Зона ужаса - Михаил Парфенов

– Чуба! Чубакка, ты что здесь делаешь, малыш?

Она взяла котенка на руки и внимательно осмотрела.

– Чего дрожишь-то – замерз? Весь измазался, дурень… Пауков по углам ловил, что ли?

Чуба тихо мяукнул, глядя куда-то наверх, за плечо хозяйке. Оленьке показалось, что в вытянутых кошачьих зрачках отражается что-то – какая-то тень, большая и бесформенная. Прижимая котенка к груди, она обернулась и посмотрела в угол комнаты. В этот миг за окном громыхнуло так, что задрожали стекла, свет в детской моргнул и потух. Одновременно на лицо Оленьки упала, как саван, паучья сеть.

Когда она вернулась в спальню, Игорь, высунув нос из-под подушки, сказал:

– Холод сучий, да? И с электричеством тут проблемы. Оля…

– Что?

– Может, вернемся к твоим родителям?.. На время?

– Нет, – ответила жена тусклым, усталым голосом. В темноте он не видел ее лица.

– Почему? Я и сам не хочу, но ведь так действительно было бы лучше. Я… я, возможно, допустил ошибку, купив эту квартиру. Трудно признать, но…

– Это наша квартира. – Он почувствовал ее ладонь у себя на щеке. – Мы в ней хозяева.

– Хозяева? – содрогнулся Игорь, услышав ненавистное слово.

Ногти Оленьки прочертили борозды в щетине на его подбородке. Прикосновение было неприятным, как будто не жена гладила Игоря, а сумасшедшая слепая старуха, пристроившись рядом, скребла его кожу во тьме. Пальцы Оли пахли жженым сахаром. Ее голос звучал глухо и незнакомо.

– Это наша квартира, – шепнула на ухо Игорю тьма. – Мы принадлежим ей.

Хлестов (II)

– Привет, чувак, ты на работе? Сидишь?

– Привет, Мишка. Да, больше сидеть здесь некому, ты же в курсе.

– Сиди, не вставай, а то упадешь! Я такое нарыл, что просто волосы дыбом!

– О квартире?

– О доме!

Что-то в голосе друга насторожило Игоря, вывело из сонного состояния, в котором он пребывал в течение дня и вообще с момента переезда. Хлестов выражался в обычной своей манере, как подросток, а не взрослый мужчина весом под сто двадцать кило, но за привычными «чувак», «нарыл» и прочими излюбленными Мишкиными словечками и выраженьицами улавливалось неподдельное волнение.

– Я тебя слушаю.

– Дом, – повторил Хлестов. – Я говорил, что он был построен в девяностые?

– Говорил… Нет. Не помню.

– Не важно. Важно то, что это был лишь первый дом из нескольких, которые собирался здесь возводить один из тогдашних олигархов. Времена были смутные, схемы для получения права на застройку задействовали, судя по всему, не вполне законные. Как бы там ни было, но все встало уже на этапе строительства второго корпуса. На том месте, где сейчас болото, – там был котлован, собирались заливать фундамент под следующий дом, но в итоге бросили эту затею. В первом к тому моменту уже успели распродать всю жилплощадь, провели все необходимые коммуникации, газ… А потом он взорвался.

– В каком смысле?

– В прямом! Черт его знает как они подводили трубы, но официально это был именно взрыв бытового газа. Хотя, конечно, в те годы многие думали на террористов или бандитские разборки. Мол, кому-то из московских авторитетов не заплатили за право строительства, вот и… Судя по всему, взрыв был мощнейший, пресса писала о гибели нескольких десятков человек, то есть взорвались практически все, кто жил в доме. Включая и самого олигарха… и всю его семью.

– Погоди. Если дом был взорван вместе с хозяином, то кто ж его заново отстроил?

Хлестов мрачно рассмеялся:

– А вот это и есть самое интересное. Но начнем с другого. Помнишь, я говорил, что, как из больницы выпишусь, встречусь с человечком из бывших, из следаков?..

– Да, вроде припоминаю.

– Товарищ прописан в Балашихе, но живет не там, а у своей дочки, в Подольске. Комнату в Балашихе сдает – хорошая надбавка к пенсии получается. Короче, мне пришлось потратить целый день, чтобы самого этого сыскаря разыскать. Но оно того стоило! Сначала, правда, он не хотел ни о чем говорить, но упаковка «Невского» светлого помогла наладить контакт. Забавно – мужик этот сам себя называет не полицейским, а по старинке, ментом… Так вот, со слов моего мента, дом ваш был отстроен уже в новом веке, вот только с той поры никогда, кажется, не бывал заселен целиком. А знаешь почему?

– Почему?

– В нем постоянно гибли люди. Понимаешь – годами! Из года в год. Точной статистики нет, но он рассказал, по меньшей мере, о дюжине случаев в этом проклятом месте. Он так и говорит: «Проклятый дом».

– Их всех убили?

– Кого как. Больше самоубийств, но были и убийства, и пропавшие без вести, и сердечные приступы. Объединяет все эти случаи один… нет, два нюанса.

– Какие же?

– Во-первых, все они жили в этом доме. В твоем доме, Игорь. А во-вторых… ты слушаешь меня внимательно?

– Я весь превратился в слух.

– Эта контора, которая продала вам квартиру.

– Что с ней?

– Помнишь, я хотел позвонить им вместо тебя?

– Не помню… Какая разница… Позвонил?

– Нет же! Собирался, но что-то мне будто в голову стукнуло. Еще до поездки в Подольск я проверил тот номер телефона, что ты мне дал, поиском по всевозможным доскам объявлений. А потом заглянул в реестр юридических лиц… Так вот, эта девка, Ирина Корост, похоже, далеко не рядовой риелтор. В смысле не просто девчонка на побегушках. Везде и всюду, во всех официальных документах она указана в качестве учредителя той самой фирмы, которая дает все эти объявления. Той самой фирмы, что и отремонтировала дом после взрыва.

– Хочешь сказать, что сама фирма фиктивная? Что Корост в ней одна и работает?

– ДА! И еще, самое интересное…

– Выкладывай.

– Эта молодуха и ее фирма… Они продают квартиры только в одном доме. В этом доме – и больше нигде. Сечешь?

– Погоди, дай сообразить. – По спине у Игоря пробежал холодок. В голове, в области затылка, что-то сухо щелкнуло: тик-так, тик-так. – В доме умирают жильцы, владельцы квартир…

– А она…

– А она ищет новых клиентов.

– ДА! И так раз за разом! Выгодный бизнес, тебе не кажется? Продал квартиру, через месяц-другой, через полгода или пусть даже через год владелец погибает – и вуаля, можно продавать жилье заново!

– И жить на проценты. – Игорь вскочил и потянулся к вешалке за курткой. – Мишка, ты сейчас где, все еще в Подольске?

– Выезжаю отсюда. Могут быть пробки, погодка сегодня не радует.

– Тогда закончим этот разговор! Двигай к дому, я тоже туда. Такси вызову, чтобы быстрее добраться. Все, что ты рассказал… Мишка, у меня нехорошее предчувствие.