Полигон призрак - Сергей Макаров

— Скорее всего, так и будет, — внимательно посмотрев на карту, согласился Анютин. — Ведь для немецких диверсантов это кратчайший путь до полигона, всего шесть-семь километров. Если идти другими маршрутами, то это займет еще как минимум день ходьбы по болотам. Целый день, а они ведь и так уже выбились из сил. К тому же фрицы, будем надеяться, не знают, что их преследуют.

— Я тоже согласен с тем, что фашисты выйдут в районе Черного ручья, — сказал Егоров.

— И я так считаю, — кивнул Абазов.

Андронов внимательно рассматривал карту, напряженно размышляя. Наконец, после затянувшейся паузы, он сказал:

— Думаю, что завтра к вечеру фашистская диверсионная группа выйдет к Черному ручью.

— На данный момент нас на полигоне четверо. Фашистов, если по каким-то причинам их не стало меньше — двенадцать, — начал размышлять вслух Анютин.

— Ты это говоришь к тому, лейтенант, чтобы решить, брать ли нам с собой фронтовиков с полигона? — взглянув на Анютина, спросил Андронов.

— Да, надо определиться, — пожал плечами лейтенант.

— Как заместитель группы, считаю, что мы обойдемся своими силами, — твердо сказал капитан. — Немцев, конечно, в три раза больше, но если им устроить хорошо продуманную засаду, то силы как минимум уравняются.

— Майор Коготь ставил задачу взять командира диверсантов Карла Майне в плен, — напомнил Егоров.

— Да, я этого не забыл, и все же считаю, что на первый план выходит уничтожение немецкой разведгруппы, — парировал капитан, — ну, конечно, если получится, то Майне мы захватим, как-никак важная птица залетела в наши края. Так что подрезать крылья ей не помешает. Поэтому попробуем захватить Майне, но, повторяю, главная наша задача — уничтожить фашистов, — заключил Андронов. Немного помолчав, он кивнул в сторону рации и сказал Егорову: — Попробуем сами выйти с майором на связь.

— С удовольствием, — подсаживаясь ближе к рации, сказал младший лейтенант.

Но все попытки связаться с Когтем оказались безрезультатными.

Под утро Андронов приказал:

— Отдыхаем три часа, затем собираемся и выдвигаемся в район Черного ручья.

На следующее утро светило яркое солнце. День обещал быть жарким. Идти по болоту стало гораздо проще, потому что, куда ни глянь, везде виднелась сосновая поросль. Небольшие «окна» воды попадались все реже и реже. Немцы ускорили шаг. Полковник Майне то и дело оборачивался и что-то говорил, видимо, подгоняя своих подчиненных.

В обед фашисты устроили привал и вытащили из ранцев мясные консервы. Коготь, еда которого осталась в рюкзаке, спрятался за сосной и изредка поглядывал на жующих немцев. «Набираются сил перед решающим броском, — подумал майор. — Судя по всему, болото скоро закончится».

Подкрепившись, фашисты отдохнули около получаса, а затем, по команде полковника, поднялись и двинулись дальше. Это означало, что и у Когтя закончился отдых. Отхлебнув из фляги воды, он поднялся и, опираясь на шест, пошел за фрицами.

Через пару часов быстрой ходьбы Коготь увидел справа стену леса. Немцы повернули туда. «Наконец-то это проклятое болото заканчивается, остается каких-нибудь пару километров, а потом начнется тайга», — радостно подумал майор.

Когда немцы вошли в лес, Коготь опустился на землю и пополз от куста к кусту, чтобы его случайно не заметили. Благо, на краю болота в это время года было довольно сухо, и повсюду рос кустарник и небольшие сосны.

Майор прополз чуть дальше того места, где в тайгу вошли немцы. Оказавшись в лесу, он заметил в бинокль примерно в двухстах метрах от себя рассевшихся возле деревьев фашистских диверсантов. Они пили из фляг воду и о чем-то тихо переговаривались.

«Полигон должен быть где-то недалеко, — лежа за деревом и наблюдая за фашистами, размышлял Коготь. — Они наверняка дождутся, пока стемнеет, а затем, под покровом ночи, начнут действовать. Майне прекрасно осведомлен о системе охраны полигона и днем, конечно же, туда не сунется, а вот когда стемнеет, тогда-то он, скорее всего, и рискнет пробраться со своей группой на полигон. Но до наступления темноты еще несколько часов. Что же делать мне? — размышлял Коготь. — Сторожить фрицев было бы резонно, если бы у меня была рация. Тогда бы задача становилась предельно ясной. А так, нужно побыстрее добраться до полигона и привести свою группу поближе к фашистам, а уж затем решать задачу. Да, это оптимальный вариант в данной ситуации», — решил Коготь.

Он отполз в сторону от ничего не подозревавших, спокойно отдыхавших немецких диверсантов, поднялся и, пригнувшись, метнулся к стоявшему поодаль дереву. И вдруг Коготь услышал позади себя:

— Товарищ майор, — из-за кустов выглянула голова Анютина. — Слава богу, вы живы, — выдохнул лейтенант.

— Здорово, Анютин, ты не представляешь, как я рад тебя видеть. А где наши?

— Пройдите метров сто вперед, они там, за небольшим холмом, который огибает ручей.

— Значит, я вышел к Черному ручью, а отсюда километров шесть до полигона?

— Так точно, товарищ майор.

— Ладно, наблюдай, Анютин. Немцев двенадцать, как я и сообщал. Сейчас они отдыхают. Видимо, ждут сумерек, — заметил Коготь.

— Жаль, что их не стало еще меньше, — тихо произнес Анютин и скрылся в кустах.

Коготь добрался до холма, возле которого, извиваясь в густой траве, струился ручей. Дно его было покрыто темным песком. «Отсюда, видимо, и произошло название — Черный ручей», — заключил майор.

Обогнув холм, Коготь едва не налетел на стоявшего возле дерева с пулеметом в руках Егорова.

— Здравствуйте, товарищ майор, — сказал Егоров, радостно улыбаясь.

К командиру подбежали и Андронов с Абазовым. Капитан, не скрывая радости, сильно пожал руку майору.

— Слава богу, Владимир Николаевич, ты вернулся. Мы уже, по правде говоря, не знали, что и думать. Ты же не вышел на связь.

— Так получилось, провалился я в трясину, еле выбрался. Так что рацией пришлось пожертвовать, зато фрицев привел, — широко улыбнулся Коготь, — правда, не в целости и сохранности. Двое утонули в трясине, а одного, больного, свои же прирезали. А вы как тут оказались?

— Мы сопоставили все факты, учли твои, майор, координаты, которые ты передавал по рации, и смекнули, что немцы выйдут где-то неподалеку от Черного ручья, — ответил Андронов и добавил: — Мы с утра тут. Курортное местечко, прохладный ручеек журчит, птички поют…

— И фрицы идут прямо к нам в руки, — вставил Егоров, и все тихо засмеялись.

— Мы знаем, что ребятки Майне уже здесь, — взглянув на майора, сказал Андронов.

— Да, я их буквально полчаса назад видел своими глазами. Отдыхают, — сказал Коготь.

— Владимир Николаевич, так ты же совсем голодный, — спохватился капитан. — Еда и рация ведь в рюкзаке были. Садись, у нас с собой есть сало и хлеб, — предложил Андронов.