож и, не обращая внимания на скрипящие в предсмертной агонии стены ангара, сунул стальное лезвие в узкую щель между крышкой и полом и начал работать ножом, как рычагом. И снова — никакого результата. Тогда всем своим телом Герман отклонился назад, нисколько не думая о том, что крепкая сталь ножа может не выдержать такого напора. Крышка поддалась. Она дрогнула и оторвалась от пола на несколько сантиметров. Герда тут же сунула в узкую щель пальцы, испугав Германа до дрожи в коленках. Если нож сорвется, то тяжеленная крышка упадет на место и в лучшем случае переломает девушке все пальцы, а в худшем — попросту их отрубит. Так что охотнику пришлось сотворить настоящее чудо, чтобы успеть перехватить едва удерживаемую Гердой крышку. Общими усилиями они откинули ее. Тут же позади оглушительно грохнуло, тяжелый кусок бетонной стены рухнул с неба и проломил крышу ангара у самого входа. Звуковая волна была такой мощной, что Герман втянул голову в плечи и рухнул на пол. В ушах зазвенело, а к горлу подкатила тошнота. Но уже через мгновение он взял себя в руки и поднялся на ноги.

— Вниз!!! — заорал Герман, не слыша своего голоса.

Герда прочитала по его губам и первая проскользнула во тьму. Спустя секунду охотник швырнул вниз карабин, арбалет и мешок, затем сам полез следом за девушкой и оказался на вбитой в стену металлической лестнице. Он потянул на себя крышку люка, которая показалась ему не просто тяжелой, а почти неподъемной.

Прежде чем крышка люка захлопнулась и они оказались в кромешной темноте, обезумевший ветер сорвал с ангара крышу, и каменные осколки ударили туда, где совсем недавно находились люди.

Даже оказавшись в погребе, Герман слышал ровный и приглушенный бетонным полом гул — наверху ревела Буря. Сердце его бешено колотилось. Герман не питал иллюзий по поводу того, что стена, сложенная из ящиков, смогла бы защитить их от стихии. Не нырни они в так кстати подвернувшийся погреб, их бы уже не было в живых.

— Герман? — раздался из темноты хриплый от пережитого ужаса голос девушки.

— Да?! — ответил Герман, сердитый на Герду за то, что она сунула пальцы в узкую щель, рискуя их потерять.

— С тобой все в порядке? — спросила девушка.

— Да… — Он помолчал, потом спросил: — Ты всегда суешь руки, куда не следует?

И тут же подумал, что слова его прозвучали несколько двусмысленно. Герда засмеялась в темноте:

— Прости, это нервное. Я все еще не могу поверить, что мы выкрутились. Со мной все в порядке, синяки и шишки во время падения не в счет. Теперь меня заботит, сможем ли мы отсюда выбраться. Крышка достаточно тяжелая, ее без труда не поднимешь.

— Нервное, да? — проворчал Герман. — Без труда вообще ничего не делается…

Следопыт принялся шарить по полу, пытаясь отыскать мешок.

— Ай! — взвизгнула Герда.

— Прости, — выдавил Герман, — я тут мешок ищу.

— А нашел мою ногу.

— Да, я почувствовал, — пробормотал следопыт, — симпатичная нога, приятная на ощупь. Это я пошутил, — на всякий случай уточнил он, — шутки у меня такие…

— Так что, моя нога неприятная на ощупь?

— Приятная, конечно, приятная, — заверил девушку Герман и, прочистив горло, продолжил: — а крышку я подниму, ты не сомневайся. Главное, чтобы на нее сверху не рухнуло что-нибудь тяжелое.

— Будем надеяться, что не рухнет, — отозвалась Герда, — вот твой мешок, держи.

Герман повел рукой, встретился с теплой ладонью Герды и нащупал мешок. Покопавшись внутри, охотник извлек на свет зажигалку, чиркнул ею и уже при свете стал искать последний из химфонарей. Нашел, переломил, потряс, и погреб осветился зеленым светом.